Серж Готье - Новеллы

Было утро. Люди спешили на работу или по своим делам и, проходя мимо, смотрели на меня так словно никогда не видели человека, который высунулся из окна собственной квартиры. Один зевака так засмотрелся на меня, что налетел на телеграфный столб, стоящий у края тротуара. Поделом. В следующий раз не будешь пялиться на нормальных людей.

Подул прохладный утренний ветерок и приятно пощекотал обнаженные соски. Внезапно события последних часов обрушились на мой воспаленный мозг словно вихрь и я, глянув на свою грудь, с ужасом осознал, что высунулся из окна совершенно голый? На какое-то время я пришел в ступор, рассматривая свои обнаженные груди и пытаясь сообразить – я высунулся из окна голый или все-таки я высунулась из окна голая? До меня наконец дошло, что в подобном виде я похож на амстердамскую проститутку, ожидающую очередного клиента.

Я поспешил закрыть окно и на негнущихся ногах добрел до постели.

В полном изнеможении я лежал на спине, тупо смотрел в потолок и пытался привести в порядок свои мысли. На меня свалилась очередная проблема. Причем проблема довольно серьезная. До сих пор мысли о сексе не приходили мне в голову, но моя демонстрация в оконном проеме заставила меня глубоко задуматься.

Предположим, я мужчиной больше никогда не стану. Предположим, я на всю оставшуюся жизнь останусь женщиной. К счастью, Сашка-Светяшка превратил меня в Клеопатру, а не в какую-то уродину. И на том спасибо. Я уже был готов смириться с этой участью и учиться жить в женском теле, но возник один вопрос. Секс. На что будет похожа моя сексуальная жизнь? Я гетеросексуален и, имея тело молодой сексуальной женщины, должен испытывать сексуальное влечение к мужчинам. Но подобная мысль была мне отвратительна, хотя бы потому, что я безумно любил секс с женщинами. Значит, всю оставшуюся жизнь мне придется быть лесбиянкой?

Я сжал руками свои налитые упругие груди, погладил ладонями живот и, когда рука моя невольно скользнула в промежность, я едва не взвыл от морального страдания. Ох, Светягин-Стервягин, ты украл у меня мое мужское достоинство. Никогда тебе этого не прощу.

Однако, ладонь, которая ненадолго задержалась на моем теперь уже женском половом органе, как ни странно принесла некоторое облегчение. Ноги слегка разъехались в стороны, тело обмякло, по всему телу растеклось приятное тепло. Думать не хотелось.

Я закрыл глаза и начал себя ласкать, дотавляя самому себе огромное удовольствие. Сбылась мечта идиота. Всю жизнь мечтал ласкать такое божественное женское тело и, наконец, свершилось. Теперь не то что ласкать, я сегодня могу подобное тело даже грубо лапать. Никто и слова не скажет. Здесь на постели, так же как и в ванной, я заметил, что с отсутствием мыслей-воспоминаний о том, что я мужчина, мне становилось гораздо легче эмоциольно. Как только мной овладевало нечто женское, как тут же становилось на сердце поразительно легко. Все проблемы, которые только что казались важными и доводили до нервного срыва, теряли свою значимость и исчезали куда-то в небытие. В эти моменты я действительно начинал чувствовать себя женщиной.

Я мял свои груди, теребил свои соски, гладил удивительно приятную на ощупь кожу, ласкал половые губы и даже отыскал клитор. Наконец, я достиг такого блаженства, что забыл обо всем на свете. Мне было поразительно хорошо, сексуальное возбуждение накрыло меня словно волна и мне внезапно захотелось любви. Физической любви. Секса. Захотелось страстных объятий и ласк, захотелось, чтобы он лег на меня, красивый и сильный, накрыл меня своии крепким телом и вошел в меня как торпеда… Что? Боже милостивый! Что за ахинею я несу!

Я вскочил с постели, обливаясь холодным потом. Эта проклятая Клеопатра, эта чертова кукла, которая живет во мне, захотела мужчину. Она вселилась в меня словно вирус, словно эпидемия, и теперь желает секса с мужиком. Нет, никогда не бывать этому. Я, стиснув зубы, буду держаться до конца. Главное, не лишиться рассудка и не потерять здравый смысл. Но как только я начал успокаиваться, этот рассудок, мой собственный рассудок меня предал, ибо сразу же указал мне на то, что не Клеопатра вселилась в меня, а как раз наоборот – я в нее.

Будь проклят этот идиотский мир! Куда я в конце концов я попал? Надо выйти на улицу и поговорить с людьми, если конечно они говорят на том же языке, что и я. Вполне возможно, это другая страна. А может даже другая планета. То-то они на меня смотрели словно на пришельца с другого мира.

Мне снова липким холодом страха обожгло грудь и я не преминул заметить, что мое такое замечательное эмоциональное состояние, почти счастье, улетучилось как дым. Да и как ему не улетучится, если я до смерти напуган. Никто не знает, что на уме у этого идиота Сашки Светягина. Любой ученый опасен для обычного человека, а пьяный ученый опасен вдвойне. Нет, я хочу вырваться из этой преисподней. Вырваться на свободу во чтобы то ни стало.

Я рванулся к двери и выскочил в коридор. В коридоре было темно и я начал шарить по стене в поисках выключателя. После нескольких тщетных попыток я чертыхнулся, удивляясь собственной глупости. Зачем мне искать выход из квартиры, если есть окно? Это всего лишь первый этаж. Я опрометью бросился обратно в комнату, распахнул окно и ту же снова закрыл его. Может там на улице и марсиане, но они одетые, а я голый. Или голая. Еще нехватало, чтобы меня изнасиловал какой-нибудь мужик. Тьфу, пропасть! Есть тут одежда или нет? Может в шкафу? Я бросился к шкафу, рывком раскрыл обе дверцы и начал лихорадочно перебирать висящую на плечиках одежду. Через пару минут я пришел в отчаяние – эта противная Клеопатра не носила брюк, не носила даже футболок. Платья, юбки, блузки. Платья, юбки, блузки. А это что за коробка? В ней что? Туфли на шпильках. Мамочка родная! Как мне ужасно не везет. Но может на полке? Я поднял обе руки и стянул с полки все, что там было. На пол полетели трусики и лифчики.

По какой-то странной причине лифчики произвели на меня то же впечатление, что и губная помада. Я завороженно смотрел на них, а затем опустился на стоящую позади меня кровать. Интересно, какой это размер? Какие-то маленькие лифчики. Разве у меня такие маленькие груди? Не может такого быть. У меня классные большие сиськи. Может это не мои лифчики? Надо померять. Я наклонился, но едва прикоснувшись к мягкой шелковистой ткани, тут же отдернул руку словно меня ужалила змея. Что я делаю? Я собираюсь примерять лифчик?

В очередной раз я в изнеможении лег на постель и зарылся лицом в подушку. Вероятно, этот сумасшедший Светягин превратил меня в трансвестита. Теперь у меня, у здорового мужика появилось желание одеть лифчик. И чулки. Где-то между трусиками и лифчиками я видел чулки. Красивые нейлоновые чулки тельного цвета. Я повернулся на кровати и начал рассматривать лежащее на полу белье, но через минуту снова зарылся лицом в подушку. Боже, какой ужас! Я окончательно стал бабой, растеряв по пьянке все то мужское, что у меня еще оставалось.