Мэдлин Хантер - Герцог-упрямец [litres]

Но ждать Девина не захотела. Загоревшись этой идеей, она жаждала немедленно ее осуществить. Ей необходимо найти эту Библию и посмотреть, имелась ли там запись о смерти маленького сына последнего барона. Девина не верила, что такая запись существовала.

Она решила несколько минут поболтать, потом сказать, что идет спать, а затем взять свечку и подняться наверх. Возможно, ей действительно удастся отыскать на чердаке Библию или еще чего-нибудь полезное.

Брентворт встал и подошел к камину, чтобы развести огонь. Угли занялись, и вспыхнуло невысокое пламя. Он немного постоял спиной к Девине, затем повернулся – и у девушки перехватило дыхание; она тотчас забыла про чердак. Потому что глаза Брентворта… Девина не могла не понять, о чем он сейчас думал.

Нужно немедленно уходить! Сию же секунду! Подняться в свою комнату и запереть дверь на засов.

Но она этого не сделала: Брентворт словно загипнотизировал ее взглядом – жарким и холодным одновременно, восхитительно опасным… Под этим его взглядом Девина забыла обо всем на свете – даже о своей миссии. Глядя в глаза Брентворта, чувствуя, как кровь все быстрее струится по жилам, она уговаривала себя: «Не бойся, ничего страшного не произойдет. Это даже не будет похоже на прошлый раз. Немного пофлиртуй с ним. Насладись этим чудесным трепетом. Получи удовольствие от того, что он тебя вожделеет. Это будет просто развлечение…»

Тут герцог подошел к ней и сел рядом. Чуть повернувшись, положил руку на спинку дивана; пальцы его играли с кончиками ее волос.

– Девина, вы не рассказали мне, о чем говорил священник.

– Но я рассказала… Он говорил, что я похожа на незнакомца, появившегося тут как-то летом. Думаю, он имел в виду моего отца, хотя, по его словам, это случилось намного раньше. Так что это мог быть и мой дед – говорили, что он несколько раз надолго уходил из дома. Мог и сюда прийти. Возможно, именно здесь он нашел то, что искал, и отправил это свидетельство королю.

– Но разве он не сделал бы что-нибудь с той могилой? Мог бы как-нибудь избавиться от нее…

– Да, возможно… Только непонятно, что именно он мог сделать, – пробормотала она, не в силах отвести глаз от красавца герцога, сидевшего с ней рядом.

– Ну… не знаю. Это вопрос для человека с ясным сознанием, – пробормотал Эрик и коснулся ладонью ее щеки, а ей захотелось повертеть головой, чтобы получилось, будто он ее ласкает. – Мне следовало бы получить ваше разрешение, но я этого делать не собираюсь. – Наклонившись, Эрик поцеловал ее.

Просто поцеловал – не впился губами в ее губы, но она все равно чуть не лишилась чувств; нежные осторожные поцелуи превращали ее возбуждение в коварные ручейки наслаждения.

Его губы скользнули к ее щеке, затем к шее, и она упивалась каждым его прикосновением.

– Я думаю, мисс Инграм ужасная дуэнья, – пробормотала Девина, чувствуя, что вот-вот утратит самообладание.

– Я думаю, она идеальная дуэнья, – послышался тихий голос Брентворта, прозвучавший удивительно чувственно.

Девина едва заметно кивнула. Да, идеальная… Рассеянная… Отсутствующая… Читающая где-то наверху, пока ее подопечную соблазняют. И вовсе не ведьма. Чудесная женщина!

В какой-то момент Девина вдруг почувствовала, что сладостные поцелуи Брентворта уже не казались такими же приятными, как вначале. Она с нетерпением ждала другой ласки, более интимной, но ничего не происходило: Брентворт продолжал сдерживаться.

Неужели он собирался и дальше подвергать ее такой пытке? Девина схватила его руку и положила себе на грудь. Поцелуй Брентворта прервался, затем послышался голос:

– Как пожелаешь, милая.

«О, так гораздо лучше», – подумала Девина с облегчением. А Брентворт ласкал ее груди и теребил отвердевшие соски. Поцелуи его теперь стали пылкими и чувственными, и эта чувственность в конце концов захлестнула Девину – сознание ее заволокло тьмой, и теперь она хотела только наслаждения, хотела больше близости, больше всего!..

Рука ее скользнула под сюртук герцога, и он замер на мгновение. Затем, улыбнувшись, передернул плечами и как-то умудрился скинуть сюртук. Девина принялась возиться с пуговицами на его жилете, а он тем временем сорвал с себя галстук.

Затем были расстегнуты пуговицы и на его рубашке, и вот наконец Девина прижалась губами к его обнаженной груди, а Брентворт уже развязывал ленты на ее платье. Приподняв голову, она начала ему помогать – ее тело жаждало освободиться от платья.

Дергая шнуровку на корсете, Брентворт одновременно ласкал грудь девушки, а Девина тихонько стонала. Ей показалось, что прошла целая вечность, прежде чем шнуровка была распущена. Наконец она спустила корсет, но тут же мысленно воскликнула: «Ведь еще и сорочка!..»

Словно прочитав ее мысли, Брентворт спустил и сорочку, обнажая груди, и прошептал:

– Ты прелестна, Девина, настоящая красавица…

Затем он коснулся пальцем ее набухшего соска, и девушка едва не вскочила с дивана – настолько сильным оказалось ощущение. Но ей почти тотчас же захотелось большего, и Брентворт, как будто снова прочитав ее мысли, вдруг наклонил голову и легонько прикусил сосок. Девина громко вскрикнула, а он, продолжая ласкать, скользнул губами ниже, к бедрам, затем раздвинул ее ноги – и тут снова помешало платье. О, это ненавистное платье! Оно не давало ей получить то, чего она так хотела! Девина потянула юбку вверх, а Брентворт помогал ей, одновременно продолжая ласкать. Но вот наконец они преодолели и это препятствие, а потом…

Едва лишь пальцы Брентворта коснулись ее лона, она закричала. Закричала так громко, что даже испугалась собственного голоса. Но оказалось, что этот ее крик все изменил, все разрушил. Нет-нет, он не заглушил ее чувственный голод, но остановил чудесные ласки Брентворта. Он вдруг замер – словно окаменел. Отчаянно стремясь к продолжению, Девина обхватила его лицо ладонями и поцеловала. Он не отстранился и даже поцеловал ее в ответ, но уже не так страстно, как до этого. Поцелуй его был нежный и осторожный – так целуют на прощание, в последний раз.

А потом он отвернулся, и Девина услышала, как он вполголоса выругался.

– Прошу прощения, мне не следовало… – Брентворт подтянул вверх ее сорочку, затем опустил юбку и добавил со вздохом: – Если вы повернетесь, я поправлю все остальное.

Девина тоже вздохнула и на мгновение прикрыла глаза, не в силах поверить, что так внезапно все прекратилось. Покачав головой, она прошептала:

– Спасибо, я сама.

Брентворт опять ее поцеловал – теперь уже и впрямь в последний раз.

– Прошу прощения. Я был не в себе. – Он поднялся.

– Говорите, не в себе? Но только не в тот момент, когда вы начали все это… – Девина снова прикрыла глаза.