Анна Жнец - Спасти эльфа

Я не могла этого допустить. Я бросилась к трепещущему на ветру куску ткани, закрывавшему вход в палатку, но на пути неодолимой преградой выросла Мерида.

Она схватила меня за руку и резко развернула к себе:

– Неужели ты, Иданн Окайро, собралась лишить своих людей единственного развлечения? Подумай хорошо, на кого со временем выльется их гнев. Многие недовольны твоим правлением. Страшно представить, сколькие готовы свергнуть тебя с твоего золотого трона и только и ждут подходящей возможности. Твоих врагов не пересчитать. Их больше, чем звезд в ночном небе. Никто тебя не любит. Все лишь бояться, и этот страх удерживает людей от бунта. Покажешь, что размякла, – жди ножа в спину.

Она отстранилась, прожигая меня тяжелым взглядом, готовая в любую секунду броситься наперерез, – не дать мне выйти из шатра, чтобы остановить творившееся снаружи безумие.

Поднявшийся ветер надувал тканевые стены палатки, хлопал пологом, приносил запахи и звуки. Я слышала грубый хохот, сальные шутки, пронзительный звон цепей.

– Пусти, я не могу позволить им надругаться над этими мужчинами.

Я попыталась обойти Мериду, но та удержала меня за плечи.

– У тебя был шанс спасти одного из них. Того строптивого блондинчика с острыми скулами. Могла взять его к себе в шатер. Здесь бы он был в безопасности. Если бы объявила красавчика своим трофеем, никто бы даже пальцем его не тронул. Но ты не захотела.

– Я не знала!

Это правда. Я и мысли не допускала, что пьяная ночь у костров перерастет в оргию, главным развлечением которой станут беспомощные, связанные пленники. Ужасно!

Пальцы советницы все еще сжимали мои плечи, когда снаружи раздался стон боли. Этот полный страданий крик заглушил даже звон цепей и вульгарный гогот солдат, и был встречен радостным улюлюканием.

Мои щеки вспыхнули. Взгляд в панике заметался по сторонам, а потом остановился на лице Мериды.

– Ты не сделаешь этого, – жестко заявила советница. Назвать ее подругой теперь не поворачивался язык. – Знаешь, что бывает с теми, кто пытается отобрать кость у своры голодных собак?

Она сильнее стиснула мои плечи, пытаясь задавить меня авторитетом, да только даже беспамятная я знала, кто тут, черт побери, хозяйка.

– Прочь, – процедила я сквозь зубы, и мои плечи покрылись острыми костяными пластинами.

Вскрикнув, Мерида отдернула от меня руки. Проступившая сквозь мою кожу драконья чешуя оцарапала ее ладони до крови.

– Еще раз коснешься меня или попытаешь мне помешать —лишишься пальцев.

Это был тон прежней властной эйхарри, готовой карать неугодных не раздумывая. Я сама удивилась тому, как чужеродно и угрожающе прозвучал мой голос. Не голос – змеиное шипение.

С дрожащим вздохом советница отошла в сторону. Судя по шокированному взгляду, Мерида думала, что после удара по голове я стала совсем беспомощна и не способна дать ей отпор. Как бы не так. Пусть теперь я не тот монстр, каким была раньше, но командовать собой не позволю.

– Советую не забываться, Мерида, – пригрозила я обнаглевшей женщине. – Помни свое место.

С этими словами я поспешила на звуки пьяной возни снаружи шатра.

Скорее! Прекратить беспредел! Пока еще не поздно.

– Подожди, – сказала советница, когда я уже протянула руку, чтобы отдернуть полог.

Обернувшись, я увидела на ее лице искреннее раскаяние: она смотрела на меня, прижимая к груди окровавленную ладонь, и сосредоточенно хмурилась.

– Умоляю, прости, о великая эйхарри. Я хотела как лучше. И сейчас прошу, позволь мне помочь. – Теперь она говорила церемонно, без прежней фамильярности. – Будет правильнее, если я сама передам воительницам твою волю. Я знаю, какие слова подобрать, чтобы остановить солдат и при этом не дать всеобщему недовольству выплеснуться наружу. Разреши все уладить. Заниматься такой грязной работой ниже твоего достоинства.

Мерида тактично намекала, что в упрямом желании спасти пленников от позора я легко могла выпасть из образа похотливой злодейки, и в качестве извинений предлагала свою помощь дипломата. Принять эту помощь было настоящим искушением: с каким облегчением я свела бы все контакты с моими людьми, грубыми, примитивными варварами, до минимума.

– Ладно. Ступай. Сделай так, чтобы они оставили эльфов в покое.

В висках застучало, и резко навалилась слабость. Такое уже случалось со мной на днях и не раз – последствия удара по голове: на несколько минут я теряла координацию и чувствовала себя беспомощнее котенка. В глазах двоилось, в ушах нарастал нестерпимый гул, руки и ноги наливались свинцовой тяжестью.

Жестом отпустив Мериду, я рухнула на постель, и реальность начала от меня ускользать. Сколько часов я безуспешно призывала сон, и вот он обрушился стотонной каменной глыбой. Раз – и окружающий мир выключился.

Когда я пришла в себя, полог шатра был приоткрыт, внутрь сочился серый утренний свет. Судя по царящей тишине, лагерь еще не проснулся, и я решила покинуть свое убежище, чтобы подышать свежим воздухом в одиночестве, пока мои люди не вылезли из своих палаток.

У входа дежурила охрана. Я позволила стражникам оставить свой пост и оглядела поляну. Повсюду валялись пустые бочонки из-под вина, щерились острыми гранями осколки глиняной посуды, у черного пепелища лежали вповалку обнаженные мужчины и женщины. Солдаты праздновали возвращение домой после плодотворных переговоров с владыкой речной долины. Портал в Сумеречные земли должен был открыться сегодня в полночь.

Эльфийские леса встретили нас враждебно из-за мелких партизанских отрядов. Устав от долгих кровопролитных боев правители трех местных кланов объявили о капитуляции, но не все согласились мириться с властью захватчика. Более воинственная часть сбилась в группы сопротивления, которые всячески пытались вставлять нам палки в колеса, пока безуспешно.

К счастью, последние дела в Троелевстве эльфов были улажены, все условия мирного соглашения оговорены и подписаны, мой отряд достиг границы реальности – места, где ткань пространства и времени истончалась настолько, что умелому магу ничего не стоило открыть портал в другой уголок вселенной. А сегодня, ближе к полуночи, условия для перехода должны были стать еще более благоприятными.

Я оглядела своих людей, напившихся до беспамятства и отключившихся в объятиях друг друга прямо на голой земле, выжженной кострами. Почувствовав близость дома, солдаты расслабились, и я не могла их винить: место было безопасное, боевые ведьмы возвели над лагерем дополнительную защиту – купольное заклятье, да и все давно нуждались в том, чтобы сбросить скопившееся напряжение.

Выспавшаяся и отдохнувшая, я была благосклонна к чужим мелким слабостям, но тут мой взгляд, рассеянно блуждавший от дерева к дереву, от палатки к палатке, внезапно наткнулся на обнаженную фигуру мужчины, посаженного на цепь.