Дженис Престон - Леди-бесприданница [litres]

Флора кивнула. Она не рассказала подруге о каторге Лахлана и жизни Анны в доме терпимости, но отметила, что им пришлось уйти с земли, где они занимались фермерством, и переехать в Глазго.

– Должно быть, Лахлан тоже не чувствует себя достойным дочери графа, но он, по крайней мере, богат. Анна же видела лишь огромную пропасть между вами. Она, разумеется, хотела выбраться из нищеты, но не была готова оставаться приживалкой в твоем доме. Возможно, Анна боялась принять предложенную дружбу, будучи уверенной, что рано или поздно ты отвергнешь ее.

Да, в словах Джоан определенно есть смысл. Особенно учитывая, что Анну принуждали продавать себя. Какое счастье, что она решилась поговорить с Джоан.

– Не забывай, – продолжала та. – Анну оставили все, кого она любила. В глубине души она понимала, что, если вдруг возникнет необходимость, брат всегда поддержит супругу, а не сестру.

– Но я совсем не уверена, что он сделал бы именно такой выбор.

Джоан окинула ее взглядом:

– Глупышка, конечно, он сделал бы именно такой выбор. Любому, кто видел вас, ясно, что он без ума от тебя.

Флора едва не задохнулась от ее слов.

– Но он никогда об этом не говорил.

Джоан рассмеялась.

– Разумеется, нет. Он ведь мужчина. Мужчины не любят говорить о своих чувствах, считают это проявлением слабости, а они хотят выглядеть мужественными. Поведение Анны не совпало с планами Лахлана, были задеты его чувства, и, чтобы не показывать это, он погрузился в работу. – Она похлопала Флору по руке. – Это пустяки, скоро все наладится.

Разговор с Джоан придал Флоре сил и желание действовать, нельзя и дальше позволять кошмарам одолевать ее.

– Возможно, мне стоит подружиться с Анной, это поможет исправить положение. Она ведь больше не живет в замке. Лахлан поймет, что я никогда не пыталась избавиться от его сестры, поддерживала лишь потому, что уважала ее мнение.

– Думаю, вы с Анной не смогли бы наладить отношения, если бы она осталась в замке. О, ты опять носишь брошь? – неожиданно воскликнула Джоан. – Позволь посмотреть.

Флора пробежала пальцами по украшению, каждый изгиб которого давно помнила, сняла и протянула подруге.

Та внимательно изучила брошь со всех сторон.

– Как досадно, что я не могу вспомнить, где ее видела… Не могу.

– Есть ли вести от Беннейта? – спросила Флора, пытаясь прикрепить брошь на платье.

Глаза Джоан вспыхнули.

– Как раз вчера пришло письмо. Он обещал вернуться в январе. Я жду с таким нетерпением. Знаешь, я привела в порядок старые семейные портреты, на одном изображен Беннейт в молодости. Не желаешь взглянуть?

– Да, с удовольствием.

В галерее Джоан остановилась у большого полотна с мужчиной в полный рост. На нем был фрак и бриджи по моде тридцатилетней давности. Он был красив и широкоплеч, уверенный взгляд будто говорил: «Сразись со мной, если хватит сил». Черные волосы лежали волосок к волоску.

– Ах, я так скучаю по нему.

– Он был очень красив, – улыбнулась Флора. – О нет! Я совсем не это хотела сказать, не сомневаюсь, он и сейчас красив.

Джоан рассмеялась.

– Для меня да, хотя он весь седой, и бакенбарды немного поредели.

Флора слушала подругу и завидовала ее девичьей влюбленности в мужа. Ей оставалось лишь мечтать о том, что они с Лахланом будут испытывать такую же нежность друг к другу после многих лет брака.

– Прошу простить, но мне уже пора.

– Я тебя провожу, – спохватилась Джоан. Пройдя по галерее, она остановилась у портрета, на этот раз женского. Молодая девушка с черными волосами и яркими глазами. – Это Маргерит. Помнишь, я говорила о французских предках мужа? Мы назвали в ее честь дочь.

– Да, я помню. Я видела ее захоронение, ее и мужа, в крипте под часовней в Лохморе. – Фасон бордового платья, отделанного на рукавах золотом, казался Флоре странным, такого она никогда не видела. Вырез каре декорирован жемчугом, на голове странный убор, похожий на чепец, но с тульей, заостренной, как фронтон крыши, и полосками ткани, закрывающими уши.

– Она красивая. Как давно она была хозяйкой Лохмора?

– Три столетия назад, полагаю. Я часто задаюсь вопросом: как получилось, что француженка стала женой шотландского графа? Было бы замечательно вернуться в прошлое и встретиться с кем-то из предков, верно?

– Пожалуй.

Внизу Джоан обняла Флору.

– От всей души надеюсь, что наша беседа поможет тебе разрешить ситуацию, моя дорогая.

Флора улыбнулась и опять подумала, почему ее мама совсем не похожа на Джоан? Впрочем, несмотря ни на что, Флора очень по ней тосковала. Как и по всей семье.

– Непременно, Джоан. Благодарю, что выслушали меня. – Она постаралась радостно улыбнуться. – Я буду очень стараться наладить отношения с Лахланом.

В карете Флора закрыла глаза и принялась обдумывать все сказанное Джоан. С ее помощью удалось понять, почему Анна держалась отстраненно, но с Лахланом все намного сложнее, по какой-то причине он считает, что с отъездом Анны и Дейви он лишился семьи. «А я? Разве я не его семья?»

Разумеется, они семья. Флора немного успокоилась. Может быть, ключ к решению именно в этом?

Флора постаралась вспомнить, что знала о его прошлом. Он потерял отца, сестер, маму. С пятнадцати лет был предоставлен самому себе, остался без поддержки родных – в тюрьме, на корабле, на каторге в Австралии.

Лахлан долго не рассказывал жене о себе, но потом стал меняться… Правда открылась внезапно и поразила Флору, словно вспышка молнии: Лахлан такой же, как Анна. Он не был откровенен ни с кем, в том числе и со своей женой, таким образом он защищал себя, свою ранимую душу. С появлением Анны он расслабился, почувствовал себя в безопасности в кругу семьи, а после ее ухода все его страхи вернулись, ему казалось, что его отвергли, и Джоан сказала, что он видел ситуацию именно в таком свете. Анна боялась того же, поэтому не желала дружеских отношений с Флорой.

От желания внезапно начать действовать кровь ударила Флоре в голову. Она обязана разрушить барьер, который Лахлан воздвиг между ними, в противном случае она вновь окажется на обочине жизни, а этого просто не вынесет.

Поведение Лахлана злило и раздражало ее. Но в глубине души она испытывала нежность к своему молчаливому, хмурому мужу. Она уважала его и… любила. За такого человека стоит бороться.

Если он опять откажется ее слушать, она не станет гневаться, а покажет, как он ей дорог. Докажет, что он достоин ее любви, у них обязательно будет настоящая семья. Она постарается сделать так, чтобы рядом с ней он ощущал покой, заботу и любовь.

Анна живет не в Лохморе, но и Глазго находится не так далеко.

«Вы с Анной не смогли бы наладить отношения, если бы она осталась в замке».

Флора тогда не вполне поняла смысл сказанного Джоан, теперь же ей стало ясно, что Анна никогда бы не смогла общаться с Флорой на равных, находясь на ее территории. Теперь, живя отдельно, в своем доме, и имея постоянный доход, она будет чувствовать себя независимой, ей будет легче разговаривать с женой брата. Однако Флора боялась, зная гордость Анны, что ситуация может развиваться иначе. В одном она была уверена: первый шаг надо сделать ей. Необходимо убедить сестру Лахлана, что она дорога и ему, и его жене, они считают ее членом семьи.