Галина Чередий - Крылья мглы [СИ]

— Нет? — Вопрос короткий и сухой, как звук сломавшейся кости, но в глубине его груди ему вторил глухой грохот, как от надвигающейся грозы.

Киан, наклонился еще вперед, оскаливаясь, показательно втягивая воздух, наверняка насквозь пропитанный запахом моего возбуждения, и закатил глаза, как хапнувший дозу чистейшего кайфа, и одновременно обхватил свой ствол ладонью, сильно сжимая. Идеально прозрачная, возмутительно одинокая капля сорвалась со вздувшейся головки и потянулась вниз, подчиняясь гравитации и приковывая мое внимание. Я пялилась, пялилась и сглатывала сухим горлом, а мышцы моих бедер мелко дрожали, будто внутри опять зарождался сокрушительный оргазм. Прекрасно, даже проорав в лицо Мак-Грегору «трахни меня немедленно», я не могла бы в большей степени заявить о том, что идиотская попытка отомстить ему провалилась. Но моему языку ни тело, ни мозг не указ, и поэтому выпалила:

— Конечно нет. Ты же, помнится, мечтал о сексе втроем — ну так вперед. Ты сам, твоя рука и член — чем не великолепное трио.

Внезапно выражение жесткости и злости испарилось с лица Киана, и он расплылся в столь знакомой порочно-дразнящей ухмылке.

— Великолепное, говоришь? — чуть протянул он, выпрямляясь и выставляя еще больше себя на показ передо мной. — Разве я могу тебе отказать в получении эстетического удовольствия, детка? Да ни за что.

И стал двигать рукой все быстрее, постанывая и шепча что-то возмутительно пошлое и греховно превозносящее типа «посмотри, я твердый, как гребаное дерево, для тебя», «охренеть, его еще никогда так не раздувало, что же ты творишь со мной, Летти» — и прочее в том же духе, перемежая это обещанием взорваться бешеным гейзером до самых небес. И разве я отвернулась? Заткнула уши? Оттолкнула и заорала, чтоб прекратил? Ни хрена подобного. Я глаз от него оторвать не могла. От ритмично и мощно работавшей ладони, перевитого выступившими венами запястья и предплечья, от вздувавшегося и опадающего бицепса и грудных мышц. От того, как с приближением оргазма его тело становилось все более напряженным, отчетливо рельефным, натянутым; как постепенно, словно в замедленной съемке откидывалась его голова, вздымалась грудная клетка, готовясь исторгнуть финальный крик. А потом Киан резко, как от удара в живот, согнулся, снова моментально сцепив нас визуально, и кончил. Не просто на мое тело, но, кажется, прямо в мой мозг, рыча и содрогаясь, и только какой-то миг спустя я осознала, что, вторя ему и догоняя, по мне точно так же пробегают разряды жалящего сексуального электричества. Единственное, на что меня хватило, когда все начало утихать, это, наконец, отвернуться, чтобы не дать увидеть Мак-Грегору, что он сделал меня, переиграл в легкую. А то он и так этого не знал, глупая Летти.

Неожиданный порыв ветерка прошелся по разгоряченному и влажному телу, действуя отрезвляюще. Что же я, на хрен, творю? О чем и каким местом вообще думаю? Трачу свои последние силы на что?

Подвывая про себя от борьбы с телом, которое требовало сейчас свернуться уютным клубком где есть и поспать хоть немножечко, и сознанием, канючившим, что краткий отдых — лучшая вещь из возможных в таком состоянии, я перевернулась на бок, а потом и на четвереньки. Осмотрелась, старательно не замечая сидевшего рядом Мак-Грегора, тело которого еще время от времени прошивало остаточными импульсами, о чем свидетельствовали прерывистые шипящие вдохи сквозь зубы, торкающие и меня, как касание к оголенным проводам. Похоть в сторону, ибо не хрен.

Река, небольшая полоска берега с мелкой гладкой галькой, где мы и находились, и чуть дальше густые заросли, очевидно, лес. Никогда не видела лес в реале, но отсюда он выглядел мрачноватым, затаившимся гигантским хищником, размышляющим, поглотить тебя или проигнорировать как нечто чужеродное.

— Мы где? — скрипуче спросила Киана, или кто он там, поковыляв к воде, чтобы смыть с себя долбаные следы его жизнедеятельности, присутствие коих на коже ощущалось чем-то вроде клейма или метки.

— Добро пожаловать в Свободные земли, Летти Войт, — ответил он прямо над моим плечом, и я сверкнула на него «держись теперь подальше» взглядом. Естественно, он на него забил и, зачерпнув воду в ладони, стал лить на мой живот.

— Свободные или Зараженные? — уточнила, глядя вокруг все более настороженно.

— Это зависит, с какой стороны смотреть, да и от того, кто смотрит.

— Почему я не чувствую действия ликторского договора? Он больше не работает?

— Просто скажи: «Спасибо, дорогой, ты великолепен», — промурлыкал Мак-Грегор, специально плеснув воды на мой сосок, отчего тот съежился.

— Фигня. Я помню, что ты упоминал еще в цитадели, что мы после Одаривания не совсем те, с кем он был заключен. Нет тут твоей заслуги.

— А как же то, что без меня ты и остальные кадеты не имели бы об этом ни малейшего понятия? — с наигранной обидой поджал он губы. — Информация — вещь дорогостоящая, а я не получу за нее даже простого «спасибо», не говоря уже о жаркой благодарности в виде твоего рта по всему моему телу?

— Кстати, а что будет с остальными ребятами? — Проще всего делать вид, что не замечаешь его скабрезностей — так можно поддерживать это наше подобие диалога.

— По всей видимости, то, что они сами смогут сделать со своими жизнями после эпичного воздушного побега из цитадели, — безразлично пожал плечами Киан.

— Погоди… что?

— Одна умная и безумно красивая птичка нашептала им о том, что на их шеях больше нет магической удавки, и намекнула, что, действуя сообща и внезапно, можно таки опрокинуть пару-тройку надзирающих ликторов и добраться до транспорта. А управлять им не труднее, чем водить машину. Почти.

— Ну ты и… гад, — Хотела бы я, чтобы мое возмущение не отдавало еще и восхищением. — Выходит, ты отправил всех этих мальчишек и девчонок не знамо куда, просто устроив отвлекающий маневр?

— Я четко указал им, в какой стороне Свободные земли, — возразил он, как будто это все оправдывало.

— Ты больной. Как они выживут?

— Ой, я тебя умоляю, они совершеннолетние засранцы, которые и прежде-то паиньками не были, а теперь еще и прокачаны. Устроятся как-нибудь. — Тощий, отвернувшись, резко ушел под воду и вынырнул в нескольких метрах от меня, явно демонстрируя, что данную тему считает исчерпанной. Да черта с два.

— Ты их подставил, — ткнула я в него пальцем.

— Я подарил им свободу. Спас. Причем, будем считать, трижды.

Ни капли смущения. Или хоть тени раскаяния.

— Не будем. Это не спасение, а сохранение и бессовестное применение окружающей массовки в собственных меркантильных целях.

— Огурцы, корнишоны — какая разница.

— Тут же все монстрами кишит, так что ты, выходит, убил их.