Лара Темпл - Роковой поцелуй

– Лукас говорил, что у вас приличный бренди. На улице мороз.

– Я держу бренди на Спиннер-стрит, а здесь Поттл держит немного в буфете для гостей. Прошу вас, налейте немного и мне.

– Пожалуйста. – Он протянул ей бокал, куда налил на палец бренди, и она взяла его обеими руками. – Пейте! Бренди либо прояснит вам разум, либо затуманит его. Так или иначе, вам легче будет принять решение, чем под действием эмоций.

– Лукас делает то же самое. – Оливия шмыгнула носом.

– Что – взывает к голосу разума?

– Нет, старается успокоить меня с помощью бренди. Но я и сейчас думаю вполне здраво!

– Мой брат находится в окрестностях Дувра.

– Дувра?! – Оливия смотрела на него с ужасом. – Неужели он намерен покинуть Англию? И куда же он направляется? В Россию? Вы должны мне сказать!

– Зачем? Едва ли вы поедете за ним… – Он замолчал, и его губы расползлись в теплой улыбке. – Мне любопытно. Как вы за ним поедете?

– Возьму с собой бедную леди Фелпс и позову брата Ральфа. Он часто путешествует и наверняка знает, какие понадобятся приготовления.

– Понятно. И ваш брат охотно согласится сопровождать вас?

– Если я скажу, что это для меня важно. Силвердейлы никогда не обращаются друг к другу с просьбами по пустякам… Мы гордимся своей самодостаточностью.

– Ну, я не Силвердейл, и потому, боюсь, вам придется объясниться. Что вы натворили? Почему мой брат уехал в такой ярости? Это ему совершенно не свойственно. Он редко позволяет эмоциям управлять своими поступками. И безусловно, у него достаточно практики, чтобы сдерживать чувства.

Оливия покраснела, вспомнив тот вечер.

– Он увидел кое-что, что я о нем написала. Видите ли, я веду записи.

– Вот как…

– Дурацкая привычка, но она помогает мне упорядочивать мысли. Я укладывала бумаги, связанные с нашими поисками, и записи, посвященные Лукасу, оказались на столе. Не знаю, что именно он прочел, но, скорее всего, самое плохое. И наверняка он не видел всего, потому что… Впрочем, это не важно. Вы верно заметили, он пришел в ярость.

– А что было самым плохим?

Она ссутулилась. Лорд Чез Синклер требовал свой фунт мяса.

– Я написала, что считаю его надменным, упрямым, неуступчивым и тщеславным. И еще кое-что. Тогда мы только познакомились, и он меня изрядно раздражал.

– Вполне понятно. Что ж, по крайней мере, ваши слова звучат многообещающе.

– Многообещающе?

– По-моему, очень хорошо, что вы разглядели все недостатки моего брата до того, как вы поженились. Так вы, скорее всего, сумеете обнаружить и его достоинства. Знаете, у него есть и они.

– Знаю. На других листах в основном достоинства и перечисляются. Очень неловко, но жаль, что его щепетильность помешала ему прочесть остальное! Хотя тогда он мог бы убежать по совершенно иным причинам. Когда-то он говорил мне, что меньше всего его интересуют вязкие, чрезмерно эмоциональные особы женского пола.

– А вы считаете себя вязкой и чрезмерно эмоциональной особой?

– Раньше я никогда так про себя не думала. Безусловно, я не считаю себя вязкой. Правда, иногда мне хочется прилипнуть к нему… Бывают дни, когда я определенно чрезмерно эмоциональна; а в другое время нет. Больше я ничего не знаю. Вы только скажите, что еще мне сделать, чтобы вы сказали, где он.

– Я уже вам сказал. Он в окрестностях Дувра.

– Да, но куда он последует оттуда?

– Очень хочется послать вас за ним в Дувр, но, поскольку он занят весьма щекотливым делом и скоро вернется, это было бы нерационально и, возможно, вредоносно. Поэтому предлагаю: позвольте ему сделать свое дело и терпеливо дождитесь его возвращения.

Хорошо, что Оливия сидела; у нее кружилась голова, она покрылась холодной испариной. Она не плакала, едва сдерживалась. Больше всего ей хотелось, чтобы рядом оказался Лукас, чтобы он был с ней. Она прогнала тошноту и выпрямилась.

– Я могу съездить в Дувр и навести о нем справки!

Чез широко улыбнулся:

– В таком случае я пожелал бы вам удачи, дорогая моя, если бы хотел, чтобы вы попали в крупные неприятности. Во-первых, я не сказал, что он в Дувре. Я сказал, что он в окрестностях Дувра. А во-вторых, если вы каким-то чудом и узнаете его местонахождение, он встречается с довольно неприятными личностями, которым совсем не понравится, если им помешает порядочная молодая женщина; они могут выместить досаду на моем брате. Так как я не могу этого допустить, мне придется… так сказать, топнуть ногой. Но мне не хотелось бы именно так начинать отношения с будущей невесткой.

– Я должна его увидеть!

– Вы его увидите. Несмотря на все его недостатки, мой брат очень серьезно относится к своим обязанностям. Он не сбежит, и вам не нужно волноваться, что он попытается уклониться от женитьбы. Предлагаю вам потерпеть. Обещаю: как только он вернется в Лондон, я сразу дам вам знать. И тогда вы сможете – если захотите – вволю побушевать.

Оливия глубоко вздохнула. Все будет хорошо. Главное, что Лукас не бежал от нее в русские степи. Скоро он вернется в Лондон. Возможно, он пока сам того не знает, но она ему нужна.

А он очень нужен ей. Он считает ее беспощадной – что ж, она докажет, насколько беспощадной она может быть. Она поставила бокал.

– Благодарю вас, мистер Синклер.

– Чез.

– Что, простите?

– Родственники и друзья называют меня Чезом.

Она улыбнулась.

– Спасибо, Чез.

– Пожалуйста, мисс Силвердейл. Ну, теперь я потребую награду.

– Все, что угодно.

– Дорогая моя, не советую так отвечать признанному повесе.

Оливия улыбнулась.

– Пожалуйста, перестаньте дурить мне голову ерундой о Синклерах-соблазнителях! Просто скажите, чего вы от меня хотите.

– Я хочу, чтобы вы постарались подружиться с нашей сестрой Самантой. Последнее время ей приходится нелегко. Возможно, она не слишком склонна завязывать дружеские отношения, но вы показались мне решительной молодой особой. Другой и не удалось бы так прочно завладеть Лукасом. Поэтому я прошу направить вашу решимость на то, чтобы завоевать ее доверие. Вы попытаетесь?

– Я сделаю все, лишь бы Лукас был счастлив.

– Значит, все хорошо. – Чез кивнул и направился к двери. – Что ж, мне пора, но мы с вами наверняка увидимся до свадьбы.

– Если она состоится, – буркнула Оливия.

На пороге он остановился и оглянулся через плечо.

– Оливия Силвердейл, лично я буду очень разочарован, если все сорвется.

Лукас потянулся к ней, провел ладонью по ее пышному бедру. Он чувствовал идущий от нее жар и приготовился притянуть ее к себе; он не сводил взгляда с розовых сосков, а потом, подняв голову, заглянул в сонные зеленые глаза, в которых плясали золотистые искорки.

– Ты хочешь меня? – Его голос повис между ними.