Данелла Хармон - Благородный дикарь [litres]

– Я бы не назвал это выходкой, – возразил Гаррет, едва успев уклониться от букета алых роз, брошенного откуда-то сверху. Подняв голову, он увидел нескольких хорошеньких девушек, которые, выглядывая из окна, неистово махали ему руками и посылали воздушные поцелуи. Он поднял с мостовой розы, пока их не затоптали, и, выбрав одну, с улыбкой бросил букет девушкам, и те восторженно завизжали.

– Если Перри выступит в роли рефери, – прокричал ему на ухо Одлет, – то кто будет держать твою бутылку с элем, Гаррет?

Гаррет бросил взгляд на Спеллинга, шагавшего чуть позади.

– Не важно, лишь бы осталась цела. Кстати, у кого она сейчас?

– У меня, – сказал Чилкот, подъезжая поближе.

– Ладно. Не выпускай ее из рук ни на мгновение!

Чилкот с дурацкой ухмылкой отсалютовал ему:

– Слушаюсь, сэр!

– Перестань кривляться, черт бы тебя побрал! – пробормотал Гаррет, подумав, что, наверное, следовало бы поручить это кому-нибудь другому.

Пройти по Бридж-стрит оказалось непросто. Из окон верхних этажей на их головы дождем сыпались разноцветные лепестки роз: красные, розовые, белые, кремовые, – а крики Спеллинга «посторонись!» и «дай дорогу!» тонули в общем оживленном шуме. Впереди уже виднелось здание ратуши. Улицы, выходившие на площадь, были забиты толпами. Увидев это людское море, Гаррет впервые ощутил нервную дрожь. Но ему ли бояться? Ведь он всю жизнь только тем и занимался, что привлекал к себе внимание. Тут же припомнились их разудалые выходки, и Гаррет почувствовал, что успокаивается. Нет, он не боялся внимания толпы, а не по себе ему было совсем не от этого: он понимал, что, даже если одолеет Мясника, дома его ждет горькое поражение.

– Эй, Гаррет, взбодрись, старина! – услышал он голос Перри. – Ты что, нервничаешь?

– Не будь идиотом, – огрызнулся Гаррет.

– Я знаю: ты переживаешь за Джульет. Не волнуйся: мы оставили с ней Хью, он не даст ее в обиду.

– Это хорошо…

«Только жаль, что Хью не сможет помешать ей уехать».

Спеллинг, опередив всех, взобрался по ступеням на помост возле городской ратуши и, стараясь перекричать рев толпы, провозгласил:

– А теперь позвольте представить вам Энгюса Кэмпбелла по прозвищу Мясник, который прибыл к нам из Эдинбурга!

Шотландец, пробравшись через толпу, вышел на ринг, и толпа опять возбужденно взревела, с нетерпением ожидая начала поединка. Мясник с самоуверенной ухмылкой потряс в воздухе кулаками и басом пророкотал:

– Сейчас быстренько отправлю вашего Вепря в страну грез, а потом любой желающий может тоже попытать счастья!

Шотландец захохотал, а Том Одлет выдохнул:

– Ну и страшилище!

Гаррет почувствовал, как по спине пробежали мурашки, и неудивительно: при росте больше шесть футов Мясник возвышался над всеми как скала. Природа, словно на заказ, создала его тело для ринга: бычья шея, мощная грудь, длинные руки и огромные, как копыта тяжеловоза, кулаки. Массивная верхняя часть тела переходила в довольно узкую талию, зато мощные бедра походили на пару дубовых стволов.

– Вот это да! – пробормотал Одлет, с трудом обретая голос. – Может, не стоит, Гаррет…

– Заткнись ты! – прошипел Чилкот, впервые в жизни высказавшись вразумительно. – Гаррет собьет с него спесь, уверен!

– Во всяком случае попытаюсь! – отшутился приятель, внимательно изучая противника.

Спеллинг жестом пригласил его на ринг и попытался представить, но толпа ревом приветствовала своего любимца, заглушив его слова.

– Мне кое-что удалось узнать об этом кельте, – тем временем сказал Гаррету Перри. – Он решительный, напористый, отлично работает обеими руками, удары у него на редкость точные и мощные, боли не чувствует, не расслабляйся, понял? Он сразу возьмет бешеный темп и попытается нокаутировать тебя в первом раунде.

Гаррет размял мышцы, поиграл бицепсами и сосредоточился на предстоявшем поединке.

– Успокойся, Перри: я не дам ему спуску.

– Надеюсь, но все же будь осторожен – это все, о чем я тебя прошу.

– Ладно. – Гаррет с улыбкой помахал толпе, явно ожидавшей, чтобы он отреагировал на ее приветственные крики. – У меня к тебе единственная просьба: не останавливай поединок. Что бы ни случилось – не поединок.

– Гаррет, как твой друг и секундант, я поступлю так, как сочту нужным.

– В таком случае уступи место Чилкоту.

Перри в отчаянии выругался и отвел взгляд.

– Спасибо, старина! – Гаррет похлопал друга по спине. – Я знал, что ты меня поймешь.

Он видел, как из противоположного угла ринга шотландец, разминая мускулы, с нескрываемой злобой поглядывал на него.

Потом рефери долго и монотонно зачитывал правила поединка, и Гаррет, теряя терпение, только и думал о том, чтобы поскорее начался бой.

Наконец противники в сопровождении своих секундантов вышли на ринг и стали раздеваться, а в следующее мгновение под рев толпы Гаррет почувствовал, как Кэмпбелл врезался в него, словно пушечное ядро, отбросив на веревки, ограждавшие ринг.

Перелетев через ограждение, Гаррет приземлился на плечи и головы зрителей, а потом и вовсе плюхнулся в уличную грязь, распластавшись в самой унизительной позе. Он слышал, как ревела и бесновалась толпа, требуя, чтобы он поднялся.

Разъярившись, как бойцовый петух, Гаррет вскочил и, одним махом преодолев несколько ступеней, все еще в рубашке, которую так и не успел снять, выбежал на ринг, налетев на ухмылявшегося шотландца.

Толпа пришла в неистовство, а Кэмпбелл, казалось, наслаждался происходящим.

Когда Гаррет обрушил на него град ударов – в челюсть, по торсу, – он лишь с усмешкой лениво уклонялся, чтобы позабавить ревущую толпу, и только от одного, в живот, согнулся и перестал улыбаться. В глазах его появился злобный блеск, и Гаррет понял, что разминка окончена: Мясник приступает к делу.

А уж дело свое он знал. Гаррет даже не сообразил, как смог пропустить удар такой силы, что оказался на четвереньках, а потом и вовсе упал, и услышал будто сквозь туман, как рефери у него над головой отсчитывает: «… три, четыре, пять…»

– Вставай! – ревела толпа.

Через мгновение он почувствовал, как кто-то его грубо встряхнул, заставляя подняться на ноги, пока не истекли тридцать секунд. Перри. И вот теперь Гаррет разозлился по-настоящему. Как только Перри вытолкнул его на ринг, у него в голове словно что-то щелкнуло, и внутренний голос четко произнес: «Спокойно. Перед тобой лишь гора мяса и звериная силища, а на твоей стороне скорость, ловкость и расчет».

На него обрушилась серия жестоких ударов – в челюсть, в грудь, в плечо, – но следующий, нацеленный прямо в переносицу, Гаррет, собравшись, ловко блокировал, хотя его так тряхануло, что он едва удержался на ногах. Он ответил, но громила лишь отмахнулся от него как от назойливой мухи, и опять посыпались удары – в основном по голове. Шотландец явно пытался отправить его в нокаут и теснил к веревочному ограждению. Получив удар в живот, Гаррет согнулся, почувствовав сильнейший приступ тошноты. И его чуть не вырвало.