Джулиана Грей - Неприступный герцог

Деревья в саду были посажены ровными длинными рядами. Не успев подойти к первому из них, герцог уже ощутил наполнявший ночной воздух аромат. Густой и нежный, он манил к себе до тех пор, пока его не окружили еле слышный шорох листьев и ласкающие щеки шелковистые лепестки. Ну и где в этой потусторонней тишине спряталась Абигайль?

Уоллингфорд заставил себя остановиться. Кроны деревьев закрывали луну, и теперь герцог видел вокруг себя лишь тени.

– Я знаю, что вы здесь, – громко произнес он, заставив задрожать окружавшие его деревья. – Можете выходить из своего укрытия.

Голос Уоллингфорда растаял в темноте. Где-то вдалеке раздался тихий крик козодоя.

Возможно, слова прозвучали слишком грубо. Так происходило всегда, когда он был неуверен в себе. Уоллингфорд заставил голос звучать чуть мягче.

– Я получил вашу записку, – сказал он. – Так что нет необходимости прятаться. Как нет необходимости в ваших уловках.

Он знал, что, употребляя такие слова, ни за что не выманит Абигайль из укрытия. Да, эта леди любит строить коварные планы, но она так же питает к нему губительную нежность и страстно его желает. Хотя, конечно, не так страстно, как желает ее он. В конце концов, Уоллингфорд привык к женщинам, мечтающим заполучить в свою постель герцога. Особенно такого привлекательного, как он. Так что он знал, как обратить это желание в свою пользу.

Он понизил голос еще больше:

– Послушайте, вы просили меня с вами встретиться. Так что не бойтесь, моя смелая девочка.

Неожиданно треск заставил Уоллингфорда резко повернуться.

Из-за деревьев показалась чья-то темная фигура. Это под ее ногами затрещали сухие ветки.

У Уоллингфорда перехватило дыхание. Человек, очертания которого были едва заметны, сделал еще несколько шагов и встал между деревьями. Луна осветила скромный белый шарф и лицо.

Дыхание вырвалось из груди герцога, сопровождаемое болью, а выстроенная в воображении стена рухнула и превратилась в груду обломков. Но все это происходило внутри. А внешне герцог остался таким же сдержанным и надменным.

– Леди Морли. Вы обворожительны. – Голос Уоллингфорда не дрогнул. Он сложил руки на груди и окинул стройную фигуру стоящей перед ним женщины взглядом, которого все и ждали от высокородного герцога.

Какого черта она тут делает? Она здесь случайно, или эта встреча подстроена? Не ее ли рукой написана записка? Или же ее появление здесь – просто стечение обстоятельств?

Леди Морли и бровью не повела. Ее голос звучал спокойно и мелодично:

– Ваша светлость, вы тоже прекрасно выглядите. Изучаете ночные тени? Или тайно встречаетесь с девушкой из деревни?

– Я могу задать вам такие же вопросы, леди Морли.

Маркиза тихо засмеялась.

– Деревенские девушки не входят в список моих предпочтений.

– Понятно. Значит, вы просто любите природу?

– Я гуляю здесь каждый вечер, – ответила леди Морли. – Свежий воздух, знаете ли, способствует крепкому сну. Могу ли я надеяться, что вы последуете моему примеру? Вот увидите, после прогулки вы уснете как убитый.

– Не будете ли вы так любезны мне объяснить, почему я должен поверить в эту вашу историю?

– Потому что у вас дьявольский ум, полагаю. – В голосе маркизы не было слышно ни капли неодобрения, словно она говорила о черте характера, которой следовало восхищаться или по меньшей мере ожидать от человека его положения. – Вы сами постоянно нарушаете правила и не можете себе представить, что кто-то поступает по-другому. Вы ведь подумали, что я встречаюсь здесь с мистером Берком, не так ли?

Странно, но мысль об этом еще не посещала Уоллингфорда, однако теперь в его душу закрались подозрения.

– Да, подумал, раз уж вы спросили.

– Тогда скажите мне, Уоллингфорд, с кем здесь встречаетесь вы.

Уоллингфорд ухмыльнулся:

– А что, если я пришел сюда, чтобы поймать вас на месте преступления?

– Ну, это вряд ли. – С губ Александры сорвался все тот же негромкий смех. – Даже если бы я действительно встречалась с мистером Берком, вряд ли позволила бы кому-нибудь себя поймать. Нет, подозревать надо не меня. Так что, как видите, мы с вами поменялись местами. Только вот вопрос, с кем встречаетесь вы?

– Вы ошибаетесь. Я ни с кем не встречаюсь.

– Ваша светлость, я никогда не позволила бы себе бестактность подвергнуть сомнению слова мужчины…

В голосе Уоллингфорда зазвучало негодование:

– Я очень надеюсь на это.

– Хотя, должна признаться, в сердечных делах позволительна некоторая скрытность. В самом деле, ужасно подло подвергать свою возлюбленную бесчестью. Лучше уж немного исказить факты, не так ли?

Из всех причин, приведших Уоллингфорда во фруктовый сад сегодня ночью, словесная перепалка с леди Морли стояла на самом последнем месте. Пришла пора заканчивать эту беседу. Уоллингфорд набрал в грудь воздуха и произнес:

– Мы отклонились от предмета нашей беседы, леди Морли. Так вы встречаетесь с Берком?

– Я не обязана отвечать на ваши вопросы. И потом – почему бы вам не спросить у него?

– Его здесь нет.

– В самом деле? – Леди Морли осмотрелась по сторонам. – Мне показалось, вы обвинили меня в том, что с ним встречаюсь! О Господи! Произошло недоразумение. Я, наверное, перепутала время. Или должна была встретить его у седьмого дерева в двенадцатом ряду вместо двенадцатого дерева в седьмом ряду. Видите ли, я сожгла записку.

Уоллингфорд смотрел в скрытое тенью лицо маркизы не в силах прочитать выражение ее глаз.

– Отлично сыграно, мадам. Не могу не признать, что моему другу Берку несказанно повезло.

– Вам никогда не стать таким мужчиной, как мистер Берк, ваша светлость.

Слова маркизы поразили Уоллингфорда в самое сердце. У него перехватило дыхание, и он не смог издать ни звука. В ушах в который раз зазвучали презрительные слова деда о том, что он, его внук, не способен на серьезные отношения.

В отдалении вновь затянул свою песню козодой – такой одинокий в темноте ночи.

– Я это понимаю, – вымолвил наконец Уоллингфорд. – Так что теперь, леди Морли? Похоже, мы зашли в тупик. Подождем его вместе?

– Поступайте, как вам заблагорассудится. А я продолжу свою прогулку. – Леди Морли повернулась, чтобы уйти.

Герцог не знал, что именно заставило его схватить маркизу за руку. Он заглянул в ее освещенное луной лицо, которое так любил достойный и благородный Финеас Берк, родной сын его деда.

– Обидно, что такой чудесный вечер пропадает понапрасну, леди Морли, – тихо произнес Уоллингфорд, совершенно не желая эту женщину, не испытывая к ней никакой привязанности и ненавидя самого себя.

Леди Морли выдернула руку.

– Вы напрасно теряете время, ваша светлость. Всего вам хорошего.

Маркиза сделала несколько шагов, а потом вернулась и подошла к герцогу: