Сьюзен Поль - Похититель невест

Сенет тихонько засмеялся.

— Умоляю вас, моя очаровательная леди, никогда не вести таких речей в присутствии Эрика или Кейна. Если им доведется услышать подобные слова, клянусь, они будут дразнить меня до скончания века.

Оделин тоже рассмеялась, но смех оборвался, когда они, замерев, взглянули друг другу в глаза.

— Оделин, — прошептал Сенет, благоговейно склоняя голову к ее губам, — я люблю тебя…

Он не знал, сколько времени прошло в молчании, когда скрип дверей заставил его опомниться. Сенет поднял голову, сам не свой от нахлынувших на него неизведанных чувств. Оделин, лежавшая под ним, разочарованно застонала и попыталась привлечь его к себе.

— Постой, — прошептал он и приложил палец к ее губам, призывая девушку к молчанию.

— Скорее! — Это был голос Эвелины, причем она явно нервничала и была раздражена. — Да быстрее же! Ну, скажи на милость, что ты там копаешься! Неужели ты хочешь, чтобы тебя остановили?!

— Нет…

При звуке безжизненного, усталого голоса Изабель Сенет и Оделин обменялись недоумевающими взглядами.

— Тогда поторопись! Помоги мне оседлать лошадей!

Приподнявшись, Сенет тихонько подполз к краю сеновала и глянул вниз. В полумраке явственно виднелись фигуры его сестры и кузины — обе были одеты в теплые дорожные плащи и торопливо седлали лошадей.

— А ты уверена, что Кейн не остановит нас? Он всегда так бдителен, когда остается старшим по охране.

Сенет почувствовал прикосновение горячей руки Оделин, она подползла ближе и тоже замерла у края сеновала. Сенет повернулся к ней и понял, что она потрясена не менее, чем он.

— Обещаю, Кейн даже не заметит, что мы уехали, — с торжеством в голосе отозвалась Эвелина. — А Эрик уехал еще раньше — ведь ты же сама отправила его с посланием в Брайарстоун, помнишь? Сенет и все остальные будут спать непробудным сном, так что нам нечего бояться. Поторапливайся!

Женщины продолжали седлать лошадей, и все было уже готово, когда Изабель вдруг остановилась.

— Да что с тобой такое? — прошипела Эвелина. — Нам пора ехать, да поскорее! Сэр Кристиан не станет долго ждать и сам заявится в Тальвар разыскивать тебя, если мы замешкаемся.

— А что, если Джастин поехал в Брайарстоун? — обеспокоено спросила Изабель. — Он рассердится, узнав, что я просила сэра Кристиана о помощи. И отец Хьюго станет недоумевать, если меня здесь не будет завтра утром, да к тому же и Джастин может еще не вернуться.

— Я уже сто раз повторяла, что Джастин только того и ждет, чтобы ты отсюда уехала, и тогда он возвратится в Тальвар. Он сам сказал мне перед тем, как уехать, что ты собираешься в Гайр. Да что с тобой такое? С какой стати ты на меня уставилась?

При свете полной луны, глядевшей в окна конюшни, были отлично видны взволнованные лица обеих женщин. Сенет сжал кулаки, увидев, как кузина резко повернулась к его сестре, явно растерянной и смущенной.

— Джастин сказал, что даже не дотрагивался до тебя, — задыхаясь, проговорила Изабель, прикрыв глаза, словно пыталась вспомнить что-то очень важное. — Не знаю, разумно ли с моей стороны покинуть Тальвар столь внезапно, ничего ему не сообщив… Он говорил, что напишет сэру Александру.

Красивое лицо Эвелины исказила бешеная злоба, и Сенет почувствовал, что у него перехватило дыхание. Ему и прежде доводилось видеть людей, охваченных столь же безоглядной яростью, и он понимал: хорошего тут ждать не приходится.

— Может быть, Джастин отрицал и то, что я жду ребенка? — завопила Эвелина. — Он и это отрицал, а, Изабель?

Изабель с несчастным видом покачала головой.

— Нет, он только сказал, что рад, что мне, наконец, об этом стало известно.

— Я же говорила тебе, что так оно и будет. Неужели ты и в самом деле считаешь, будто такой благородный человек, как Джастин, найдет в себе силы признаться в чем-либо, что может причинить тебе боль? Ведь он всегда был так добр к тебе, так старался защитить тебя, если только это было в его силах… — Эвелина заговорила мягче, и в голосе ее прозвучали льстивые, вкрадчивые нотки. Она подошла к лошади Изабель, чтобы закончить седлать ее, и продолжала говорить, обернувшись к кузине: — Ведь ты хочешь, чтобы он был счастлив, не так ли, Изабель? Тогда не принуждай его быть с тобой, а не со мной по одной лишь причине, что он — человек чести, а ты — его законная жена. Он никогда не решится покинуть тебя, поскольку будет вечно чувствовать себя в ответе за твою судьбу. Позволь ему быть счастливым. Предоставь ему полную свободу — ведь ты сама знаешь, что должна поступить именно так. Это единственный способ отблагодарить его за доброту и к тебе, и к Сенету.

— Да… Наверное, ты права, — запинаясь, согласилась Изабель, и пальцы ее бессознательно сжали поводья, которые Эвелина вложила ей в руку. — Мне только очень жаль, что мы с Джастином расстаемся поссорившись.

— Сейчас не время проливать слезы над одним из твоих неловких замечаний, так расстроивших его, — бросила Эвелина, с необыкновенной легкостью вскакивая в седло. — Теперь тебе следует подумать о том, как бы все исправить. Представь себе радость Джастина, когда, вернувшись в Тальвар, он узнает, что ему больше не придется переживать и волноваться за тебя.

— Да, — тихо подтвердила Изабель и, после двух неудачных попыток, сумела все-таки забраться в седло и удержаться на лошади, решив не обращать внимания на то, что юбки ее перекрутились и смялись. — Эвелина, — проговорила она, останавливая кузину, уже направившую свою лошадь к дверям конюшни, — ты ведь любишь Джастина, правда? Ты не просто хочешь завладеть им, как хотела того в Лондоне, или заполучить его состояние и все, что ему принадлежит? Эвелина коротко и презрительно хохотнула.

— Я люблю Джастина Болдвина больше, чем ты себе можешь представить. Клянусь перед Господом Богом, что с радостью отдам свою жизнь, лишь бы только он был счастлив. Ты довольна, кузина?

Изабель молча кивнула и, тронув поводья, последовала за Эвелиной. Как только они исчезли из виду, Сенет рванулся к приставной лестнице и кубарем скатился с сеновала вниз.

— Сенет! Куда ты?! — окликнула его Оделин, со всей возможной быстротой спускаясь следом.

— Я должен скакать за ними и разузнать, куда они направляются. Скорей, Оделин! — Он обхватил девушку за талию и опустил на землю. — Беги и разбуди всех в доме, всех до одного, и скажи Кейну и всем остальным, чтобы одевались и бежали сюда ко мне, да побыстрее. А я тем временем оседлаю лошадей. Ну, беги! — приказал он, подталкивая ее к двери. — Не медли, а то мы рискуем потерять их в темноте!

Прошло не более десяти минут. Джон, Ральф и Недди примчались в конюшню, на ходу шнуруя туники и приглаживая спутанные во сне волосы.

— Кейна опоили! — кричал Джон, парни же поспешно взбирались на коней. — Оделин обнаружила его без памяти на посту на крыше внутреннего дворика.