Джеки Бонати - Между Севером и Югом

– Так, спокойно, малец, – один из рыбаков отложил свою удочку, взял багорик и подошел ближе. – Не дергай, просто тихонько потяни, почувствуй рыбу и понемногу заводи ее в лунку.

Оливер, кажется даже не дышал. Он двигался осторожнее, чем в сексе со своей первой омегой.

– Так? – шепнул он.

– Ага, все правильно делаешь, малец, – одобрил бывалый рыбак, поглядывая в лунку, но не перекрывая обзор Оливеру.

А как только рыба вошла мордой в лунку, тут же ловко подцепил ее под жабры и вытянул.

– Ну поздравляю. С почином! – он хлопнул молодого альфу по плечу.

Оливер только тут выдохнул и расплылся в дурацкой улыбке.

– Вау. Черт, я правда поймал ее! – обрадовался он, не веря своим глазам. Его уже тут и фотографировали с этой рыбиной.

Все искренне поздравили его с хорошим началом, но скоро расселись по своим делам – дома-то ждали с уловом, который был немалой частью зимнего рациона.

За день они наловили прилично, к обеду даже сварили одну большую рыбину в похлебке, которая была обалденно вкусной. То ли рыба тут была другой, то ли сам факт, что поймана она вот только что, свежайшая и нежная. Оливер не помнил, когда ел такой вкусный рыбный суп.

– Нравится? – Маркус – тот самый немолодой альфа, похлопал его по плечу, с улыбкой наблюдая, как он через край пьет густую ароматную юшку, которая еще и прекрасно согревала.

– Очень, – горячо заверил его Оливер. – Я вкуснее не ел, вот честное слово, – сказал он.

– Кто бы сомневался! Это тебе не уха из перемороженной ледышки, которая рыбой была полгода назад, – фыркнул Маркус и подлил ему еще.

– Жаль все это с собой забрать нельзя, – улыбнулся Оливер. – Я обязательно приеду снова ради этой рыбы, – пообещал он.

– Только предупреждай заранее! Пару хвостов мы тебе закоптим, но их есть надо быстро, – стал объяснять он. – Рыба горячего копчения долго не хранится. А вот холодного копчения я тебе дам из личных запасов. От неё за уши не оттащишь.

Оливер расплылся в улыбке и долго благодарил. В конце концов его доля улова оставалась рыбакам. Разве что Алану и Алистеру привезет часть.

Но к величайшему сожалению Оливера и его спутников насладиться ночевкой на льду ему не довелось. Его вызвонили из головного офиса и сказали, чтобы он срочно прилетал.

К счастью, один из рыбаков как раз тоже ехал без ночевки, так что возвращались они вместе.

Рыбаки тепло с ним попрощались, посетовали, что без рыбы уедет, звали возвращаться весной, когда все цветет. Прощаясь, Оливер попросил, чтобы часть рыбы все же отдали Алану и Алистеру, тем более, что он сам успел поймать пять хвостов.

Собирая вещи, он испытывал грусть от того, что приходится уезжать так скоро, да ещё и не попрощавшись толком.

Алан же весь день чувствовал себя неважно. Точнее, так он себя чувствовал еще накануне и подумал, что простыл или переутомился. Он выпил аспирин и лег спать, но утром он проснулся и понял, что его настигла течка. Застонав, он кое-как поднялся и выпил таблетки, и вернулся в постель, трясясь в ознобе. Это было так не вовремя!

Алистер с утра ушел смотреть хоккей к его лучшему другу, так что он и не знал, что его внук готов умереть, лишь бы его отпустило. Он выл в подушку и вдруг ощутил, что дырочка набухла и сочится смазкой. Обычно таблетки устраняли этот эффект, но сегодня не сработали. Алан был похож на зомби – бледный, губы ярко алые, глаза горят огнем, сам весь дрожит и подтекает смазкой. Дом пропах течным омегой, счастье, что стоял далеко от остальных, и лес был рядом. Холодный душ не помогал, дрочить было больно, и Алан, вымотанный до истерики, сел и расплакался. День близился к вечеру, и никаких признаков ослабления течки. Более того, ноздри начал щекотать приятный запах, который сводил с ума. Кое-как одевшись, в джинсы, ботинки и дубленку на голое тело, Алан вывалился из дома и пошел на запах, пробираясь через рощу и сугробы, пока не оказался на заднем крыльце гостевого дома, и выбив стеклышко, он открыл ее и ввалился внутрь, уже на четвереньках и хрипло дыша. Но дом был холоден и пуст, и Алан взвыл от отчаяния.

Стоило Оливеру выйти из машины, и он сразу ощутил чуть сладковатый, чуть терпкий, и безумно приятный запах. Из-за него он даже попрощался как-то скомкано и пошёл к дому, чувствуя, что источник запаха именно там.

Дом, кажется, был заполнен им до предела, и у альфы чуть ли не плыло все перед глазами, пока он шёл к его источнику.

– Алан? – хрипло выдохнул он, обнаружив омегу на своей кровати, сжавшимся в комочек.

Услышав его голос, омега поднял голову и глаза у него загорелись в темноте, как у кошки.

– Оливер… – хрипло выдохнул он, подбираясь к нему поближе, ощущая его горячий и густой запах, накатывающий волнами. – Я ждал… так долго ждал, – простонал он, бесконтрольно поглаживая себя, как наркоман в ломке. Он давно не переживал течку именно в таком проявлении.

Быть с течным омегой Оливеру до этого доводилось лишь однажды, но видит бог, тот не пах и наполовину так приятно, как Алан.

Его запах окутывал со всех сторон, а зазвучавший голос, словно нежнейший язык ласкал тело.

– Ал, что же ты не сказал, – в голосе альфы послышались рычащие нотки и, начав срывать с себя одежду, он не щадил ее.

Казалось, в мире сейчас нет ничего важнее обладания этим омегой.

Алана трясло, он выпутался из дубленки и штанов, задрожал от холода, в доме было прохладно.

– Согрей меня, прошу… Оливер, – застонал он, кусая губы и не в силах дождаться, когда тот уже разденется.

– Сейчас, сейчас, мой хороший, – из штанов Оливер буквально выпрыгнул и, оказавшись рядом с омегой, стал стягивать с него свитер. – Боги, как ты пахнешь, – зарычал он и, не в силах больше сдерживаться, впился в его рот поцелуем.

Алан застонал ему в рот, вцепился в него, как утопающий, дрожа и прижимаясь к его горячему телу.

– Оливер… – стонал он в губы альфы, прикусывая их и ощущая солоноватый вкус крови.

Это заводило только сильнее. Не столько целуясь, сколько кусаясь, Оливер наконец полностью раздел Алана и, уронив его на кровать, накрыл своим горячим сильным телом.

Пепельные волосы облаком разметались вокруг головы, и сейчас альфе казалось, что никого красивее этого омеги он и не знал, о чем честно ему сообщил, втираясь каменным членом между его ягодиц.

Омега плохо воспринимал информацию, реагируя больше на действия, и покорно раздвинул ноги, а потом крепко обхватил ими альфу за талию, не собираясь отпускать его от себя никуда. От ощущения горячего члена его вело, как пьяного, по простыне расплылась лужица смазки. Он был более чем готов.

У Оливера и на миг не возникло мысли, правильно ли он поступает. Если уж по-честному, у него вообще ни единой мысли не было. Его целиком заполнило желание.