Наталья Новгородская - Кольцо

Она достигла нужной двери, и, поставив поднос на ближайший столик из орехового дерева, открыла её. Перед ней появилось небольшое скромное помещение с двумя дверьми. Она подхватила поднос, вошла и застыла посредине. И куда же идти?

“Смотри не перепутай!”, – только и смогла вспомнить Шурочка. Левая или правая дверь? Правая или левая? Она была уверена, что перед тем как посмотреть в окно на гренадёров, точно помнила, куда ей следует идти, но теперь напрочь забыла.

“Ах, Шурочка, и что с тобой делать? Но даже если я и ошибусь, то разве это так уже страшно? Извинюсь и пойду в противоположном направлении…”, – думала она, направляясь к левой двери, и невольно вскрикнула, совершенно не ожидая, что она резко откроется, собьёт её с ног, и поднос с фарфоровыми чашками с грохотом упадёт на пол. Человек, открывший дверь замер на пороге. Он, несомненно, узнал девушку и пришёл в лёгкое оцепенение. Смущение от встречи со своим незнакомцем было повержено горьким осознание того, что чайный набор разбился, а сахарница наполовину рассыпалась. Шурочка опустилась на колени и стала оплакивать своё горе.

– Ах…Ох…Как же так? Что мне сказать кухарке? А бабушка? Я опозорена…Что же делать?…

– Прошу прощения… – пролепетал незнакомец в чёрном.

И так как девушка продолжала лить слёзы и тихо причитать, вернулся в комнату и вышел через полминуты с двумя чайными приборами в руках.

– Они, конечно, отличаются от ваших, но это всё тот же великолепный фарфор.

Шурочка поднялась, утирая слёзы, и стала рассматривать чашки. На разбившихся были изображены крупные цветы, а на этих весёлые пастушки, сидящие под деревом.

Она с благодарностью посмотрела на своего спасителя и приняла чайный набор. Он поднял поднос и поставил на него сахарницу.

– Ох, она наполовину пустая… – огорчилась девушка.

– Как сказать…Возможно, наполовину ещё полная? – с улыбкой сказал он и протянул ей свой носовой платок.

Шурочка приложила его к глазам, а потом увидела вышитые инициалы А.Т.

– Благодарю вас. Вы снова меня… – она смутилась и стала поправлять чашки на подносе.

– Андрей Тропинин, – представился он и слегка поклонился.

– Шурочка, – просто ответила девушка, подала ему руку, и он слегка пожал её.

– Ах, мне уже пора! Ведь они ждут чай! – встрепенулась она, подхватила поднос и направилась к правой двери.

Когда она скрылась за дверью, он позвал слугу и велел убрать осколки и рассыпавшийся сахар, а сам двинулся к лестнице вниз, не переставая думать о новой внезапной встрече с этой непосредственной девушкой.

Шурочка вошла в комнату и увидела двух фрейлин, сидящих за чайным столом. Они были очень худы, высокие кудрявые парики красовались на их головах, и от этого девицы выглядели намного выше, чем были на самом деле. Судя по их вытянутым лицам и хмурому выражению, они были недовольны задержкой служанки. Фрейлина в зелёном платье указала пальцем на стол, и Шурочка быстро поставили на него чашки, блюдца и сахарницу. Чайник уже стоял на столе, и она ловко налила им чаю.

Они всё ещё были недовольны и кидали друг другу какие-то слова, которые относились к Шурочке. Склонившись над столом, она уловила едкий запах духов и невольно отпрянула. Отвернувшись, она достала из кармана платок Тропинина, чтобы утереть нахлынувшие на глаза слёзы, как услышала звук падения чего-то на пол.

Вытаскивая платок, она задела кольцо Императрицы, которое теперь предательски сверкало золотом на дорогом паркете. Девушка поспешно подобрала его, но было уже поздно – глазастые фрейлины сразу увидели его, узнали и вскочили со своих мест. Фрейлина в жёлтом подскочила к ней и вырвала кольцо из рук. Зелёная закрыла своим тщедушным телом дверь и что-то крикнула Жёлтой. Та, быстро осмотрев находку, кивнула Зелёной, и они вдвоём уставились на Шурочку злыми колючими глазами.

– Это моё! Прошу вас, отдайте! – взмолилась девушка, но Жёлтая убрала руку с кольцом за спину.

Затем она дёрнула рукой за длинный шнурок в углу и через потайную дверь в обоях в комнату явились двое усатых гренадёров. Шурочке стало совсем не по себе. Зелёная стала указывать на Шурочку, а Жёлтая крутить кольцом перед лицами охранников, и они, не совсем разобравшись в ситуации, решили, что надёжней будет увести Шурочку куда-то под руки.

Девушка не могла сопротивляться, когда двое крепких мужчин в форме куда-то её стремительно тащили, и её ноги почти не касались пола. Коридоры…Лестница…Шурочка понимала, что её подозревают в краже и слабо пыталась оправдаться:

– Я нашла его…Правда! Пустите меня! Я сама отдам его Императрице! Пустите!…

Наконец, Шурочку притащили в хорошо обставленную комнату и отпустили. Гренадёры стояли у неё по бокам, а фрейлины, как свидетели, наперебой что-то стали говорить человеку в парике, стоявшему спиной. И когда он повернулся, то Шурочка узнала в нём старого распорядителя. Он с неодобрением оглядел её с головы до ног. Когда Жёлтая передала ему кольцо, то он самым тщательным образом проверил его на свету, крутил в руках не менее пяти минут, и Шурочка уже вся извелась от ожидания, когда он заговорил:

– Это очень отвлатительно! Такое плеступление плотив Импелатлицы! Вам нет плащения!

– Я клянусь, что нашла его! – взвыла Шурочка.

Но Шпитцель грубо прервал её, подняв вверх руку.

– Её Величество сама лишит вашу судьбу. А пока в темницу её!

Он взмахнул рукой, и гренадёры снова подхватили Шурочку и также стремительно потащили её дальше по коридорам и вниз по лестнице. Она пребывала в таком ужасе, что не могла сопротивляться, кричать или звать на помощь. Она узнала тот коридор, где находилась кухня, но никто уже не встретился ей по дороге – то ли все готовились к праздничному ужину, то ли так испугались гренадёров, что спрятались по углам.

Жёлтая открыла какую-то дверь, и охранники грубо толкнули невольницу внутрь. Шурочка упала на пол, и у неё уже не было сил подняться. Дверь за ней закрылась, и вскоре перестали быть слышны шаги за дверью. Слабый свет проникал в маленькую кладовку через крохотное зарешеченное окошко, но и он не мог осветить всё помещение. Вдруг где-то в углу послышался писк и какая-то возня, и Шурочка прислушалась. Что-то мягкое коснулось её руки, и она, живо поднявшись, метнулась в другой угол и забралась с ногами на мешок с мукой. Мыши выбрались из своего укрытия и стали осматривать пол в поисках пищи, а также c интересом обнюхивать то место, где только что лежала Шурочка.

Она устроилась на мешке поудобнее, поджав ноги, и попыталась обдумать своё положение. Совершенно точно, что её приняли за преступницу и готовят ей самую тяжёлую участь. Несомненно, что она опоздала к тому моменту, когда проснётся бабушка, и что сейчас делается с ней, когда она не может найти свою единственную внучку? Также совершенно ясно, что Шурочке никак не передать записку домой, и бабушка, может, и не узнает о судьбе внучки. Вдруг её казнят прямо завтра, а бабушке сообщат об этом только спустя время?