Айлин Вульф - Лорд и леди Шервуда. Том 1

Сколько нежности, сколько тепла оказалось в его суровой душе воина! Никогда прежде ни в ком она не встречала такого магического сочетания несовместимых, казалось бы, свойств. И никому она не позволяла ничего большего, кроме обычного вежливого поцелуя руки. Лишь Гаю Гисборну изредка разрешалось поцеловать ее в лоб дружеским поцелуем. Но Робин!..

Ее постоянно переполняло желание прикоснуться к нему, почувствовать тепло его руки, как тогда, в августе, когда он положил ладонь на ее колено. Его поцелуи опьяняли ее, словно старое вино. До сих пор на губах росной свежестью таял аромат весны, переданный его дыханием. В его объятиях, слыша биение его сердца, она чувствовала себя так, словно наконец-то вернулась в давно ожидавший ее родной дом после долгой и трудной дороги.

До сих пор она старалась думать о том, что он не значит для нее так много, что настанет день, который опять разведет их по жизни. И вот этот день настал, но мысль о том, что у них разные дороги, казалась Марианне невыносимой. Она не была искренней сама с собой: она хотела, чтобы у них с Робином был один путь. И теперь, перестав лукавить, она ясно поняла, что влюблена в него с самой первой встречи, с самого первого взгляда. Если бы он не выпустил ее из объятий, пришпорил бы коня и увез с собой? Она бы уехала с ним! Неизвестное будущее не испугало бы ее, лишь бы только всегда быть с ним рядом. Общее осуждение, потеря привилегий знатного происхождения, роскоши и состояния – ничто из этого уже ничего не значило для нее, только бы он ее любил!

****

Оставив Фледстан за спиной, Робин углубился в лес и ехал неспешной рысью к своему лагерю – в самое сердце Шервуда. Встречая по пути стрелков, которые приветствовали его, от всего сердца радуясь как возвращению своего лорда, так и тому, что возвращался он живой и невредимый, Робин, смеясь, отвечал на их приветствия и шутки. Никто, глядя на его лицо, осветившееся радостной улыбкой, не смог бы даже заподозрить, что все это время он находился в напряженных раздумьях о себе, о Марианне, о них обоих. Думал не вместе с ней, как она предложила, а один – и за себя, и за нее. Впрочем, о себе ему почти не пришлось размышлять: собственное сердце он давно уже понял, осознал то, что обнаружил в нем, и примирился после недолгих яростных, но совершенно безуспешных усилий что-либо изменить. Он лишь упрекал себя в том, что провел во Фледстане лишнюю неделю: ведь он был в силах покинуть его на пятый день, когда встал с постели и понял, что рана не беспокоит его, голова перестала кружиться от слабости, а сам он твердо стоит на ногах. Но нет! Потакая собственной прихоти, он вступил с Марианной в негласный сговор считать рану серьезнее, чем она была на самом деле. Зачем ему понадобилось делать вид, что лечение требует большего времени, он знал. Зачем так же поступила и Марианна, он был почти уверен, что тоже знает. Осталось понять одно: как распорядиться обретенным знанием и как поступить. Сердце настаивало на одном решении, разум убеждал в противоположном. И, пребывая в такой борьбе чувств и рассудка, Робин сам не заметил, как добрался до лагеря.

– Наконец-то! – встретил его возглас Статли, едва он спрыгнул с коня и привязал Воина к коновязи.

Статли крепко обнял лорда Шервуда и не сразу выпустил из объятий.

– Пусти уже, Вилл! – рассмеялся Робин, отбиваясь от друга. – Ты прижал меня к сердцу, как возлюбленную девицу!

– Не угадал! – рассмеялся в ответ Статли. – Сильнее, чем возлюбленную! Ведь я остался жив только потому, что ты поторопился утром прислать через Клэренс весть о том, что ты жив и находишься во Фледстане. Когда я ночью вернулся без тебя, не зная, куда ты подевался, Джон и Вилл мне едва голову не оторвали. Особенно Вилл! Он бранил меня так, что даже Джон примолк, посчитав свои попреки уже излишними. А Кэтрин зажала уши и бросилась опрометью вон из трапезной, лишь бы не слышать всех слов, которыми Вилл счел нужным меня обозвать. Ты почему не вернулся к нам, когда покинул монастырь?

Робин едва заметно пожал плечами.

– Не до того было, Вилли, чтобы разбирать, куда ехать. Да и конем правил не я, а леди Марианна. Я не успел объяснить ей дорогу, и она помчалась наугад, сломя голову, лишь бы оказаться подальше от монастыря, где собиралась погоня за нами.

Глядя в безмятежные глаза лорда Шервуда, Статли покачал головой.

– Не успел объяснить, значит? – повторил он и, рассмеявшись, несильно ударил Робина по плечу. – Ох, мой лорд! Кто еще, как ты, сумеет так ловко обустроить свидание с девушкой? Радуйся, что Джона сейчас нет. Он целыми днями упражнялся в красноречии, готовясь встретить тебя проповедью, рассчитанной на добрый час! Вилл-то, конечно, обойдется с тобой милосерднее!

Рассмеявшись в ответ, Робин пошел вместе со Статли к распахнутым настежь дверям, из которых на траву падал квадрат яркого света. Едва он переступил порог, как услышал насмешливый голос:

– Кого я вижу? Победитель драконов и спаситель прекрасных девиц явил нам свой светлый лик!

– И это ты назвал милосердием? – рассмеялся Робин, искоса бросив взгляд на Статли, и подал руку Виллу Скарлету.

Тот не ограничился рукопожатием, а порывисто обнял Робина, и не менее крепко, чем до него это сделал Статли. Отстранив лорда Шервуда, Скарлет окинул его цепким взглядом и, удовлетворившись тем, что увидел, шутливо стукнул Робина кулаком в грудь.

– Заставил ты нас потревожиться! Вилл уже нажаловался тебе на нагоняй, который получил от Джона и меня?

– Конечно, – невозмутимо ответил Робин, улыбаясь одними глазами, в которых светилась приязнь к Скарлету. – Сказал, что ты собирался оторвать ему голову. Это ты назвал нагоняем?

– Не оторвать, а отрубить, – ответил Скарлет, пряча улыбку в глазах, устремленных на Робина, и посмотрел на тезку: – А ты, Вилли, когда вновь соберешься жаловаться Робину на меня или Джона, запоминай все дословно, чтобы не возводить поклеп на друзей.

– Поклеп! – фыркнул Статли. – Оторвать, отрубить – есть разница, если ты все равно собирался оставить меня без головы?

Не ответив, Скарлет расхохотался и, взяв Робина за локоть, увлек его к столу. Расставив на столе кубки, он доверху наполнил их вином и, взяв один, высоко поднял его.

– За твое возвращение, Робин!

Когда вино было выпито, Вилл Скарлет внимательно посмотрел на Робина.

– Рассказывай! – предложил он.

– О чем? – спросил Робин, подняв на Скарлета невозмутимые глаза.

– Как тебя встретил Гилберт Невилл? Знал ли он, кто спас его дочь и кому он предоставил приют на время выздоровления? Какой ты нашел леди Марианну?

– Знал, конечно, – и Робин взглядом указал Скарлету, чтобы он вновь налил вина. – Был ошеломлен, но быстро пришел в себя. Благодарность его была самой горячей, так что деньги, оружие, лошади из его конюшни, приют – все это было обещано мне с безмерной щедростью.