Мэдлин Хантер - Герцог-упрямец [litres]

Эрик вспомнил о выгоревшем западном крыле. Вероятно, пора бы и с ним что-то сделать.

«И все-таки странно…» – думал он, потягивая портвейн. Ведь еще год назад, едва подобные мысли приходили ему в голову, он тут же каким-нибудь образом отделывался от них.

Конечно, это все Девина… И не только ее выговоры, которые он и впрямь заслужил. Даже сейчас, просто потому, что она находилась этажом выше, в своей комнате, одно ее присутствие полностью меняло его взгляды на окружающее. Вчера ночью он проснулся от кошмара: якобы пылал весь дом, – однако, открыв глаза, вспомнил про Девину: и остатки ночного кошмара тотчас развеялись.

Она оказывала на него какое-то удивительное влияние… Сначала Эрик отказывался это признавать, но с каждым днем делать это становилось все сложнее. А его решение оставить ее наедине со священником: дескать, а вдруг сможет узнать от старика кое-что для себя полезное?.. О, это просто непостижимо! Так бывает непостижимым любой поступок, который ты совершаешь ради своего друга, – даже если тебе это дорого обойдется. Что-то подобное он мог бы сделать для одного из своих ближайших друзей, в число которых никогда не входили женщины.

Она ему нравилась. Очень нравилась. Более того, он ею восхищался и хотел ее. И именно влечение все усложняло. Он никогда раньше не хотел женщину, которую не мог получить. И никогда не отступался от женщины, которую получить мог. Будь Девина другой женщиной, более умудренной и опытной, он бы уже давно предложил ей интрижку и не мирился бы с пыткой, терзавшей его сейчас.

Сегодня за ужином он смотрел на нее как зеленый юнец на предмет своей первой безумной страсти. Смотрел, предаваясь всевозможным эротическим фантазиям. А мисс Инграм тем временем щебетала о каком-то лейтенанте, которого знала много лет назад…

– Здесь где-нибудь есть семейная Библия? – послышался у него за спиной ее голос.

Повернувшись, он увидел ее в нескольких шагах, во французском окне. Неяркий свет превратил ее волосы в эфирное облачко, а в глазах зажег звезды.

– Моей семейной Библии тут нет, – ответил Эрик.

– Я имела в виду мою, и вы это поняли.

Он поставил стакан на перила террасы.

– Она должна быть в библиотеке. Пойдемте посмотрим.

Он не стал с ней спорить по поводу того, кому принадлежала семейная Библия. Даже не попытался опровергнуть ее утверждение, что Библия принадлежала ей. Может быть, начал привыкать к мысли, что поместье должна получить она?

Они прошли по галерее и спустились по ступеням в холл. Разумеется, длинная занавесь, скрывавшая вход в сгоревшее крыло, не позволяла свернуть в ту сторону. Однажды она ее сорвет и будет наблюдать за ремонтом тех комнат – если, конечно, у нее найдутся для этого средства. Едва ли ей для осуществления своих планов требовалось западное крыло: та часть дома, что осталась обитаемой, прекрасно послужит ее целям, – однако он точно знал, что она займется и выгоревшими комнатами.

Девина провела много часов, обдумывая все, что предстояло сделать. Вот здесь будет аптека, там – кабинет для приема больных, а наверху – кровати для тех, кто слишком болен и не в состоянии вернуться домой. И еще хирургия с опытным хирургом. Правда, она еще не решила, где будет находиться сама.

Должно быть, Брентворт что-то сказал или подал какой-то знак, потому что лакей, спешивший им навстречу, внезапно развернулся и пошел обратно. А они с герцогом зашли в библиотеку.

– Будет очень приятно пользоваться этой комнатой, – проговорила Девина. – Мебель здесь отчаянно нуждается в человеческой сущности.

– Что-что?.. Какие-то странные вещи вы говорите…

– Такое ощущение, что здесь все слишком новое, – вот что я имела в виду. Похоже, в этих креслах никто никогда не сидел. – Она провела пальцами по резьбе на спинке одного из них. – Оно совсем новое, верно? Этот готический стиль снова в моде.

– Тут все выбирал Робертс. Прежняя мебель провоняла дымом и сажей. Бо́льшую часть дома заново меблировал именно он.

– А вы сами ничего не решали?

– Я предоставил это ему. – Брентворт произнес это таким тоном, что стало абсолютно ясно: он больше не желал говорить на эту тему.

Приблизившись к книжным шкафам, он пробормотал:

– Нужно искать среди книг на религиозные темы. Не представляю, где еще могла находиться Библия…

Девина пожала плечами.

– А может, в столе или в каком-нибудь ящике?

– Даже в этом случае Робертс переставил бы ее на полку, когда здесь менялась мебель. – Герцог медленно пошел вдоль шкафов, рассматривая ряды книг. – Могли бы и помочь, – пробурчал он. – Вы же утверждаете, что это ваша семейная Библия.

Девина подошла к шкафу с другой стороны и стала искать религиозные книги. Спустя несколько минут нашла.

– Вот они!

Брентворт тотчас подошел к ней, и, стоя бок о бок, они начали изучать все корешки подряд, хотя некоторые из этих книг были слишком тонкие для Библии. Девина вытаскивала с полки те, что были без надписей на корешках. Отыскав Библию, она с торжествующим криком выхватила ее с полки, но оказалось, что это была совсем другая книга – не та, которую они искали. На форзаце – чисто: ни имен, ни дат рождения или смерти; не было даже коротких записей о важных событиях в истории семьи.

– Похоже, нужная вам не здесь, – сказал Брентворт, потянувшись к самой высокой полке над головой Девины. При этом он оказался настолько близко к ней, что слегка задел ее плечом.

– Ну, она все равно где-то в доме, если, конечно, кто-нибудь ее не уничтожил.

– Вы обвиняете меня в уничтожении семейной Библии? Надо полагать, я это сделал, потому что предвидел: в один прекрасный день появится некая докучливая женщина, утверждающая, что должна получить эту землю. Именно поэтому я и уничтожил Библию, верно? Что ж, вы очень проницательны, мисс Маккаллум.

Девина поморщилась. Это было не только оскорбительное, но еще и весьма глупое заявление.

– Если бы кто-то на нее наткнулся, милорд, то не уничтожил бы, а понадежнее спрятал – как реликвию, оставшуюся от прежних владельцев.

Брентворт пожал плечами.

– Пожалуй, вы правы.

– Возможно, она хранилась в часовне и сгорела во время того пожара.

– Не ожидал, что ее мог там оставить кто-нибудь из моих родственников. Но раз ее нет здесь… значит, увы, так и было.

Они подошли к одному из диванов и сели. Девина надолго задумалась.

– Возможно, кто-нибудь из ваших предков упаковал ее вместе с другими фамильными вещами и отнес на чердак. Я схожу поищу.

Девина приподнялась, но Брентворт схватил ее за руку и усадил обратно.

– Проще будет заняться этим днем, когда светло. На чердаке, с одной только свечой, любые поиски будут весьма сложными, даже опасными. Полагаю, это может подождать.