Джулиана Грей - Неприступный герцог

– Скажите, Уоллингфорд, почему все это так много для вас значит? Неужели вы не можете просто позволить людям делать то, что им нравится? И почему бы вам не заняться поисками своего собственного счастья?

Уоллингфорд с минуту смотрел на окутанную тенью фигуру маркизы.

– Нет. Похоже, не могу.

Леди Морли взглянула на него с презрением и ушла.

Уоллингфорд стоял, прислушиваясь к окружающим его звукам – шорохам листьев и тихому свисту ветра. Постепенно холодало. Воздух остудил его горящие щеки и проник под шерстяную ткань сюртука и жилет.

Уоллингфорд провел рукой по волосам, пожалев, что не надел шляпу, и зашагал между деревьями к виноградникам. На ходу достал из кармана записку, разорвал ее на мелкие кусочки и развеял по ветру.

Пятнадцать минут спустя Абигайль Харвуд осторожно соскользнула с дерева, где пряталась между цветами и листьями всего в шести футах от того места, где герцог Уоллингфорд провел рукой по волосам.

Ее руки и ноги дрожали не столько от вынужденного сидения на персиковом дереве на протяжении получаса, сколько от пропитавшегося сыростью холода. В этот поздний час обитатели замка тайком вышли в сад на свидание и теперь были укрыты под сенью деревьев.

– Вы должны пойти в сад! – возбужденно воскликнула Морини, когда Абигайль наконец нашла ее после обеда. – Вы себе не представляете, что случилось! Они столкнутся друг с другом нос к носу! Синьор Пенхэллоу ушел из дома очень рано, а этот плут Джакомо, он вечно шастает повсюду…

– Ни слова больше, – ответила Абигайль и пошла прочь, воодушевившись известием о тайных встречах в персиковом саду. Но как только она взобралась по веткам наверх и устроилась посреди благоухающих цветов, Финеас Берк спрятался за стволом того самого дерева, на котором она теперь сидела.

Абигайль оказалась в ловушке. Совсем как… да, да, совсем как кошка на ветке.

Затем в саду появился лорд Роланд, бормоча себе под нос стихи. Он, судя по всему, поджидал Лилибет. А потом все бросились врассыпную, когда в сад решительно вошел герцог Уоллингфорд, ломая ногами ветки и приминая траву.

Следом за ним в саду возникла Александра.

Уоллингфорд спустился вниз по холму. Он, конечно, мог направляться куда угодно, но Абигайль знала наверняка, что он пошел к озеру.

Луна сегодня была неполной, но этого было достаточно, чтобы осветить склон холма, террасами спускавшегося к озеру. Абигайль прошла их все, инстинктивно выбирая дорогу, пока не достигла полосы оливковых деревьев и кипарисов, обрамлявших озеро подобно ощетинившемуся шипами частоколу. До ее слуха долетал тихий плеск воды, перемежавшийся с пересвистом ночных птиц. Она уселась на большом валуне, рядом с аккуратно сложенной одеждой в ожидании Уоллингфорда, снова и снова вспоминая, как он передернулся, когда Александра произнесла: «Вам никогда не стать таким мужчиной, как мистер Берк, ваша светлость».

Абигайль сомневалась, что Александра что-то заметила. Но для нее эта еле заметная дрожь, пробежавшая по телу герцога, была сродни землетрясению. Это означало, что Уоллингфорд уязвим. Уоллингфорд испытывает боль.

При воспоминании об этом пальцы Абигайль сжались в кулаки.

Она осталась сидеть на дереве, закусив собственную руку, чтобы не расплакаться в голос. Платье на груди промокло от слез, и она очень боялась уронить на землю хоть одну слезинку, которая могла бы выдать ее присутствие.

А где же Уоллингфорд? Он что, собирается плавать всю ночь? Холод от валуна проникал сквозь кожу, распространяясь по спине и ногам. Ночь и так выдалась прохладной, а ветер с озера нес с собой еще больший холод. Уоллингфорд найдет свою смерть, если не будет осторожен.

Единственное облако закрыло луну точно саваном.

Плеск воды, ритмичный, точно удары метронома, стал громче и различимее.

Абигайль испытала небывалое облегчение, когда Уоллингфорд вышел из воды. Герцог не сразу ее увидел. Свет луны ласкал очертания его тела, покрывая его серебром. Даже мокрые волосы, которые он отжал одним быстрым движением руки, казались жидким серебром.

Он был таким красивым – идеально сложенным, высоким, сильным, покрытым блестящими капельками воды. На его плечах играли мускулы, а мышцы на ногах напоминали туго скрученные жгуты. Уоллингфорд потянулся за рубашкой, казавшейся ослепительно-белой в свете луны, и насухо вытерся ею. Затем надел нижнее белье, завязал тесемки на поясе. Наклонился за брюками и замер.

Порыв ветра коснулся кожи, заставив Абигайль задрожать.

– Мисс Харвуд, – тихо окликнул Уоллингфорд, – это вы?

Абигайль откашлялась.

– Я.

– Полагаю, вы сидите здесь уже некоторое время?

– Вообще-то довольно давно.

Герцог надел брюки и застегнул их, не сводя взгляда с камней перед ним.

– Вы шли за мной от самого сада?

– Не совсем. – Абигайль снова откашлялась. – Видите ли, там был Берк, а потом появился Пенхэллоу…

– Пенхэллоу!

– Да, все это очень напоминало… комедию… – Абигайль осеклась. – Я спустилась, как только смогла. Я знала, что найду вас здесь.

– Откуда вы это знали? – Уоллингфорд надел влажную рубашку и начал ее застегивать.

– Я и раньше видела, как вы плаваете.

– Ну конечно. Ничего другого я и не ожидал. – Уоллингфорд заправил рубашку за пояс брюк и подобрал с земли жилет. Он словно не чувствовал холода, хотя на нем была влажная рубашка. – Полагаю, вы понимаете, что это может привести к нарушению условий пари? Я могу прямо сейчас потребовать от леди признать поражение.

– Можете, – кивнула Абигайль. – Но ведь в условиях пари с самого начала был пробел. Мы никогда не обсуждали их всерьез. И не знаем, какие контакты допустимы, а какие нет.

– В вашем понимании наблюдать за одевающимся мужчиной допустимо?

– В самый щекотливый момент я закрыла глаза, – солгала Абигайль.

Уоллингфорд уже надел сюртук и, поправив рукава, повернулся к ней.

Слезы вновь навернулись ей на глаза. Даже не видя его лица, она поняла, что он холоден и ожесточен.

– Вы такой красивый, – выпалила Абигайль.

– А вы – сумасшедшая.

– Пожалуйста, Уоллингфорд. – Абигайль поднялась с валуна и протянула герцогу руки. – Я не хотела обидеть вас. И надеюсь, что не обидела.

– Обидели меня? Я не понимаю…

О, как же он холоден!

Неверной походкой Абигайль направилась к герцогу.

– С вами все в порядке? – неожиданно спросил он.

– Да, только ноги затекли.

– И как долго вы здесь сидите?

– Не так долго, но вот на дереве…

– На дереве?

Абигайль улыбнулась и остановилась в нескольких шагах от Уоллингфорда. Он проявлял твердость, и Абигайль сочла это победой.

– На дереве в саду, прямо над вами.

На лице Уоллингфорда отразились какие-то непонятные эмоции, черты словно бы смягчились, немного расслабились.