Эрика Йонг - Сердце Сапфо

— Значит, ты совсем не получил удовольствия?

— Я этого не говорил, — ответил Эзоп. — Я только сказал, что это было совсем не то, что можно подумать, глядя со стороны. Или наслаждение для одного может оказаться болью для другого.

— Ну, болью — вряд ли, на мой взгляд.

Эзоп робко улыбнулся. Мне никогда не удавалось вытянуть из него откровенный ответ.

Атмосфера на корабле, когда на нем появилось столько амазонских дев, сильно изменилась. Мужчины выглядели гораздо более счастливыми, пусть дев на всех и не хватало. Уже одно только присутствие женщин придавало им бодрости. Одна из самых красивых молодых амазонок, Майра, с рыжими кудрявыми волосами и глазами цвета молодых изумрудов, с веснушчатым носом и розовыми лодыжками, была недовольна, что я оставила царицу в живых.

— Нужно было ее убить, пока была такая возможность, — сказала Майра. — Она все равно не будет делить власть с другими. Очень скоро она начнет строить козни. Если уж ты не хотела становиться царицей, нужно было вместо себя назначить Праксиною. Три женщины быстро поссорятся, и их союз распадется. Амазонские идеалы хороши в теории, но не в жизни. Например, они наверняка не показывали тебе могилы новорожденных мальчиков.

— Каких новорожденных мальчиков? Какие могилы? Я думала, амазонки научились предотвращать рождение мальчиков.

— И каким же это образом, Сапфо?

— Я думала, с помощью маточных колец, которые отсеивают мужское семя. Так, по крайней мере, сказали мне жрицы.

— Чепуха! Они их убивают или оставляют умирать, как это делают с девочками в греческом мире. Некоторые из них, конечно, выживают — их выкармливают волки, которые бродят среди руин Лабиринта, но они вырастают более жестокими, чем люди, и это оправдывает амазонок, которые преследуют их, как диких зверей.

У меня отвалилась челюсть.

— Почему же никто не сказал мне об этом?

— Вот уж действительно — почему? Ты была нашим почетным гостем. Чем больше почета, тем больше лжи.

Я чувствовала себя полной идиоткой. Почему я ничего не поняла? Неужели меня убаюкали россказни жриц? Или я была слишком озабочена своей поэмой? Или мне очень уж хотелось верить, что где-то мужчины и женщины могут жить в мире и согласии?

— Я думала, амазонки решили проблему войны между мужчинами и женщинами.

— Ну если ты убиваешь всех новорожденных мальчиков, то тем самым находишь какое-то временное решение. Но ты ведь помнишь эти жалкие крылышки у лошадей? Ты сама и сказала царице, что истинный полет невозможен без любви!

— Так что же нам делать с двумя полами?

— Да почему нужно что-то делать?

— Да потому, что иначе мужчины подчиняют себе женщин или женщины в отместку пытаются подчинить себе мужчин. Наличие двух полов — прямой путь к горю и борьбе.

— Тогда нужно изобрести большее число полов, чтобы все запутать. Это и решит проблему! — сказала Майра, смеясь. — Пусть рождаются мужчины с грудями и женщины с фаллосами! Пусть у некоторых мужчин будет по два фаллоса — один для женщин, другой для мальчиков. А у некоторых женщин вагины пусть будут по всему телу.

Боги создали очень несовершенный мир. Даже Зевс и Гера ссорятся. Что уж говорить о нас — простых смертных? И бедный хромой Гефест постоянно обнаруживая измены Афродиты. Зевс хотел, чтобы у него была матка, а Афина — фаллос. Так почему же мы, смертные, должны довольствоваться тем, что имеем, если сами боги недовольны?

ЗЕВС: Ну вот, снова она нас критикует — какое высокомерие!

АФРОДИТА: Может быть, ей следует преподать более жестокий урок?

ЗЕВС: Для этого есть только одно место — царство мертвых.

АФРОДИТА: Только если ты обещаешь сохранить ей жизнь!

ЗЕВС: С какой это стати великий Зевс должен давать обещания?

Майра побежала к своему египетскому моряку.

— Пока он меня любит и ходит за мной как собака с высунутым языком! Если это кончится, я снова стану амазонкой. Сражаться я могу не хуже, чем он. А может, и лучше. Я не боюсь его. Никого из них не боюсь!

Она убежала, а ее смех эхом отдавался в моих ушах.

Я была зла на амазонок. Неужели нет такой земли, в которой не было бы насилия и боли? Или Майра лгала насчет младенцев мальчиков, чтобы оправдать свое бегство от амазонок? Может быть, больше всех она обманывала себя? И что станет с Праксиноей? Неужели я освободила ее из рабства только для того, чтобы она стала рабыней Антиопы?

На море было неспокойно, но команда сидела на веслах. Бесконечные дни и ночи шли мы на веслах и под парусами. Мы видели снежно-белые острова в туманном море, но пристать к ним не могли: там, судя по рассказам, обитали свирепые чудовища.

— Злые духи с головами хищных птиц и когтями тигра — вот кто живет на этих островах, — сказал один из моряков.

— Змееголовые богини, — сказал другой. — Они обращают людей в камень.

Так оно и было. За нами летели прожорливые птицы, они с угрожающими криками парили над нашим кораблем. Мы видели окровавленные части тел морских обитателей, которые торчали в их острых желтых клювах. Иногда капли темной крови падали на нашу палубу или оставляли пятна на наших парусах. Сама пучина морская таила в себе опасность.

Мы гребли без перерыва. Часто туман был таким густым, что было непонятно — по небесам мы движемся или но воде. Качка была такая сильная, что приходилось привязываться к поручням веревками, чтобы не выпасть за борт. Мы потеряли трех моряков, которых смыло в море, и в ужасе смотрели, как падали на них с высоты хищные птицы, чтобы выклевать глаза.

— Никогда я не видела такого, — крикнула я Эзопу.

— Боги сердятся, — ответил он.

Наконец у нас кончились запасы пресной воды, и нам пришлось причалить к берегу, каким бы негостеприимным он ни казался.

Над попавшимся нам островом возвышался вулкан, извергающий дым и лаву. В воздухе висел серый пепел.

— Лучше туда не соваться! — сказали моряки.

Но, подплыв ближе, мы увидели, что берег острова такой же зеленый, как на Лесбосе. Небо на некоторое время прояснилось, и мы увидели огромную лагуну, окруженную зелеными холмами. На острове росли тенистые деревья самых разных пород. Поначалу я и в самом деле подумала, что это мой родной остров, и сердце екнуло у меня в груди: а вдруг я увижу Клеиду? Пусть Питтак приговорил меня к смерти, но хотя бы перед уходом в царство Аида я увижу мою девочку. Но я ошибалась — это был не Лесбос. Воображение шутило надо мной.

Мы отправили разведчиков на поиски пресной воды, рассчитывая провести здесь одну ночь, а потом отправиться дальше, в Дельфы.

Разведчики вернулись почти на заходе солнца и сообщили, что на берегу все спокойно: ни хищников, ни чудовищ, ни мифических животных. Похоже, остров был необитаем. Но моряки и девы, напуганные тем, что им довелось увидеть в море, отказались присоединиться к нам. Пока не было дождя, они играли и плавали вокруг корабля, как морские нимфы и дельфины. Но потом небо снова потемнело, и они вернулись на корабль и не поддавались ни на какие уговоры сойти на берег.