Лоретта Чейз - Обольстительница в бархате

— Когда вы как следует это обдумаете, то перестанете удивляться, — сказал Лисберн.

— Могу предположить, кто именно довел информацию до ее сведения.

Лисберн тоже мог предположить. Леди Альда Моррис — младшая дочь леди Бартэм, которая на днях во время приема у леди Джерси взяла на себя труд просветить Саймона на этот счет.

Тут он почувствовал странное покалывание в затылке.

— Нет-нет, я с удовольствием подожду вас, мадам, — донесся откуда-то из-за спины голос Глэдис. — Тут вот мой кузен Лисберн пришел к вам по каким-то важным литературным делам. Поговорите сначала с ним. Он не нашел ничего лучшего, чем спрятаться за манекенами, надеясь, что надоедливые женщины не станут к нему приставать. А мы с Кларой пока поспорим насчет вот этой шали. Я уже почти победила ее своими логическими аргументами.

Один удар сердца спустя мисс Нуаро встала сбоку от маркиза.

— Милорд, — холодно сказала она, — будьте добры, следуйте за мной.

Сегодня кабинет Леони не показался ему до боли аккуратным, как в прошлый раз. Бумаги были разбросаны по столу, один гроссбух выступал на полдюйма из ряда таких же. Лисберн подошел к полке и поправил его.

— Не понимаю, как вы до сих пор не сошли с ума, — сказал он. — В демонстрационном зале толпится, должно быть, сотня женщин, и все говорят одновременно. У меня до сих пор гудит голова.

— Восемьдесят семь, не считая моих продавщиц, — уточнила Леони. — Это просто прекрасно! И все благодаря вам с лордом Суонтоном.

— Только не мне, — возразил Лисберн. — Я всего лишь практик, который занимается реализацией его блестящей идеи.

— Идеи без реализации бессмысленны, — сказала она. — Кто-то ведь должен опускать его с небес на землю. Кому-то нужно следить за скучными каждодневными делами.

— Кажется, вы плохо спите. Это заметно. — Он подошел к ней ближе. Разумеется, она не отступила. Вздернула подбородок, в голубых глазах читался вызов, лицо было напряженным.

— Вы слишком много работаете, — посочувствовал Лисберн. — Что вам нужно, так это две недели провести подальше от магазина. Со мной.

— С каждым днем вероятность этого уменьшается, — усмехнулась Леони.

— Не очень-то рассчитывайте на Бейтса, — предостерег маркиз. — У него нет ни гроша, и это означает, что он не котируется на ярмарке женихов.

— Но леди Глэдис ему нравится, — заметила мисс Нуаро. — Его можно отнести к поклонникам. Более того, он числится среди наследников на графство.

— Только после того, как два его молодых и здоровых родственника, один из которых недавно женился, вдруг отправятся в мир иной. И бездетными вдобавок.

— Признаю, жених из него никудышный, — согласилась она. — Тем не менее он — поклонник.

— Вам всего-то нужно — еще пятерых. Полудюжина, говорили вы. У меня записано.

— Меня это заботит меньше всего.

— А вам и не нужно заботиться, — сказал он. — Вы увидите, какой я великодушный — через край! — когда побеждаю.

— А когда проигрываете?

— Это вряд ли, — усмехнулся Лисберн.

— Не так уж и невероятно, как вы думали в начале, — сказала Леони. — Признайтесь.

— Я признаюсь только в том, что вы превысили границы моих ожиданий относительно Глэдис. — Он ведь ожидал катастрофического провала.

Довольная собой, Леони очаровательно улыбнулась.

— Еще признаюсь в том, что во мне возникло беспокойство, которого не было раньше, по поводу наших совместных двух недель, — продолжал он. — Но это — всего лишь легкая дрожь неопределенности, которая добавляет возбуждения на оставшиеся дни. Тончайший намек на тревожное ожидание перед отбытием туда, где мы еще не были.

Улыбка на ее лице стала только шире. И он вдруг отчетливо понял, что сейчас наклонится и прижмется к этим лукаво улыбавшимся губам.

Поэтому резко развернулся и отошел к полкам с гроссбухами.

Он не верил себе, не верил, что не даст воли рукам. Ему чрезвычайно не нравилась та легкость, с какой она лишала его самообладания и при этом полностью контролировала себя.

Но это была наименьшая из проблем. Большее беспокойство вызывало то, как нездорово и устало выглядит мисс Нуаро. Надо было что-то предпринять. Но в настоящее время он ничего не мог поделать. Только наблюдать и раздражаться по этому поводу.

— Я понимаю, вас нельзя задерживать, — отрывисто произнес Лисберн. — Глэдис назначено время, и сомневаюсь, что у вас есть дополнительные часы для случайных клиенток. Мне просто хотелось рассказать вам, что запланировано на вечер понедельника. По разным причинам не хочу отрывать вас от дел. Мы начнем в десять. Нам дали небольшой зал и целый час времени. Но так как мы не конкурируем с другими крупными лондонскими мероприятиями, места у нас будут заполнены.

Подойдя к письменному столу, он достал из нагрудного кармана сложенный лист бумаги и положил его поверх стопки документов.

Леони быстро подошла и, заметив его внимание к разгрому на столе, быстро навела порядок. После этого — но только после этого! — взяла в руки его бумагу и начала читать.

Он скрыл улыбку.

— Это программа. На вечер понедельника. Остается только заставить Суонтона не менять порядок чтения его новых произведений. Кроме того, он продолжает добавлять еще строфы. Из-за того, что у нас явный цейтнот и пока не зарезервировано время для речей, благодарностей и прочее, нам придется либо сократить его выступление, либо выкинуть из программы по крайней мере одну поэму.

Леони подняла на него взгляд.

— Имея двух артистичных сестер, по своему опыту, могу вам посоветовать не оставлять это на усмотрение лорда Суонтона. Стащите у него одну поэму, чтобы он не нашел ее до начала вечера, а потом просто вытолкните его на сцену.

Подумав обо всех тех обморочных девицах, для которых каждое слово Суонтона было священным, Лисберн рассмеялся.

— Всего-то делов — стащить одну поэму! — не мог остановиться он. — И какую именно?

— Это важно?

— Нет, моя дорогая, не важно, но только вы могли такое сказать.

Лисберн заметил, как вдруг изменилось выражение ее лица. Всего лишь на миг. Мельчайший проблеск эмоций. И снова на лице деловая маска.

Сложив его записку, Леони положила ее на стол.

— Очень умно и упорядоченно, — сказала она. — Для джентльмена, который утверждает, что живет в состоянии хаоса, управляемого лишь секретарями, вы проявляете заметные организационные способности.

— Когда светит реальная награда, можно напрячь мозги.

Легкий румянец окрасил ей щеки и тут же исчез с чересчур бледного лица.

— Облегчить участь несчастных молодых женщин — действительно стоящая цель, — заметила она. — Счастлива узнать, что вы так выкладываетесь ради них.

— Правильно, — сказал он. — И ради них тоже.