Бернард Корнуэлл - Высшая милость

Смолевке было больше любопытно, чем волнительно. Гомон голосов и открытое раздражение придворных превратило эту общественную аудиенцию во что-то недостойное и совсем не вызывало благоговения, но когда она первый раз увидела короля, она удивилась своему внезапному страху. В конце концов, он был король, Божий помазанник, в отличие от обычной толпы людей, которые поднимали шумиху в прессе о нем.

Король Карл был гораздо ниже, чем она думала, несмотря на туфли с высокими каблуками и шляпу с плюмажем. У него была аккуратная бородка, и он стоял странно тихо и робко в центре шумной толпы. Его брови были подняты, казалось, в вечном выражении недоуменного удивления, и, если бы он не был королём, Смолевка могла бы представить его одним из университетских докторов, которые до сих пор прохаживаются по улицам Оксфорда и притворяются, что их сообщество не нарушилось вторжением королевского двора и армии.

Мужчина, держащий высокий жезл с золотой верхушкой, подозвал Лазендеров. Сэр Тоби поклонился, а леди Маргарет и Смолевка сделали реверанс. Король чопорно кивнул, явно равнодушно, и затем придворный, которые вызвал их вперёд, показал жестом, что они могут отойти от августейшей персоны.

Королевская рука в перчатке поднялась. Смолевка увидела, что на перчатке у короля были надеты кольца с драгоценными камнями. Он посмотрел на Смолевку и звонким и четким голосом спросил.

— Вы дочь Кристофера Аретайна?

— Да, ваше величество.

Он дважды моргнул, и она подумала, что он больше ничего не будет говорить. Но звонкий манерный голос позвучал снова.

— Мы рады, что вы более верноподданы, чем он.

Для ответа момент мало подходил, тем более что скучающие королевские глаза уже смотрели мимо Смолевки на других людей, которых выдвинули вперёд. Смолевка отшагнула назад, не поняв, что это было — комплимент или оскорбление.

У леди Маргарет не было никаких сомнений.

— Мы выдержали эту ужасную толкотню, чтобы отдать дань уважения, и этот человек настолько груб! Если бы он не был помазанником Божьим, я уверена, его не пригласили бы никуда. Этот человек нисколько не может поддерживать разговор, никакой! Кроме как с очень тоскливыми священниками. И, конечно же, он шотландец, — она надменно фыркнула, не заботясь, что её могут услышать. — Конечно же, он явно улучшенная копия своего отца. Король Яков пускал слюни и абсолютно не умел вести себя за столом. Я верю, что мои внуки будут уметь вести себя за столом. На свете есть немного вещей более печальных, чем видеть, как ребенок играет с едой. Ваш муж играл с едой, милая, но, к счастью, я не часто ела с ним за одним столом. А вот и лорд Спирз! Он говорил, что у него есть новый способ прививки фруктовых деревьев. Этот мужчина глуп, но, может, он прав. Я найду вас! — с этими словами она нырнула в толпу.

Тоби усмехнулся.

— И какое у тебя мнение о нашем премудром монархе?

— Я не так его себе представляла, — она посмотрела на маленького мужчину с бородкой, который слабо кивнул огромному толстому человеку, с трудом кланявшемуся.

— Я подумал, что ты размокнешь.

— Тоби! Вот как!

Их прервал голос, грубый голос сзади них

— Ты должна меня представить, леди Лазендер, — казалось, имя прозвучало насмешливо.

Она повернулась. Глядя на неё, мрачно улыбался Вавассор Деворакс. Его новая борода была почти в дюйм длиной. Одежда, как обычно, грязная, все та же замусоленная кожаная куртка. Седые волосы были коротко подстрижены, почти как у круглоголовых, и это придавало его жестокому лицу со шрамом ещё более зверский вид. Она улыбнулась, сразу занервничав.

— Полковник Деворакс, это сэр Тоби.

Холодные серые глаза оценивающе смотрели на Тоби. Он еле заметно кивнул.

Тоби улыбнулся.

— Я должен поблагодарить вас, сэр, за спасение моей жены.

— Правильно, — бесцеремонным тоном заявил Деворакс.

Тоби продолжил:

— Можно пригласить вас поужинать с нами?

— Пригласить-то можете, но я откажусь. Леди Лазендер знает, что мои предпочтения лежат на уровень ниже, чем обед в учтивой компании.

Серые глаза посмотрели на Смолевку.

— Печать у тебя?

— Да, — печать была спрятана на шее у Тоби.

— Ты в том же доме?

Она нервничала, задетая его грубыми манерами. Она взглянула на Тоби и ответила:

— Мы переезжаем в Вудсток, сэр.

Он усмехнулся

— Нет.

Между ними попытался протиснуться епископ, выискивая место поближе к королю, но Деворакс рыкнул на него, напомнив Смолевке, что Лопез назвал солдата волкодавом. Епископ, изумлённый и испуганный, неуклюже попятился назад, бормоча извинения.

Грубость Деворакса задела Тоби. Холодно он спросил:

— Почему вы сказали «нет»?

— Потому что через несколько дней вы должны ехать в Амстердам.

— Дней? — Смолевка думала, что ждать придётся гораздо дольше.

— С тремя печатями. Если, конечно, вы все ещё хотите получить ваше состояние.

Смолевка молчала, не замечая шума толпы вокруг неё.

Тоби нахмурился.

— Как вы это сделаете, сэр?

— Убивая людей. Обычно это самый быстрый способ.

— Сэра Гренвиля?

— Печати у него, — скучным голосом сказал Деворакс. — Я приду за вами. Если не приду сам, то пришлю Мейсона. Приготовьтесь к поездке, вы поедете на восточное побережье. И ради бога, поменьше багажа. Вы же не хотите выглядеть, как свита лорда Мейора, — кивнул он и отошел.

Смолевке показалось это ужасно несерьёзным. Она ожидала большей драмы, большего волнения от новостей, что, наконец, печати будут собраны.

— Полковник?

— Да? Он обернулся, удивлённый.

Она поняла, что ей нечего сказать. — Вы уверены по поводу ужина?

— Уверен, — и исчез.

Тоби покачал головой.

— Он всегда такой несговорчивый?

— Это он был исключительно вежлив.

Ещё шёл дождь, когда они покинули Крайст Черч, дождь, обещающий непроходимую слякоть, которая замедлит движение, пока осень не перейдёт в зиму. Смолевка внезапно испугалась. Она чувствовала себя в Оксфорде в безопасности, спокойно, в доме, где её любил и охранял муж, а теперь совсем внезапно ей предстояло новое путешествие. Она крепко вцепилась в руку Тоби. Они должны ехать на восток, через море, и могли быть ещё смерти, прежде чем она заявит свои права на наследство Кита Аретайна.

Тоби улыбнулся, глядя на неё сверху вниз.

— Ты напугалась.

— Да.

— Может, мне поехать одному?

Она покачала головой. Её путь начался от одной печати в пуританском доме. А теперь она могла увидеть конец путешествия, несмотря на все страхи, несмотря на болота крови, через которые пролегал путь. И она возьмет печать святого Луки с собой.

Объявление Эбенизера Слайта о награде за любую информацию о побеге ведьмы из Тауэра, ничего не принесло, кроме обычного урожая из дураков, которые думали, что смогут проложить себе легкий путь к двум сотням фунтов.