Маргарет Энсон - Орден Розги. Дрессаж

Она повернулась к секретарше:

— Моя дорогая Анна, вы действительно сделали все возможное. Я слышала весь ваш разговор. Или этот юноша не понимает, или не хочет понять. На него не действует ни сила, ни страх, ни здравый смысл. Что ж, тем хуже для него! Если ему нравится терять свое время, пусть, но я своего больше терять не намерена. Если он посмеет прийти еще раз, то будет изгнан. Ему же первому это надоест!

Затем она обратилась к своему племяннику, все еще стоявшему на коленях:

— Мы больше не увидимся, я так решила. Однако, несмотря на это, я хочу кое-что сказать тебе, Жан-Луи. Хотя я против твоего упорного возвращения в мой дом, мне понятно твое желание. Еще немного, и я сказала бы, что одобряю его.

— О дорогая тетушка, я думал… я верил, что вы были… хоть немного тронуты! Не прогоняйте меня!

— Тронута? Нет, этого я говорить не собиралась. Однако сейчас я докажу тебе, что это действительно так. Ползи ко мне на коленях. Я поцелую тебя, и ты навсегда уйдешь отсюда.

Жан-Луи, не отрывая взгляда от мадам де Варенн, пополз к ней на коленях. Когда он оказался у ее ног, его тетя склонилась к нему, взяла его за уши и заставила юношу встать, хотя и не допуская грубости. А потом, придерживая его тем же способом, она немного откинула ему голову, медленно наклонилась над ним и прижалась к его рту губами. Поцелуй был таким долгим, что юноша, прижатый к ее великолепному телу, начал потихоньку возбуждаться. Но внезапно мадам де Варенн решила, что с него хватит, и так же медленно оторвалась от его губ. Властным жестом она отодвинула от себя своего юного племянника.

— Вот ты и получил свое вознаграждение, а теперь простимся навсегда.

— Нет!

— Ты смеешь мне перечить?

— Я не оставлю вас! Я уверен, вы просто так жестоко играете со мной. Это все из-за моего возраста. А в глубине души вы не хотите, чтобы я покидал вас. Вы говорите и делаете все это, только чтобы испугать меня. Но я не боюсь! Моя любовь к вам слишком сильна! Я уверен, что в конце концов вам надоест играть, и ваше сердце растает. Вы не сможете заставить меня отказаться!

— А разве то, что рассказала тебе мадемуазель, не отвратило тебя от моего общества?

— Но это неправда!

— Так ты в это не веришь?

— Ну, может быть, немного, но, разумеется, не всему.

Мадам де Варенн долго молчала, все это время не сводя с него пристального взгляда.

— Ты неисправим, Жан-Луи!

— Нет, это просто любовь! Я день-деньской только и думаю, что о вас и о всех тех вещах, что узнал от вас. И еще о том, что хочу знать. А теперь, когда вы стоите передо мной такая прекрасная…

— Да, но пусть я и красива, я все-таки жестока. Анна ведь рассказала тебе. Мне нравится наблюдать за страданиями мужчин, а ты сейчас страдаешь.

— Пусть так, лишь бы это доставляло вам удовольствие.

— Ты прав, твои страдания не имеют значения. Но у меня есть и другие наслаждения.

— Уверен, что все это пустяки, которыми вы надеетесь вызвать мой страх.

Она еще раз взглянула на него, не произнося ни слова.

— А если я покажу тебе, ты уйдешь? — внезапно спросила она.

Выражение лица мадам де Варенн было таким суровым, что Жан-Луи слегка забеспокоился. Но все же нашел в себе силы, чтобы его голос звучал твердо.

— Не знаю… — сказал он. — Но это невозможно.

— Что ж, ступай за мной!

Она с силой схватила его за уши, заставляя развернуться вместе с собой, и заставила его войти в комнату, пятясь спиной. Когда они оказались в помещении, откуда она к нему вышла, мадам де Варенн отпустила его, и Жан-Луи увидел.

— Ох!

В центре комнаты стоял молодой мужчина. Он был абсолютно голый, если не считать черной кожаной маски, полностью закрывающей ему голову. Отверстия в этой маске были только для ушей, а лицо было скрыто. Руки мужчины были притянуты к его паху и привязаны к металлическому кольцу, надетому на его мошонку. От этого же кольца тянулась металлическая цепочка, соединявшаяся с кольцом, вделанным в пол.

— Посмотри на него, — сказала мадам де Варенн. — Когда-то он тоже хотел заполучить меня, тоже клялся мне в любви. Два года я заставляла его ждать, перед тем как принять. И вот он стал еще одним моим рабом. И хотя я его уже почти не использую, он все еще хранит надежду. И эта надежда заставляет его соглашаться на все. Я ни к чему его не принуждаю. Однако сейчас ты сам увидишь.

Мадам де Варенн подошла к коллекции инструментов, в которой были простые и многохвостые плетки, а также около двадцати хлыстов. Она выбрала плетку с длинным и тонким хвостом.

— Отойди, Жан-Луи!

Она подняла руку, на мгновение замерла, затем одним коротким ударом полоснула раба по плечам. На коже мужчины проступила красная полоса, и Жан-Луи услышал, как из-под маски раздался крик. Из-за жестокой привязи мужчина был практически лишен возможности двигаться, но через мгновение начал дрожать. Мадам де Варенн вновь замахнулась, и последовавший удар по спине вырвал у жертвы новый крик, оставив на его теле еще одну красную полосу. Один за другим последовали третий и четвертый удары. И тогда потрясенный Жан-Луи увидел, что у раба встает член, медленно поднимаясь между связанными руками. Разумеется, мадам де Варенн тоже это заметила.

— Взгляни на этого кобеля, позволяющего себе возбуждаться от порки! Но сейчас посмотришь, как я напомню ему о приличиях!

И отшвырнув плетку, она схватила большой хлыст. Раб понял ее угрозу, и его колени задрожали сильнее, из-под маски стали доноситься невнятные стоны.

— Замолчи! — приказала мадам де Варенн. — Я заткнула тебе рот не для того, чтобы тебя слышать.

Мужчина тут же затих. Тогда она подняла руку и нанесла ему жестокий удар по заднице. Тихо взвыв, мужчина присел на корточки. На белой коже его ягодиц показалась кровь. Мадам де Варенн вновь замахнулась, и после следующего удара мужчина рухнул на колени. Хлыст стал красным. Еще два, три удара. Мужчина внезапно упал. Тогда Жан-Луи с криком выбежал из комнаты.

Анна по-прежнему была в маленькой гостиной, расставляя цветы. Он услышал еще один, уже приглушенный, удар хлыста.

— Это ужасно, — сказал Жан-Луи. — Вы были правы. Мне надо уйти.

Но на этот раз юная секретарша взглянула на него совершенно иначе. Теперь весь ее вид выражал презрение.

— Я говорила ей, что вы ее недостойны! — сказала она. — Это потрясающая женщина. Уходите! Уходите отсюда!

В это мгновение появилась мадам де Варенн.

— Хотел уйти, не попрощавшись, дурачок?

— О тетя, я в смятении! Простите!

— Я знала, что ты не вынесешь вида настоящей порки. Но так будет лучше для всех. Теперь ты, по крайней мере, понял. Но можешь утешиться тем, что ты слишком возбуждал меня, и благодаря тебе тот другой сейчас получит свое вознаграждение. Я вернусь в ту комнату и изнасилую его в твою честь.