Марина Гилл - Ветер пыльных дорог

– Скоро и Его Величество покинет Уайт. Замок совсем опустеет, и вам придётся поскучать.

Мари неопределённо кивнула, а потом протянула ему письмо. Эдмон принял его, скользнув настойчивым взглядом по взволнованному лицу девушки.

– Это от Доминика, – пояснила она. – Он пишет, что через неделю покидает Лондон…

– Так скоро, – удивлённо буркнул Эдмон, углубляясь в написанное.

– Да… Я не ожидала, что это случится так скоро… Он мой единственный родной человек во всей Англии. Если он уедет, я останусь совсем одна. Ведь вы тоже уедете и не известно насколько…

В голосе её послышались слёзы, но, когда Эдмон посмотрел ей в глаза, то нашёл их совершенно сухими. Вернув ей письмо, в котором не было ничего, кроме короткого сообщения об отплытии на нанятом судне в Бретань и вопросов о жизни сестры, он упёрся ладонями в колени, склонившись всем корпусом вперёд. Он мог понять Мари, но не мог ничего сделать, даже и сказать ничего не мог, чтобы утешить её. На такую жизнь их обрекли обоих, и не оставалось ничего, кроме как смириться.

Он поднялся, избегая смотреть на подавленно опущенные плечи жены.

– Я должен узнать, когда мне выезжать.

Мари кивнула, складывая письмо брата. Эдмон, чувствуя себя не в своей тарелке, вышел из покоев жены и с облегчением выдохнул. Как странно, что порой ему очень нравилось проводить с Мари время, а порой он готов был ненавидеть и себя, и её, и проклинать обстоятельства, которые послужили их союзу.

Он не знал, свободен ли сейчас король или всё ещё обсуждает дела с Дерби и Молеоном, но надеялся, что тот его примет и скажет, что необходимо отбыть сейчас же. Разговор с Мари произвёл на него совершенно угнетающее впечатление, и он чувствовал позорное желание сбежать.

Камергер, которому Эдмон изложил свою просьбу, скрылся за дверью, ведущую в тот же зал совещания, в котором Эдмон стоял не более двух часов назад. Последнее время Его Величество предпочитал проводить большую часть своего времени там. Эдмон вообще редко видел его за пределами этого зала.

Через минуту вернулся камергер Альдиго, кивком головы показывая, что можно проходить. Эдмон, весь подобравшись, ступил внутрь, высоко поднимая подбородок. Савари Молеона рядом с королём уже не было, а вот граф Дерби всё ещё находился здесь. Он стоял рядом с огромным камином у дальней стены и глядел в огонь, прокручивая на указательном пальце перстень с фамильным гербом. Король же как раз опускался в тронное кресло, когда Эдмон вошёл.

Окинув его тяжёлым взглядом из-под сдвинутых бровей, Джон вопросил:

– У вас возникли какие-то вопросы, сэр Эдмон?

– Есть один, Ваше Величество. Когда я могу покинуть Уайт по вашему поручению?

– Так не терпится?

Король различил в поспешном потоке слов надежду на то, что ответ будет «скоро» или «сейчас». Граф Дерби лениво поглядел на Эдмона и оторвался от своего занятия, подходя ближе, словно опасаясь что-либо пропустить.

– Не терпится увидеть Англию прежней, а не такой, какой она предстаёт сейчас.

Король одобрительно кивнул, давая понять, что оценил ответ.

– Не может не радовать, что в королевстве ещё остаются люди, настолько преданные родине, – сказал он. – Не правда ли, Дерби?

Дерби чуть склонил голову и обратился к Эдмону:

– Жаль, что вам придётся оставить свою молодую жену. Бедное дитя, она ещё не успела насладиться семейной жизнью.

Эдмон выдержал его непроницаемый взгляд. Удивительно, что Дерби упомянул о Мари, как будто для него не очевидно, какие странные отношения царят между ним и его молодой женой. Уж Дерби всегда подмечал всё, что происходило вокруг него, и едва ли история Эдмона стала исключением.

По правде говоря, граф для него являлся настоящей загадкой. Он так и не смог понять, какие цели двигали Дерби, когда в их первую встречу он так по-дружески отнёсся к нему и Аньес. А потом, после того, как Аньес сбежала, стал поглядывать на него, Эдмона, так, словно бы знал что-то такое, что не было известно никому больше.

– У нас будет предостаточно времени после, чтобы насладиться мирной жизнью, как внутри семьи, так и вне её, – ответил он Дерби. – Так что же, Ваше Величество, вы скажете мне?

– Довольно тянуть, – проговорил король, прикрыв веки. – Раз вы так этого желаете, то езжайте сегодня же вечером.

Эдмон отвесил церемонный поклон Джону, сухо кивнул Дерби и вышел, весьма довольный, что получил королевское согласие.

Как только двери за Эдмоном Марильяком закрылись, король раздражённо постучал пальцами по подлокотнику своего кресла.

– Дерби, ты помнишь его дочь? – спросил он неожиданно громко.

Дерби подошёл поближе к трону, не торопясь с ответом. Об Аньес он, разумеется, помнил, при том был уверен, что они ещё встретятся и не раз, но обсуждать эту девушку с королём ему не хотелось. Тот был известен своей злопамятностью, а значит, если сейчас он вдруг вспомнил об Аньес, ничего хорошего для неё это не сулило.

– Да, Ваше Величество.

– Она нам нужна, – резко сказал Джон. – Мы не доверяем этому Марильяку, но если он будет знать, что его дочь у нас, мы будем уверены в его преданности.

Дерби промолчал, потому как считал, что преданность Марильяка после всей истории с Аньес и так очевидна. Впрочем, иметь Аньес при себе для него и самого было очень желанно. После того, как та столь нагло отвергла его внимание и предпочла ему выродка Лэнгтона, он поклялся, что Аньес будет его.

– Но мы не знаем, где она… – пробормотал Джон.

Дерби задумчиво поглядел на своего короля. Джон хотел держать Аньес при себе, но едва ли только ради того, чтобы убедиться в верности своего вассала. Гораздо более вероятно, что он, равно как и сам Дерби, не забыл нанесённого ему оскорбления и теперь хотел отыграться, получив Аньес в полное своё распоряжение. И, разумеется, если бы Его Величество знал, где находится Аньес, именно его, Дерби, он бы и отправил за ней. А там… чего только может не случиться. Особенно с такой неразумной девушкой, как Аньес.

– Нет, знаем, – поправил его Дерби. – Она в Рочестере.

– Рочестер! – вспыхнул в один миг король. – Рочестер преследует нас повсюду. Но откуда тебе известно?

– Я полагал, что вы ещё вспомните о леди Аньес и захотите вернуть её Вашему Величеству, – слегка усмехнулся Дерби.

Король ответил на эту фразу широкой и довольной ухмылкой.

– Да ты не промах, Дерби! Благословен тот день, когда ты впервые появился при нашем дворе. Что касается леди Аньес… Дерби, ты привезёшь её к нам.

Граф улыбнулся про себя. То, чего он и ожидал.

– Сюда, на остров, Ваше Величество?

– Гм… – задумался король. – Да, сюда, Дерби. Однако мы не будем дожидаться твоего приезда, я полагаю. Тянуть уже некуда. Но ты присоединишься к нам в Дувре или, по крайней мере, на пути к Рочестеру. Тогда же дадим понять Марильяку, какую птичку мы словили.