Тереза Ромейн - Страсть выбирает отважных [litres]

Протянув руку, Бенедикт коснулся ее плеча и тихо произнес:

– Это жестокие слова. Прости, Джорджетта! Но я им тоже не был нужен. Они вообще не хотели детей, потому что дети им только мешали. Но мы с тобой в этом не виноваты.

– А они?

– Не знаю. – Бенедикт поднял к небу незрячие глаза. – Но они все же оставили нам наследство. Таким образом, родители сделали для нас все, что смогли.

Джорджетта погладила руку брата и воскликнула:

– Нет, я не согласна! Они могли бы сделать больше!

Старшие Фросты никогда не обнаруживали теплых чувств, но могли бы быть поприветливее с собственными детьми – как хотя бы с покупателями. Родители могли бы ценить их как членов семьи, ведь нравилось же им, что дети помогали в магазине!

Бенедикт снова коснулся ее плеча и со вздохом проговорил:

– Это правда, Джорджетта. Я всегда думал о них… с точки зрения ребенка. Но сейчас я, взрослый человек, оглядываюсь назад и понимаю: они были плохими родителями.

– Но ты-то ведь от них уехал, а я осталась…

Бенедикт криво усмехнулся.

– Мне пришлось уехать. Ты не представляешь, как ужасно расти среди книг, заполненных словами, которые ты не в силах толком прочесть. По крайней мере, не так хорошо, как хотелось родителям. Но они были уверены: стоит мне приложить побольше усилий – и буквы перестанут расплываться и прыгать у меня перед глазами с места на место. Да-да, им казалось, что стоит мне по-настоящему захотеть – и я полюблю книги той же пылкой любовью, что и они. Но я не мог, понимаешь? Когда тебе исполнилось три года, ты уже читала лучше, чем я, а ведь мне тогда было уже двенадцать!

В те годы Джорджетта была еще слишком мала, поэтому плохо помнила время, когда брат жил дома. Она тосковала по нему, как тоскуют по мечте. Брат был для нее реальностью не большей, чем вожделенный дом или замок из волшебной сказки.

Но замок-то она все же увидела. А теперь появился и брат.

– Наверное, мне следовало уезжать, – сказал Бенедикт. – Нельзя было оставлять тебя одну.

– Я отлично справлялась. А ты не был бы счастлив, если бы не ушел. И мне это тоже не прибавило бы счастья.

Джорджетта вовсе не была уверена, что сказала правду, однако брат вздохнул с облегчением. Похоже, ее догадка оказалась правильной. Есть разные пути к счастью. И путей этих столько же, сколько людей в мире.

В конце концов, родители давали ей кров, еду и одежду, заботились обо всех ее телесных потребностях. Увы, ребенку, который жаждал любви, этого было недостаточно. Но теперь она стала взрослой женщиной и знала, что недостаток любви – это не смертельно.

Заставив себя улыбнуться, Джорджетта сказала:

– Мы с тобой отлично выкрутились, правда? Мы оба не хотели оставаться в книжном магазине. Да и зачем? Наши родители всю жизнь занимались тем, что им нравилось, но мы можем сделать то же самое, верно?

Бенедикт снова протянул сестре руку, и они зашагали обратно, в сторону постоялого двора.

– Джорджетта, так я и намерен поступить.

– Опять уйдешь в плавание? Знаю, ты необыкновенный человек. Но, разумеется, Королевский флот этого тебе никак не сможет позволить.

– Да, разумеется. Но я все-таки мог бы путешествовать, хотя бы время от времени, или стать писателем.

– Писателем?.. – переспросила Джорджетта.

– Что, сомневаешься? Но я парень весьма сообразительный и к тому же начал сочинять… всякие истории. Правда, большинство из них совсем не предназначено для сестринских ушей.

– Чепуха! Неприличные истории – они как раз самые смешные.

– С этим не поспоришь, – отозвался Бенедикт.

Джорджетта какое-то время молчала, наконец тихо проговорила:

– Знаешь… мне страшно. Я боюсь, что больше никогда не увижу тебя, если ты отдашь мне деньги, вырученные от продажи книжного магазина. Ты обещаешь, что не исчезнешь навсегда?

Брат обнял ее и крепко прижал к себе.

– Ты же знаешь, что этого не случится. Я буду приезжать в гости, где бы ты ни жила. Надеюсь, что и ты станешь меня навещать, как только я осяду на постоянном месте.

– Не помни мою шляпку! – Джорджетта со смехом вырвалась. – Она уменя единственная. Да, я буду к тебе приезжать.

– А что ты будешь делать сейчас? Я мог бы доехать с тобой до Лондона. Мог бы заняться и собственными делами. Подал бы заявление об отставке… и стал бы обычным человеком.

– Ради дамы, для которой ты не хочешь быть ракушкой на ее днище? Так поезжай и сделай то, что нужно. Мы с мисс Линтон отлично доберемся до Лондона сами.

– В образе уличных мальчишек?

Джорджетта закашлялась.

– Не думала, что ты об этом знаешь…

– Лорд Хьюго написал очень подробное письмо. Кстати, ты должна его забрать. На тот случай, если понадобится навестить семейство Уиллингем и выпросить их прощение. – Похлопав себя по карману, Бенедикт извлек из него листок бумаги. – Это оно?

– Да, оно. – Джорджетта тотчас узнала аккуратный, с сильным наклоном почерк. – Вот спасибо! И… Нет-нет, я не собираюсь путешествовать, переодевшись мальчишкой. Я буду мисс Фрост, респектабельной женщиной со скромными средствами. Я больше не хочу гнаться за чужой мечтой. И не хочу тесниться в уголке чужой жизни.

– Разумно, – сказал Бенедикт. – Вот почему я и отправился в море. И я не сомневаюсь: Лондон очень велик – так что ты, если пожелаешь, сумеешь найти там собственный уголок.

– Я тоже так думаю. И поняла, что мне нравится помогать людям. Когда я помогаю людям, я им нужна. Но еще важнее, что они нужны мне! – Постоялый двор приближался с каждым шагом, заканчивалась и их прогулка. – Бенедикт, я найду свое место в жизни: ты же видишь, я очень хочу его найти, – но одних денег для этого недостаточно. Ведь должна же быть причина для того, чтобы каждое новое утро подниматься с постели! Что ж, у меня целая неделя на размышления… К тому времени, когда мы доберемся до Лондона, я непременно что-нибудь придумаю.

– Если бы тебя сейчас слышал Хьюго, он бы расплакался. Ты совсем не умеешь планировать, – со смехом проговорил Бенедикт.

– Ну и пусть плачет, – буркнула Джорджетта.

– Сестренка, пожалуйста, скажи, что ты не имеешь в виду что-то неприличное.

Джорджетта тоже рассмеялась. Так весело она смеялась впервые после того, как сегодня утром выпала из гардероба вместе с Хьюго. Теперь ей казалось, что это случилось целую вечность назад…

– Жаль, что мы не успели узнать друг друга получше, Бенедикт!

Они остановились перед гостиницей, и он снова порывисто обнял сестру.

– У нас еще будет на это время. Джорджетта, как я смогу тебя разыскать в Лондоне?

Она ненадолго задумалась.

– Знаешь, пиши на адрес герцогини Уиллингем. В конце концов, я ее гостья. Кажется, все вокруг только и твердят об этом.

Снова заперт в гостиной. Черт побери! Тысяча чертей! Тысяча… в геометрической прогрессии.