Марина Гилл - Ветер пыльных дорог

Филип снова кивнул, но спросил:

– А если она замуж успеет выскочить?

– В этом и твоя задача: чтобы не успела. Сложности не нужны.

Филип осушил кружку до дна. Его же собеседник к своей так и не притронулся.

– Сколько ты потерял людей?

– Пятерых, – нехотя протянул Филип. – Один едва жив, правда рвётся прикончить будущую монахиню.

– Пусть на другую сестру свой пыл переведёт. А ты не забудь про то, что нужно найти самых способных людей. Я дал тебе достаточно денег и не для того, чтобы ты тратил их на эль.

Филип, которому только что поднесли вторую кружку, криво улыбнулся.

– Как скажите.

– Раз мы всё выяснили, то я ухожу, – сказал тот и, опустив капюшон ещё ниже – так, что и подбородок едва виднелся, добавил: – Если возникнут проблемы, знаешь, как со мной связаться.

Филип в которой раз кивнул и, провожая его взглядом, осушил вторую кружку эля. Связывались они через младшего брата Филипа, Эрика. Тот знал, как найти его нанимателя, но Филипу не говорил: всегда надувался от гордости от того, что владеет тайной, которую не знает он, Филип. Теперь у Эрика прибавилась ещё одна тайна. Пока Филипа не было дома, тот приволок в дом какую-то девицу и не пожелал отвечать, с какой стати. Девушка была красивой, имела немного своих денег и держалась особняком, поэтому Филип не стал высказываться против такого соседства, тем более всё равно вскоре собирался уезжать.

Он решил, что завтра найдёт хороших ребят, которые согласятся за достойную плату отправиться во Францию, а сегодня, пока есть возможность отдохнуть, он этим и займётся.

Через несколько часов изрядно выпивший Филип вышел из таверны и отправился домой. Ночные улицы Лондона не пугали его, он всегда имел при себе оружие, а с годами приобретенная сноровка позволяла ему защищать себя даже в таком, крайне нетрезвом, состоянии. А вообще Филип никогда не был против ввязаться в драку и потому, когда увидел, как несколько бродяг пристают к одинокой девушке, немного взбодрился.

Их было трое. Когда Филип их только заметил, те просто шли следом за девушкой и что-то говорили ей, разражаясь то и дело сальными смешками. Потом один из них схватил её за локоть и попытался поцеловать. Девушка возмущённо вскрикнула. Филип в душе тоже возмутился, словно ему было какое-то дело до неё, и, вытащив меч, поспешил на выручку.

К тому времени, как подошёл к ним нетвёрдой походкой, девушку уже прижали к стене дома и с энтузиазмом ощупывали. Та протестующе мычала: ей закрыл рот ладонью один из молодых людей. Филип выдал странный возглас, на который насильники обернулись. Увидев меч, все трое переглянулись и бросились в узкую улочку между двумя домами. Филип взбесился от того, что они убежали от драки, но ему ничего не оставалось, кроме как убрать меч в ножны, что получилось у него лишь со второго раза.

Затем он посмотрел на девушку, которая всё ещё стояла у стены, будто парализованная, и смотрела на него благодарно, но с примесью страха. Она была крайне миловидной, и гнев Филипа как рукой сняло; вместо него всколыхнулось желание. Он пьяно улыбнулся и, приблизившись к ней, обнял за талию.

Однако выпитое вдруг резко ударило ему в голову, и он понял, что знакомство с девушкой не состоится. Тяжело завалившись на неё, он невнятно пробормотал:

– Как не вовремя.

Мари очень испугалась, когда к ней привязались трое пьяных парней. Она только приехала в Лондон и решила пешком добраться до дома брата, несмотря на то, что уже был вечер.

Как только она получила письмо от Доминика, чуть с ума не сошла от того, что он её покидает. Он ведь говорил ей ещё до её замужества, что собирается вернуться в Баварию. И хотя в последнем письме он умолчал о том, вернётся из Бретани в Англию или нет, Мари была уверена, что брат поедет сразу домой.

Конечно, не покинь её муж Уайт, не будь все окружающие так заняты выступлением против мятежников, Мари никогда бы не решилась на подобную авантюру. Однако все обстоятельства были ей на руку, а ей очень сильно хотелось повидать брата, и она рискнула приехать в Лондон одной. Мари никому не рассказала о своих планах, письмо брата сожгла, поэтому едва ли кто-нибудь поймёт, куда она запропастилась. Единственным свидетелем её ухода был мальчишка-грум, который дал ей небольшого пони. Затем Мари перебралась через узкий пролив в Дувр, а там уже на нанятом экипаже прибыла в Лондон.

Доминик будет в ярости, когда узнает, какой опасности она себя подвергала в пути. Да и тому, что, не рассказав ничего мужу, уехала в столицу, тоже не обрадуется. И всё же Мари, несмотря на скверный характер брата, любила его и не могла не попрощаться. Он оставлял её во враждебной стране, одинокую и несчастную, неизвестно, на какой срок, так что она не хотела без толку сидеть на острове, когда Доминик отбывает из Англии.

Теперь Мари ускорила шаг, чтобы скорее добраться до дома брата. Всего пересечь несколько улиц – и она будет на месте. Но те парни, что сначала держались позади и только перешучивались между собой, теперь подобрались совсем близко.

Один из них ухватил её за локоть и прижался мокрыми губами к её щеке. Мари отступила и возмущённо вскрикнула. Но их было трое, а она одна, и вскоре те прижали её к стене. Рот ей кто-то из них закрыл вонючей ладонью, и она могла только беспомощно мычать, а те тем временем начали шарить руками по её телу. Мари в ужасе предпринимала попытки вырваться, но они были тщетны.

Неожиданно мучение завершилось, и неудавшиеся насильники будто сквозь землю провалились. Мари даже не заметила, в каком направлении они скрылись. Перед ней же теперь стоял молодой и высокий мужчина, который смотрел на неё, сверкая глазами. Мари это не понравилось, хотя она, разумеется, была очень благодарна ему за спасение. Она хотела было уже выразить эту благодарность словами, когда тот подошёл к ней и, сделав попытку обнять, просто завалился на неё всем весом.

Мари чуть не упала. Только находившаяся позади стена помогла ей удержаться на ногах. Она попыталась отодвинуть от себя мужчину, но тот будто врос в землю.

– Простите… – сказала она дрожащим от страха голосом. – Вы можете идти?

Тот пробормотал нечто невнятное.

Мари огляделась. Рядом никого не наблюдалось, да и вряд ли бы она рискнула звать на помощь. Ей было хорошо известно, что добропорядочные люди с наступлением темноты запираются в своих домах, так что она сама виновата, разгуливая по ночному городу.

– Вы должны идти! – панически прошептала она. Как ей потом оправдываться перед Домиником? Мало того, что без предупреждения, так ещё и посреди ночи с пьяным мужчиной. – О, пожалуйста!..

Мимо как раз проходили две девицы лёгкого поведения; они засмеялись, услышав её последний возглас. Мари продолжала отталкивать от себя мужчину, но уже без слов. Тот был в себе, даже поднял на неё замутнённый взгляд и широко улыбнулся. Мари смутилась, а потом и возмутилась. Бросить этого пьяницу здесь – и поделом! Но он всё-таки спас её, да и неблагородно это – бросать беспомощного человека на улице.