Альма Либрем - Заклятые враги [СИ]

Но тогда у неё были весьма логичные для каждой женщины причины — чокнутая мама, новое-старое королевство, вдовий статус и, в конце концов, беременность.

А он тогда наивно верил, что женится на ней, как только истечёт этот дурацкий срок, что должна выждать любая порядочная вдова. Интересно, Далла Первая уже тогда думала, как избавиться от несостоявшегося зятя, или у неё этот план созревал по мере взращивания из Лиары первоклассной стервы?

…Ступеньки показались на диво высокими — им осталось дойти совсем чуть-чуть, и Дар подумал даже было, что в планировке этого дворца что-то переменилось. Может, следовало повернуть в тронный зал, или она больна заразной болезнью?

Нет, скорее надо было спать этой ночью. И прошлой тоже, а не кричать всей армии, что потом отдохнут, когда прибудут на место предназначения.

Надо же, он, сам того не подозревая, волновался за несостоявшуюся жену. Впрочем, всё возможно — Сэя, судя по рассказам, и вправду давно уже покойница.

Но жалеть её сейчас, учитывая дикое, поразительное сходство с Богиней — право слово, Дар не был уверен в том, что она вообще способна умереть. И быть честной заодно.

…Лиара порывалась вскочить с кровати, стоило её только туда уложить — но бледная кожа так ярко контрастировала с тёмно-синими простынями, что Дарнаэл окончательно убедился в её плохом самочувствии.

— Прежде ты от переживаний не сливалась со своими любимыми светло-зелёными платьями, — отметил он. — Ляг, пожалуйста, я могу послушать о том, как тебе плохо, и так.

Он устало опустился в кресло у окна и бросил короткий взгляд на огромное зеркало — обычно Лиара использовала его в качестве переговорного, активируя нужное заклинание, и оно находилось где-то в кладовых внизу, а при случае заносилось в тронный зал. У Дарнаэла зеркала не было — экран вызова формировался прямо на стене, когда Лиара пыталась связаться, но в последний раз она пользовалась этим способом лет пять тому назад.

Тогда они ещё не враждовали до такой степени серьёзно, да и граница между Эррокой и Элвьентой вполне надёжно выполняла все свои функции. Сигнальные в том числе.

— Что-то случилось? — Дарнаэл старался говорить мягко, подавляя в голове глупые обвинения по отношению к женщине. Они не были чужими друг другу, пусть до сих пор и не могли сойтись на чём-то одном и перестать без конца враждовать — и именно потому, пожалуй, он отчаянно не хотел её обидеть. Может быть, иногда следовало ставить Лиару на место, но Дар всегда знал, когда ему следует остановиться.

Женщина молчала. Дар от нечего делать только скользил взглядом по стенам её комнаты — будто бы на них кто-то написал ответ. Но, очевидно, магические буквы заколдовали по второму кругу — ни единой подсказки причин её болезненного вида и уж тем более болей в сердце.

— Твоя комната, — проронил он, — стала куда темнее, чем я помню. С каких это пор ты предпочитаешь тёмно-синие и чёрные тона?

— С тех, как сменила покои, — вздохнула Лиара. — Сюда ударило проклятье, пока тебя не было.

— И это потому тебе так плохо?

— Нет. Заклинание было настроено на что-то другое, не на меня — на тебя, может быть. Перекрасило тут все стены и простыни, но меня не было в помещении, я только узрела результат и переехала на этаж повыше. Любимые цвета Тэзры, знаешь?

— Высвободилась магия, которая была в Кальтэне. Долетело бы как раз вчера-позавчера, — устало промолвил Дарнаэл. — Может быть, это её старания? Даже с того света твоя советница умудряется передавать нам пламенные приветы.

Лиара смотрела в потолок, стандартно белый. Пальцы её смяли простыни — она словно пыталась разорвать их, а потом отпускала, чувствуя отчаянное бессилие в собственных руках. Дыхание стало ещё тяжелее — она вновь перевела взгляд на Дара и слабо ему улыбнулась.

— Эх, Тьеррон, ты научился разбираться в магии, пока я тут устраивала взрывы матриархата, или, может быть, это тебя просветила твоя любимая супруга?

— Моя любимая покойная супруга. И ты тоже вдова, — отметил Дар.

— Я не спала со своим мужем.

— Может, потому, что он твой дядя?

— Это не оправдывает твои связи с половиной дам из твоего дворца, — она коротко хмыкнула. — Но дело не в этом. Мне плевать на то, с кем ты… — она запнулась. — Даже на Сэю, если честно. Пришли вести с границы.

— Я ведь только что оттуда.

— Я о той косе, которая соединяла прежде Эрроку с морем. Там тонкая полоса земель, которую ты отобрал, и даже деревушки есть. А теперь там стоит многотысячная армия Торрессы, непонятно как пересёкшая столь надёжное море, и ждёт… Твоей смерти, наверное.

Дарнаэл промолчал. Казалось, у него будто бы на мгновение пропал дар речи — а после мужчина вновь недоверчиво покосился на неё.

— Это правда?

— Разумеется. Они выжгли ту деревушку, в которой ты когда-то останавливался… Всех убили, я думаю. Мне прислали весточку разведчики — там жила парочка моих ведьм, на границе. Они прошли вглубь — и двигаются к центру государства. Я не понимаю, почему Эррока…

Почему Эррока, если убил Марту именно Дарнаэл? Потому что он тут. Потому что это выгодная стартовая площадка. Просто потому, что любой адекватный полководец понимает, что завоевание континента надо начинать из закрепления позиций. А тут есть горы, ведьмы, которых можно подбить на бой с Тьерроном и его государством.

Но Галатье никогда не был адекватным. Не следует забывать об этом — он боялся Дара, пожалуй, меньше разве что того, как им восторгался. И почему-то мужчина был уверен в том, что король Торрессы совершенно не разочаровался в собственных взглядах.

Погибшая принцесса… Вряд ли она была родной дочерью Галатье, хотя Тьеррон уже ни за что ручаться не мог. Не в том проблема.

Война — не его рук дело.

Ни Галатье, ни его сумасшедшая истеричка Марисса, больше думающая о том, как бы затащить в постель какого-нибудь красивого мужчину, что скрасит несколько часов её одиночества, не могли бы нормально разработать военную кампанию.

Он помнил их — такой пухлый, пожилой мужчина и высокая, худая, со странным цветом волос королева… И Галатье женился на ней, когда Марисса стала уже вдовой; сначала из нищенки она стала генеральской супругой, потом — правительницей огромного государства, когда он остановил свой выбор на ней.

Король Торрессы был немолод, он ненавидел войны и ни за что не позволил бы никому начать что-нибудь в этом роде — он просто испугался бы, что тут обсуждать!

— Армией явно руководит кто-то другой, — покачал головой Дарнаэл. — Ты уверена, что эти люди именно с архипелага?

— С их флагом и знаменами. Неужели ты думаешь, что хоть какая-то ещё армия могла бы прибыть сюда столь быстро? Разве что твоя, но они бы не стали сжигать деревни на своём пути. Твои никогда не славились мародёрством.