Беверли Кендалл - Жертвуя счастьем

Шарлотта застыла на месте от ужаса. Алекса выловили из Темзы пьяного и полуживого? Он бросился в реку из-за женщины, оставившей его у алтаря? Слова герцогини эхом отдавались у нее в голове. Их смысл с трудом доходил до сознания Шарлотты.

— Что? — сдавленным голосом пробормотала она.

Герцогиня, прищурившись, молча наблюдала за ней.

— Я вижу, вы об этом не знали, — наконец мягко сказала она, склонив голову набок. — Странно. Ваш брат был одним из тех, кто пришел Алексу на помощь.

— Что произошло? — спросила Шарлотта.

Она была не в силах скрыть душевную боль и унять дрожь в руках.

Герцогиня изобразила на лице улыбку.

— Если ваши родственники и мой сын не стали рассказывать вам о том, что произошло после вашего бегства, то, я думаю, и мне не следует этого делать.

Шарлотта не понимала, как ее сердце не разорвалось от острой боли, как оно еще могло биться в груди. Чтобы прийти в себя, она стала медленно, ровно дышать. Шарлотта не верила, что Алекс пытался свести счеты с жизнью. Возможно, он упал в воду по неосторожности, выпив лишнего, или его кто-то столкнул? Но все равно, если бы с ним произошла трагедия, в этом была бы виновата она, Шарлотта, которая своими действиями довела его до беды.

Шарлотта потеряла счет времени. Трудно было сказать, провела она в молчаливой задумчивости несколько секунд или минут. Ее терзало раскаяние. Герцогиня между тем переменила позу, и это движение привлекло внимание Шарлотты. Она вернулась к действительности и заметила, что глаза герцогини утратили прежнее выражение самодовольства.

— Я не могу допустить, чтобы вы вышли к мужчинам в расстроенных чувствах. Было бы лучше, если бы вы забыли, что я сказала. Мой сын явно не желает, чтобы вы знали, что происходило с ним после вашего внезапного отъезда.

Да, Алексу вряд ли понравилось бы то, что она узнала правду о нем. Но эта правда будет теперь постоянно преследовать Шарлотту.

— Хотите, я оставлю вас на некоторое время, чтобы вы собрались с духом и окончательно пришли в себя? — спросила герцогиня почти с сочувствием, в котором Шарлотта сейчас отчаянно нуждалась.

Шарлотта кивнула.

— Я скажу сыну, что вы пошли в уборную, — добавила герцогиня и вышла из комнаты.

Кейти говорила, что Алекс сильно переживал после ее бегства, но Шарлотта и представить себе не могла всю глубину его боли. У нее, по крайней мере, был Николас, заставлявший ее держаться на плаву в первые трудные дни в Америке. Ради его здоровья и благополучия Шарлотта ела, когда ей претила сама мысль о еде. Не позволяя себе опустить руки и впасть в депрессию, она боролась за свою жизнь и готовилась к появлению ребенка на свет. Потом, когда родился Николас, она сосредоточилась на уходе за ним. И таким образом Шарлотта выжила в трудное для себя время.

Алекс же искал забвения в алкоголе и распутстве. Но, по словам Кейти, он быстро одумался. Судя по тому, что Алекс искал себе невесту, он решил остепениться. И это было для него спасением.

Теперь у него была жена, которая любила его, хотел он этого или нет. И еще у Алекса был сын, о котором он, судя по всему, давно мечтал. Шарлотта не могла вернуть Алексу прошедшие пять лет, но она была полна решимости сделать его счастливым. Он заслужил это. Вернее, они оба это заслужили.

Продолжение визита вопреки ожиданиям Шарлотты не было мучительным, хотя и не обошлось без неприятных моментов. Герцог пытался разговорить Николаса, но его неловкие попытки оказались тщетными. Шарлотта делала все возможное, чтобы помочь ему, однако ее усилия были холодно встречены герцогом, отчего Николас стал вести себя с ним еще скованнее.

Ужин был подан в парадной столовой, рассчитанной на большое количество гостей. Алекс за столом заметил, что его и брата допустили в эту столовую только после третьего года обучения в Итоне.

Когда они отправились в обратный путь, город уже был окутан черным покровом ночи. У Николаса слипались глаза и подергивались веки.

Шарлотта думала о том, что герцогиня, хотя и не была добра к ней, все же пыталась обращаться с ней вежливо — пусть даже причиной тому было присутствие внука.

В карете Николас уснул на руках отца. Похоже, Алексу нравилось сжимать его в своих объятиях. Шарлотта была рада, что у ее сына есть отец, на которого он мог положиться и который был готов заботиться о нем. Но мысль о том, что теперь любовь Николаса ей придется делить с Алексом, была нова для нее. Ей придется привыкнуть к этой ситуации.

На улице похолодало, и Шарлотта зябко куталась в плащ.

— Тебе холодно? — из вежливости спросил Алекс.

— Нормально. Мы же скоро уже приедем.

Они помолчали.

— Скажи, твои родители так легко признали Николаса своим внуком только потому, что он поразительно похож на Чарлза? — спросила Шарлотта, прерывая молчание.

В салоне кареты было слишком темно, чтобы разглядеть выражение лица Алекса, но Шарлотта увидела движение его головы. Он кивнул.

— Твой отец был просто ошеломлен сходством Николаса с Чарлзом, — продолжала Шарлотта.

Реакция герцога была очень сдержанной, но красноречивой.

— Отец долго горевал по брату.

Шарлотта знала, что Алекс испытывал к отцу чувство отчужденности. Они немного сблизились после смерти Чарлза, но до сих пор по-прежнему оставались в натянутых отношениях. Возможно, Алекс с детства ревновал отца к старшему брату.

— Поверь, он сделает все, что в его силах, чтобы Николас не только был признан моим законным наследником, но и принят как равный в кругу знати.

— А если бы Николас был похож на тебя, а не на Чарлза, твой отец тоже признал бы его?

Алекс ответил не сразу. Шарлотте очень хотелось разглядеть выражение его лица.

— Если бы Николас был похож на меня, — наконец холодным бесстрастным тоном ответил Алекс, — мой отец продолжал бы, как прежде, упорно верить, что я не его сын.

Карета подкатила к дому, в котором жил Алекс, и они прервали разговор. Алекс был этому рад, поскольку тема разговора была ему неприятна. До этого момента он никому — даже самым близким друзьям — не рассказывал о причинах нелюбви отца. Радерфорд и Армстронг не раз спрашивали, почему Алекс и его отец чураются друг друга. Однако Алекс всегда обходил эти вопросы стороной. Но теперь он сам заговорил на эту тему с Шарлоттой, потому что его распирала гордость. Его душа ликовала: Алексу удалось доказать отцу, что он был не прав в своих подозрениях.

Когда они вошли в вестибюль, лакей принял их верхнюю одежду.

— Я сам уложу сына в постель, — поспешно сказал Алекс Шарлотте, предваряя ее вопросы.

Шарлотта как будто хотела что-то возразить, но сдержалась.

— Как тебе будет угодно.

Николас проснулся, когда Алекс начал раздевать его. С полузакрытыми глазами он сонным голосом спросил, где мама. Алекс улыбнулся Николасу и сказал, что сам уложит его в постель, а затем порылся в ящиках комода и нашел ночную рубашку сына.