Галина Чередий - Крылья мглы [СИ]

— Да? Ты хоть одного успела заметить? — Он продолжил плескаться, а я оглянулась в поисках своего скудного подобия одежды и наткнулась взглядом на валяющийся у воды рюкзак. Не помню, когда он и покинул мои плечи.

— Нет, потому что главное чудовище сейчас прямо передо мной, — Подобрав с камней белье, стала натягивать, кривясь от понимания его не первой свежести. Но не до жиру пока.

— Детка, нельзя мужчину так засыпать комплиментами, могу и возгордиться. — Киан продолжал внешне беззаботно плескаться, но я прекрасно чувствовала его цепкий отслеживающий взгляд.

— Чем гордиться? Тем, что ты подлец, манипулятор, использующий всех окружающих и меня в своих мерзких целях?

— Ты ничего не знаешь о моих целях, Летти, так что не спеши судить.

— Вот тут ты прав. Не знаю, потому что ты не потрудился меня в них посвятить, прежде чем выбрать в качестве тупой овцы отпущения, девочки для битья и не важно, еще там кого, но главное — ты прикрыл мной свою задницу, а я на это не припомню, чтобы соглашалась.

— Так сложились обстоятельства, Летти. И я тебя же и спас.

По-прежнему ни проблеска стыда. Ну так и провались ты и твои тайны, цели и оправдания.

— Ага, сначала втравил в дерьмо, а потом пришел весь такой всемогущий и в геройском сиянии. Ждешь, что разрыдаюсь от признательности? — язвительно спросила, отступая от берега.

— Долгий горячий поцелуй был бы предпочтительнее. — Мак-Грегор выходил из воды с той же скоростью, что я удалялась от нее, делая все похожим на преследование.

— Я бы на твоем месте не напоминала о поцелуях, учитывая, что мой последний закончился гребаной камерой пыток и отравлением моего командира.

— За проклятую клетку готов извиниться — на такую жесткость сразу я не рассчитывал, а вот за этого крылатого идиота — и не подумаю. — Сокращал он расстояние между нами, хотя вроде бы и не стал двигаться быстрее.

— Засунь себе свое извинение куда войдет, змей ядовитый, — огрызнулась я, разворачиваясь и направляясь к лесу.

— Правильнее будет сказать — ящер, детка, — поправил меня Киан, появляясь передо мной как из ниоткуда. — Куда-то собралась?

— Я совершеннолетняя девочка, которая никогда не была паинькой, способная о себе позаботиться, и без удавки на шее, — практически процитировала его я и указала на окружающее пространство: — А это — Свободные, мать их, земли, на коих, как ты сказал, ничто и никто не представляет особой угрозы. И я намерена отправиться на поиски своего места в них. Спасибо тебе за шанс сделать это, по хрен, как мы к этому пришли, кто ты на самом деле и что там у тебя за великие, все оправдывающие цели. Бывай.

— Ро, пожалуйста, ты должен собраться, — прошептала Илэш, касаясь крыла Бронзового, чтобы заставить его слушать. — Сейчас не до рефлексии, друг. Тебе нужно защитить себя во чтобы то ни стало.

Крылатый сосредоточил взгляд на лице женщины, которая была всегда частью его жизни и долгое время рисовалась в воображении в роли идеальной вечной спутницы, и вдруг не обнаружил ни одной привычной черты. Естественно, Илэш оставалась все той же блестящей красавицей, ничто не испортило, не изменило ее совершенных черт и линий тела, только перед его мысленным взором все еще стоял тот момент, когда она, рыча и свирепо скалясь, открыла огонь, целясь прямо в грудь и голову Войт. И да, она поступила верно, как и следовало солдату по отношению к врагу, как диктовал устав, а вот он — нет. Бросился на нее, свою сослуживицу и подругу, выбивая оружие, желая в ту долю мгновения убить, сомкнуть пальцы на шее, вцепиться в горло зубами, чтобы… сделать что? Не позволить убить или ранить… кого? Шпионку, лазутчицу? Или же просто жертву обстоятельств, чья чрезмерная яркость, при полнейшей закрытости, и множество привлекающих всеобщее внимание колючек, что долженствовали выполнять как раз прямо противоположную функцию, сыграли против нее, заставив видеть то, чего в ней не было.

— Ро, да сосредоточься же на мне. Я, конечно, не стану поддерживать версию твоего нападения на меня, скажу — вышло случайно, в суматохе и от неожиданности, к тому же ты был слаб после отравления, но там имелись еще свидетели, и ты должен держаться этой линии и строить на этом защиту…

Безбрежная горечь затопила сознание Бронзового. Черт возьми, он даже не представлял, что можно испытывать нечто такое. Откуда это в нем? Разочарование во всем. Он что, истеричная девка с перепадами настроения, чтобы внезапно увидеть всю свою прежнюю, прямую и без сомнения правильно развивавшуюся жизнь и окружающих, которыми восхищался, был привязан, в этой мерзкой палитре от грязно-серого до полностью черного?

— Илэш, как, на хрен, мы докатились до того, что должны врать своим и защищаться от них? — спросил ликтор, переведя взгляд в оконный проем. Никаких решеток и стекол, ничто не мешает шагнуть в воздух, раскрыть крылья и улететь… Только куда? В другую жизнь, о которой он не имеет понятия, где у него нет никого и ничего? Даже проклятой Войт, что вперлась в его существование и пустила под откос. Нарочно? Случайно? Почему ему все еще до воспламенения в мозгу необходимо это знать?

Крорр не слушал, что ему отвечала Илэш, не слушал, когда зачитывали список предъявляемых ему обвинений перед суровыми лицами виртуально присутствующих Верховного и Старших. Все, что проигрывалось по кругу в его голове, — это картина, как огромный обратившийся виверн обхватывает здоровенной лапищей Летисию Войт поперек тела, показавшегося настолько хрупким и отчаянно беспомощным в кольце жутких чешуйчатых пальцев и когтей, отрывается от скалы в один взмах гигантских крыльев, а девушка повисает безвольной тряпкой. Уже мертва? Или при смерти от яда, от пуль? На ее спине болтается рюкзак с Драконьим дыханием, светлые волосы закрыли полностью лицо, и ему уже никогда не узнать, что же отразилось на нем в тот момент. Торжество и ликование от того, что она и ее сообщник или… сука, а-а-ар-р-р-р… любовник, поимели весь Драконий корпус, украв артефакт их силы? Предсмертная мука и агония? Шок и недоумение жертвы, которую использовали вслепую? Да что же за проклятье. Он не сможет жить дальше, если не узнает этого.

— Признаю все уже озвученные обвинения и те, что еще прозвучат, командиры, — оборвал одного из черных ликторов Бронзовый, переходя тем самым все границы и вызывая возмущенный ропот собравшихся на его судилище. — Я обманулся, ослеп и полностью поддался влечению к кадету Войт. Абсолютно забыл о своих должностных обязанностях и долге под действием вожделения. Моя вина, даже не этой девушки — кем бы она ни была по факту рождения или по своему выбору — и мне нести ответственность. Прошу дать мне шанс попытаться исправить последствия: отправиться в одиночный рейд в Зараженные земли и приложить все силы для возвращения Драконьего дыхания.