Надежда Волгина - Заиндевевший

Видимо, она уснула, потому что вздрогнула и очнулась от нарастающего гула. Он приближался со всех сторон, становясь навязчивым, угнетающим слух, давящим на перепонки. Страх накатил такой мощной волной, что Лея вжалась в углубление, боясь пошевелиться. Она уже могла разглядеть какое-то движение, словно миллиарды светлячков сбились в плотную стаю. Эта стая росла на глазах, а свет становился нестерпимо ярким, режущим глаза. Лея практически ослепла от него.

Она в страхе выскочила из углубления и заметалась, ничего не видя, оглушенная гулом, который перерос в настоящий вой. В какой-то момент Лее показалось, что множество иголок воткнулись в ее внутренности. Грудь опалило огнем, и она закричала от нестерпимой боли. Ноги подкосились, и Лея упала на колени, сгибаясь пополам, утыкаясь лбом в ледяную поверхность. От боли она перестала соображать, а крик постепенно перерос в хрипы. Воздуха не хватало, и она отчаянно хватала его ртом. Ногти царапали лед, но она даже не чувствовала этого. Боль внутри была такой силы, какой она не испытывала никогда еще.

В какой-то момент все изменилось. Боль не исчезла, как и зрение не вернулось. Пропал вой, и вокруг воцарилась звенящая тишина. Сильные руки подхватили ее и прижали к чему-то большому и теплому.

— Все хорошо, малышка. Теперь ты в безопасности, — раздался низкий голос.

Рядом ухало чье-то сердце, тяжело вздымалась могучая грудь. Горячие руки гладили ее по голове. Она чувствовала их жар даже через толстый платок. Только теплее не становилось. Миллионы ледяных игл кололи внутренности, выворачивали их наизнанку.

— Как холодно и больно, — прошептала она, чувствуя, как саднит разодранное горло, и едва шевелятся губы.

— Сейчас… Потерпи еще немного. Я тебя согрею…

Кому принадлежит этот голос, и отчего в нем столько заботы? Лея была благодарна спасителю, но не понимала, кто он и откуда взялся. И отчего так темно вокруг, что она даже собственных рук не видит. Лея подняла руки, воспользовавшись моментом, когда спаситель оставил ее ненадолго, но ничего не увидела. Вокруг по-прежнему царила темнота. Но дышать стало легче, и боль в груди притупилась, она уже могла ее терпеть.

— Иди сюда…

Горячая ладонь обхватила ее руку и куда-то повела. Затем потянула вниз… Лея опустилась на что-то теплое и не сразу сообразила, что это колени ее спасителя. Руки тут же обхватили ее, прижали к телу и чем-то накрыли сверху. Губы уткнулись в теплую шею, Лея чувствовала, как под ними трепещет жилка, улавливала дыхание мужчины…

Он прикоснулся к ее лбу губами, а потом принялся покрывать лицо поцелуями. Но это недопустимо! Приличные девушки так себя не ведут! Лея пошевелилась и уткнулась ему в грудь руками.

— Что случилось? Тебе все еще холодно, подкинуть в огонь разжигательного порошка?..

— Кто ты? — спросила Лея, вновь уступая его рукам и прижимаясь к теплому телу. Но ощущение неправильности не покидало. Она не должна так себя вести.

— Я? — в единственном слове было столько удивления и непонимания. — Ты меня не помнишь?

— А мы знакомы?

Повисла тишина, нарушаемая лишь гулким биением сердца под ее ухом.

— Ты вообще ничего не помнишь? — снова спросил он. — Себя ты помнишь?

Лея задумалась. Она точно знает, как ее зовут. Еще она знает… А что, собственно, еще? Она напрягла память, пытаясь извлечь из нее хоть что-то полезное, но там было пусто, как в огромной ржавой бочке. Почему ей на ум пришла именно бочка? Она ее отчетливо себе представила и поняла, что это единственное, что она смогла вспомнить. Но даже то, где видела эту бочку, она не знала.

— Я ничего не помню, — дрогнувшим голосом произнесла Лея. — Ровным счетом ничего, кроме собственного имени.

В том, что Лея — ее имя, она не сомневалась.

И снова повисла тишина. Мужчина не переставал ее обнимать и прижимать к себе. Лея окончательно согрелась и начала задремывать. Боль отступила, на смену ей пришла дикая усталость. Глаза Леи отказывались держаться открытыми.

— Поспи… — услышала она, проваливаясь в сон. — Я не дам тебя в обиду.

Асмунд сидел, прижимая к себе хрупкое спящее тело и смотрел в одну точку, в глубь ледника. Он не успел совсем чуть-чуть, холод уже проник в нее, стирая воспоминания. Что еще он натворил, к каким необратимым переменам привел? Об этом он узнает только утром, когда Лея проснется и сможет рассказать, что чувствует.

А если бы он не пошел в сторону ледников? Что тогда с ней сотворили бы эти твари? Скорее всего, она бы превратилась в одну из них — бестелесные сущности, вынужденные вечно блуждать во льдах, мстя людям. Об этом Асмунд даже думать боялся, чувствуя, как все внутри его холодеет от страха.

Он и сам не знает, почему выбрал именно это направление. Только несся так быстро, словно подгоняла его какая-то сила. Ни разу не возникло мысли повернуть назад. Он будто чувствовал Лею на расстоянии. Никогда до этого не испытывал на себе столь прочную связь. А изменила все ночь, проведенная с ней.

Он аккуратно прикоснулся к прохладному лбу, втягивая носом ее запах. Сердце защемило от боли, стоило только вспомнить глаза Леи, когда он покидал ее комнату. Что же он наделал?! Как теперь жить дальше? И ей, и ему…

Внезапная мысль прошибла сознание — а не похож ли он на эти блуждающий души. Ведь чему посвятил свою жизнь? Мщению. Ни о чем другом он даже помыслить не мог, пока… пока в его жизни не появилась эта девушка. Да и ее он гнал от себя старательно долгое время, не в силах не замечать, какие чувства зарождаются и крепнут в ней день ото дня. Свои эмоции он уже давно закрыл на замок и даже не прислушивался к ним, пока они не завопили в полный голос, сметая все преграды разума на пути страсти. И даже тогда он не стал к ним прислушиваться, как привык делать всегда.

Асмунд закрыл глаза и попытался отключиться. Проклятые души сейчас им не были страшны. Хана позаботилась об этом, снабдив его отпугивающим защитным зельем. Именно оно моментально прогнало их, стоило Асмунду появиться. Он даже не достал зелье, а души уже кинулись в рассыпную, почувствовав его. После этого он сотворил защитный круг, в центре которого разжег костер. Холод сюда не проникал, об этом тоже позаботилась Хана — дала ему согревающую ткань, которой не страшен был ни мороз, ни огонь. Внутри круга было тепло, как дома. Асмунду даже стало жарко, только он не смел пошевелиться, все еще чувствуя холод, исходящий от Леи.

Он вспомнил, какой увидел ее — кричащей от боли, скрюченной на земле, а вокруг эти твари — светящиеся сгустки, обступили ее плотным кольцом и уже практически сомкнулись. Считанные секунды оставались до ее полного перевоплощения, когда стало бы поздно.

Асмунд содрогнулся, и Лея пошевелилась во сне, удобнее укладывая голову на его плече и утыкаясь носом ему в шею. Внезапно она улыбнулась, так радостно и лучезарно, что его сердце моментально вспыхнуло огнем. Что же ей такое снится, от чего она так счастлива. Как мог он разрушить жизнь этого совершенного существа. Он, весь такой сильный и мужественный, не стоит кончика мизинца ее. Но и это Асмунд осознал слишком поздно.