Екатерина Каблукова - Приказано жениться

– Я не общаюсь с соседом. Он – дурной человек.

– Откуда у вас такие сведения?

Белов почувствовал, как от резкого тона, которым разговаривал граф, волосы на затылке встают дыбом, точно холка у зверя. Волк внутри вновь оскалился, готовый прыгнуть на защиту своей ведьмы. Гвардеец очередной раз одернул его, и зверь недовольно замер.

– Александр Иванович, к чему эти вопросы? – спросил Григорий. – Вы в чем-то подозреваете мою невесту?

Начальник Тайной канцелярии перевел задумчивый взгляд на преображенца.

– А вам, Григорий Петрович, не кажется подозрительным совпадение, что зверь появился ровно тогда, когда Анастасия Платоновна приехала в Питерсхофф? – поинтересовался он таким тоном, точно разговаривал о погоде. – Да и сами вы с чего-то повели незнакомую девицу, оказавшуюся достаточно сильной ведьмой, напрямую к государыне…

Настя прикусила губу. Она ведь тогда действительно использовала свою Силу, пытаясь убедить незнакомого гвардейца помочь.

– Вы же знаете, что на преображенцев не действует магия! – возразил Белов.

– Действует, но плохо… исключение, – тут Шувалов вновь посмотрел на девушку. – А исключение – ведунья. Не вступившая в полную силу ведьма. Девица. А ведь ваша невеста до недавнего времени была девицей?

После этих слов Настя была готова провалиться сквозь землю.

– Александр Иванович! – с укором воскликнула Бутурлина. – Ты палку-то не перегибай!

– Перестаньте! – одновременно с хозяйкой дома потребовал Белов. – Ежели вы хотите в чем-либо обвинить мою невесту, то вам придется предоставить более весомые доказательства, чем моя глупость!

Шувалов расхохотался.

– Браво, Григорий Петрович! – он несколько раз хлопнул в ладоши, изображая аплодисменты, – Порадовали вы меня! Не ожидал… спокойно, спокойно!

Последние слова начальник Тайной канцелярии проговорил несколько торопливо, поскольку заметил, что черты лица Белова вытянулись и начали расплываться.

– Гриша, не надо! – с отчаянием воскликнула Настя. – Граф прав, я действительно тогда сделала так, чтобы ты меня провел, но…

– Я б тебя и так провел, – отозвался Белов, с нежной улыбкой всматриваясь в лицо невесты.

Настя потупилась. Шувалов демонстративно возвел глаза к потолку.

– Александр Иванович, будет тебе молодых испытывать, – миролюбиво произнесла хозяйка дома. – Гришенька, вы подумайте, будь у графа хоть какие-то подозрения, мы бы сейчас не здесь сидели, а в крепости Апостольной…

– Именно. Хотя, признаю, меня слегка смутило, что все злоключения начались аккурат с прибытием сюда Анастасии Платоновны, так что подозрений с нее пока снять не могу! – начальник Тайной канцелярии с насмешкой посмотрел на вновь заскрежетавшего зубами гвардейца. – Думаю, на эти совпадения не я один обратил внимание. Но, в отличие от многих, я посвящен в тайны инициации.

– На что вы намекаете? – Белов хмурился все больше. Волк внутри все еще рвал и метал, намереваясь вцепиться в горло обидчику.

– Я не намекаю, я знаю весь обряд. И неоднократно проводил его. Невеста ваша – ведьма по рождению, с темными силами дел не имела, договор на крови своей не заключала, оттого не могла в делах незаконных участвовать.

– Договор с темными силами? – Настя взглянула сперва на Шувалова, затем на Анну Михайловну. – Что это значит?

– Не всякая ведьма от рождения силу имеет, – глухо пояснила Анна Михайловна. – Есть и те, кто ради силы нашей готов душу тьме отдать. Они обряд проходят, кровью своей тьму поят. Взамен им дают силу, наподобие нашей. Только от той силы то скот гибнет, то неурожай на три года.

– А ведь у нас в окрестностях такое случалось, – тихо произнесла девушка, ни к кому не обращаясь. – Три года последних неурожай. Отчего отец и в долги влез… Лишь в этом году наладилось. Неужто Волков…

Она изумленно посмотрела на присутствующих. Шувалов скрежетнул зубами.

– Анастасия Платоновна! Мне все больше хочется все-таки допросить вас с пристрастием! Что еще вы от меня скрываете?

– Да ничего я не скрываю! – в отчаянии воскликнула девушка, – Вы сначала не спрашиваете, а потом, когда узнаете, сами же и обвиняете!

– Александр Иванович, может, расскажете, что вообще происходит! – потребовал Белов.

Начальник Тайной канцелярии в задумчивости покусал губы, потом прошептал уже знакомое гвардейцу заклинание, обеспечивая защиту от любопытствующих.

– Что ж, извольте, – он побарабанил пальцами по столу. – В конце концов, вы все впутаны в это. Так что, думаю, эти знания вам точно не повредят, хотя дело и государственной важности.

Шувалов выразительно замолчал.

– Продолжайте, – кивнул Белов.

– Извольте, – хмыкнул начальник Тайной канцелярии. – Речь пойдет о колдуне Сухаревской башни Якове Вильямовиче Брюсе. Будучи сподвижником Петра Великого, Яков Вильямович стоял у истоков реформ. После смерти своего государя, не желая служить императрице Анне, он удалился в свое имение. Как вы знаете, я был учеником Великого Колдуна и иногда, по старой памяти, навещал учителя. В последний мой визит он рассказал мне, что некто предлагал огромные деньги за записи его исследований. Брюс отказался продавать, а через два дня в дом попытались проникнуть воры. Яков Вильямович очень переживал за записи, потому передал их мне. Видимо, не все.

– Хотите сказать, записи об инициации преображенцев… – Белов невольно подался вперед.

– Они у меня, как и более ранние записи, принадлежащие Вильяму Брюсу. А вот отдельные дневники, судя по тому, что происходит, были все-таки похищены…

– А что происходит? – подала голос Анна Михайловна, до сей поры спокойно сидевшая на своем месте и очень внимательно слушавшая.

– За последний год это – пятый оборотень, разгуливающий в окрестностях Питерсбурха. Правда, до событий последних дней эти твари в зверином обличии были не слишком умны, и нам удавалось буквально сразу поймать их и уничтожить.

– Кто это был? – спросил Белов.

– Разные люди: карточные шулеры, сбежавшие с завода крестьяне, даже один разорившийся мелкопоместный дворянин. Между ними не было ничего общего, кроме одного: всем им нужны были деньги, и все они посещали небезызвестную вам, Григорий Петрович, мадам Амели. И этот Иванов не исключение.

– Значит, искать надо там, – протянул преображенец и тут же хлопнул себя рукой по лбу. – Ванька! Совсем забыл про него, шельмеца!

– Вы сейчас о том надежном человеке, которого не должны были учуять? – уточнил Шувалов.

Преображенец кивнул, тяжело поднялся и сквозь магический туман, паривший над полом, направился к окну, приоткрыл и окликнул Степана.

– Чего изволите, барин? – для тех, кто находился в комнате, голос мужика звучал очень глухо, словно тот был далеко.