Галина Чередий - Подмена

— Твое здоровье, Аня! — пожелала сама себе. — Похоже, оно и еще терпение тебе реально пригодятся в ближайшее время!

— Можно, я вымою и расчешу твои волосы? — раздался звонкий высокий голос со спины, едва сделала первый глоток, и я шарахнулась, разворачиваясь и поднимая волну, и уронила кубок, который с громким бульканьем пошел ко дну.

И только секунду спустя, глядя в блестящие темно-шоколадные глаза напротив, я вспомнила о кинжале и схватила его. А потом почти поддалась желанию тут же его опустить. Существо, стоявшее передо мной, было едва ли больше полуметра ростом. Еще один странный местный ребенок — подумалось сначала, до того, пока не рассмотрела вполне себе сформированные щедрые женские изгибы, хоть и выполненные в миниатюре. Кожа моей посетительницы была на пару тонов темнее, чем у Лугуса, и черты лица гораздо мягче, но однако же сомнений, что они одной породы или расы, не возникало. Только вместо шипов из волос, как у рослой мужской версии, у этой крошечной дамы на голове был задорный ирокез, по бокам и особенно по гребню щедро усыпанный разноцветными мелкими драгоценными камнями, непонятно как там державшимся.

— Ну как, можно мне потрогать твои волосы? — немного по-птичьи склонила головку набок пришелица, и от этого по ее прическе будто промчалась искристая волна.

— Ты кто? — опускать нож я передумала. Черта с два я куплюсь на маленький размер и невинный вид! Мне как-то и гилли-ду хватило.

— Эбха! — моргнув, она склонила голову на другое плечо, опять продемонстрировав мне сверкающее шоу на своей голове.

— И кто ты, Эбха, и какого черта делаешь в… — «моей ванной» язык не повернулся сказать, ничего моего тут нет, — здесь и сейчас.

— Я слышала, в мире Младших мой народ зовут брауни или ниссе. Но на самом деле мы мамуры, — она прищурила, а потом снова как-то восторженно-ожидающе распахнула глаза так, словно эти названия мне должны были все объяснить, и нетерпеливо потерла ладони, как будто они зудели. — И я пришла взглянуть, о ком все шепчутся, а потом увидела, что твои волосы в таком беспорядке, и теперь очень сильно хочу о них позаботиться.

Если честно, на голове у меня на самом деле, мягко выражаясь, воронье гнездо. Мало того что расческа не входила в набор милостей от деспота, так еще после ночных кувырканий и купания в странном водоеме тару-ушти это вообще был сплошной колтун. Но это абсолютно не значит, что я повернусь спиной неизвестно к кому, предоставляя прекрасную возможность мне навредить. И совершенно наплевать на яркую ауру дружелюбности, которой буквально лучилось это существо.

— И по какой такой причине я должна тебе это позволять? — чтобы сохранить настороженное выражение лица я прямо-таки делала над собой усилие.

— Мне нравится заботиться о других, — беззащитно захлопала глазищами Эбха.

— Недостаточная причина, — произнося это, я чувствовала себя жестокосердной тварью, пинающей щенка. Да что же это такое, в конце концов? Это вино мне так мозги своротило, или я реально устала от окружающей плотной атмосферы враждебности и безразличия, и первое же создание, проявившее хоть намек на участие и внимание ко мне, умудрилось пробить брешь в моей едва зародившейся броне. Тогда я, наверное, и правда безнадежна, и мои шансы на выживание равны нулю.

— Я для тебя неопасна, — с надеждой прижала крошечные ручки к груди брауни.

— Ха! Доказательства есть? — Нет, я ведь правильно себя веду, но почему чувствую себя смешной и неуместной, не доверяя шоколадной малышке?

— Нет! Но в моем мире никому не придет в голову спрашивать мамору о таком, — досадливо тряхнула головой Эбха, устраивая очередное шоу сверкающих всполохов.

— Видишь ли, как ты уже заметила, я не из этого мира, — возразила уже совершенно без прежнего энтузиазма и положила кинжал. Ну не резать же я ее собралась, в самом-то деле!

— А вот и из этого! — капризно поджала губы моя оппонентка и уперла руки в бока, явно приободряясь от этого жеста доброй воли с моей стороны. — И тебе следует это признать! А еще стоит перестать есть разжигающие кровь салдум и пить вино скоге. Иначе очень скоро ты вынуждена будешь отправиться на поиски мужчины, а я просто уверена, что нашему архонту это не понравится.

— Вашему драгоценному архонту совершенно плевать на меня, — я выловила свой кубок, не собираясь следовать ее совету. Ничего кроме опьянения я не ощущала, а оно сейчас приносило желанное облегчение.

— Вообще-то нет. Но ты об этом не знаешь, вот и злишься! — это не прозвучало насмешливо или обидно, скорее немного грустно.

— Я злюсь? Да чем меньше его внимания мне достанется, тем целее я буду! — Почему я вообще говорю на эту тему с какой-то мелкой незнакомкой?

— Не правда! Ты злишься-злишься-злишься-а-а и поэтому не даешь мне заняться своими волосами! — Боже, ну снова здорово! Она нормальная вообще? Хотя, о чем это я? Я говорю с существом ростом едва выше моего колена, выглядящим, как живая остроухая кукла, так с чего же ожидаю адекватности. Сама-то еще помню, что это такое в полной мере?

— Господи, да занимайся на здоровье, пиявка! — Ну, не удавит же она меня и в самом деле?

Развернувшись, я снова прижалась спиной к бортику и тут же ощутила у себя в волосах настойчивые, но очень аккуратные пальцы. Довольно долго Эбха почти нежно распутывала пряди и выбирала застрявшие после прохождения последних колючих зарослей веточки и листья. При этом она болтала просто без умолку. Но не могу сказать, что слушала ее внимательно. Беззаботная легкость и опустошение в разуме никуда не делись, но и не усилились.

— Знаешь, все ведь только и говорят о тебе, о том, что архонт Грегордиан, наконец, нашел тебя, и как все может из-за этого измениться в Тахейн Глиффе. — Ну надо же, Аня, тебя угораздило стать сенсацией местного масштаба. — Все поголовно гадают, почему он привел тебя живой, ведь ходили слухи, что архонту нужно умертвить тебя, чтобы освободить часть души его невесты. — Что сказать, тактичность явно не входит в число добродетелей местных жителей. — Самые приближенные асраи деспота хранят молчание, разжигая еще больший интерес. А еще архонт почти полностью свернул шею одному болтливому хийсу, который ляпнул, что теперь к нам потянутся толпы желающих взглянуть на взрослого голема. Жаль, что не совсем прикончил, он все равно всех раздражал. — Да уж, и сам деспот просто душка и подданные у него под стать. — Архонт запретил болтать о тебе, да только слухов не остановишь, и этот противный хийс прав. Придется нам вскоре принимать гостей, хотя по мне, ну на что глазеть-то? Внешность у тебя вполне заурядная, хоть и привлекательная, конечно. Но никаких отличий от других людей, что я встречала раньше, не вижу, — и она даже слегка потянула меня за волосы и несколько секунд разглядывала мое лицо.