Айлин Вульф - Лорд и леди Шервуда. Том 3

****

Между бревен, сложенных квадратом, на своем обычном месте был разведен костер. Возле него, укрывшись одним на двоих плащом, сидели Кэтрин и Клэренс, и обе молчали. Кэтрин прижимала к груди спящего сына и баюкала его, крепко сжав губы и глядя перед собой сухими невидящими глазами. Клэренс гладила подругу по руке. Заслышав приближающийся стук копыт, Кэтрин передала сына Клэренс и бросилась навстречу всадникам. Когда она увидела лежавшего на плащах Джона, вся ее легкая фигура задрожала от рыданий. Подбежав к мужу, она заглянула в его неподвижное бледное лицо и, с отчаянием прикусив губы, посмотрела на Марианну.

– Он жив, Кэтти, – поспешила успокоить ее Марианна, – сейчас я перевяжу его, а ты пока приготовь горячее вино с медом и пряностями.

Дэнис, который приютился в трапезной возле очага, увидел в дверях отца и бросился ему навстречу. Крепко обхватив руками колени Вилла, он запрокинул голову и посмотрел в его усталое лицо:

– Отец, вы спасли крестного?! Он жив?!

– Жив твой крестный! – хмыкнул Вилл, потрепав сына по волосам: – Куда живее Джона!

Дэнис радостно ахнул и, завидев Робина, помчался к нему, раскинув руки в стороны. Робин рассмеялся, подхватив мальчика одной рукой, поднял его и прижал к себе.

– Ой, крестный! – только и смог сказать Дэнис, разглядывая лицо Робина. Он осторожно дотронулся до вспухающей скулы Робина, обвел пальцем в кровь разбитые губы и поморщился от сочувствия. – Очень больно?

– Не очень! – улыбнулся Робин и поцеловал мальчика в шелковистые волосы.

Его плечи обвили руки Клэренс. Она потерлась щекой о его спину и, когда он поставил Дэниса на ноги и обернулся к ней, порывисто прижалась к его груди.

– Брат! – нежно прошептала она и, подняв глаза, испуганно поднесла ладонь к губам: – Робин!

– Да, сын мой! – в тон ей вымолвил отец Тук. – Ты сегодня неважно выглядишь!

– А это следы тех самых задатков, которые так глубоко восхитили тебя, когда ты исповедовал Гая! – немедленно отозвался Вилл, припомнив священнику их разговор в феврале.

Отец Тук уже собрался ответить Виллу с такой же язвительностью, но увидев, как стрелки осторожно вносят в трапезную Джона, снова посмотрел на Робина, который улыбался, но стоял на ногах с явным трудом, и виновато развел руками.

– Мне надо умыться, – весело сказал Робин, отстраняя сестру, – иначе я перепугаю весь Шервуд своим неотразимым видом!

Но в купальню он не пошел. Добравшись до постели, Робин рухнул на нее и закрыл глаза. С его лица сбежала притворная улыбка, и губы Робина покривились от боли. Он лежал неподвижно, не находя сил, чтобы подняться и хотя бы умыться. Недолго прождав, он услышал легкие шаги Марианны. Она зажгла свечи и села на кровать рядом с Робином. Сняв с него сапоги и пояс, с остальной одеждой она не стала церемониться, просто разрезав ее ножом.

– Ничего, милая, – шепнул Робин, услышав ее прерывистый вздох, и сам не удержался от глухого вздоха, когда ее пальцы бережно, но настойчиво принялись исследовать его тело.

– Надо же! Все ребра целы! – поразилась Марианна. – А судя по кровоподтекам, должны были быть переломаны.

– Эдрик учил нас не только наносить удары, но и принимать их с наименьшим вредом для себя, – улыбнулся Робин, чувствуя, как влажная салфетка смывает засохшую кровь с его лица.

– И ты научишь меня? – в голосе Марианны послышалась еле уловимая улыбка.

– Милая, как ты собираешься воспользоваться такой наукой? – не удержался от ответной улыбки Робин.

– Боюсь, что левая рука может быть сломана, – вздохнула Марианна, закончив осмотр. – Как бы то ни было, лучше наложить на нее твердую повязку.

Она протерла распухшую руку Робина травяным настоем и сделала из нескольких лучин и жесткого полотна повязку. Достав из сундука широкую косынку, она соорудила из нее перевязь и осторожно уложила в нее пострадавшую руку. Натерев покрытое кровоподтеками тело Робина лечебной мазью, она укрыла его покрывалом и стала убирать флаконы с лекарствами. Робин из-под ресниц наблюдал за ней, бесшумно двигавшейся по комнате. Она еще не успела переодеться и оставалась в наряде вольного стрелка.

– Знаешь, милая, я всегда считал своим преемником брата, – вдруг сказал он, не сводя глаз с ее сосредоточенного лица, – но сегодня, глядя на тебя в Руффорде, впервые понял, что ты не хуже Вилла способна возглавить Шервуд. А какими глазами на тебя смотрел Гай! Он так и не смог прийти в себя от сюрприза, который ты ему преподнесла!

Марианна на миг замерла и медленно обернулась к Робину.

– Да, сейчас Эдрик в своих упреках о недопустимости нарушения чести мог бы упомянуть и меня, – сказала она, глядя на Робина ничего не выражавшими серебристыми глазами. – Только с большим основанием, чем тебя или Вилла.

Робин вскинул бровь, внимательнее вгляделся в ее лицо и решительно похлопал правой рукой по постели, приглашая Марианну сесть рядом.

– В чем же ты усмотрела свое отступление от правил чести? – спросил он, когда Марианна присела возле него на край постели.

Она склонила голову и задумчиво усмехнулась.

– Это ведь была моя идея – захватить в плен Беатрис. Виллу она даже не пришла в голову, когда мы увидели ее маленький отряд. И я не удивлена: Вилл не воюет с женщинами. Он очень сомневался в правильности моего решения, но все-таки подчинился. Так Беатрис оказалась в Руффорде.

– Успокойся, Мэри! – негромко сказал Робин, но Марианна, размышляя о событиях минувшего дня, не услышала его и невесело рассмеялась:

– Бедняжка Беатрис! Гай вовек не простит ей того, что случилось сегодня! Когда мы захватили ее саму и ее слуг, она, узнав меня, бросилась ко мне, как к спасению. Умоляя пощадить ее, она рассказала мне о своей беременности. Теперь, наверное, раскаивается в откровенности.

Робин, морщась, приподнялся на постели и, сжав запястье Марианны, заставил ее посмотреть ему в глаза.

– Ты убила бы ее, если бы Гай не согласился на обмен? – спросил он, пристально глядя в глаза Марианны.

Он почувствовал отчаяние, которым она была охвачена при виде того, как он стоял перед лучниками, нацелившимися на него и готовыми спустить тетивы луков. Потом отчаяние перешло в хладнокровие и решимость, которую ни на миг не смутила никакая женская слабость.

– Ты не стала бы ее убивать, – усмехнулся Робин, отыскав ответ раньше, чем Марианна его высказала.

– Да, но не из жалости к ней. Просто в ее смерти не было никакого смысла. А вот Гая я бы убила. Причем так, как он замыслил убить тебя, даже если бы пришлось ради этого выкрасть палача шерифа. Но я угрожала ножом слабой женщине, прекрасно понимая, что подобный поступок ляжет пятном на мою честь. Угрожала так, как это сделал Гай, когда вынудил Вилла сдаться при виде моей крови. Так что Вилл был прав, когда сказал, что я способна превращаться в подобие Гая.