Надежда Волгина - Заиндевевший

Постепенно тело Леи расслабилось. Она легла на кровать, вытянулась на спине и закрыла глаза, представляя, что снова касается лица Асмунда, чувствует под пальцами его боль… Сон пришел на смену грезам. Ей снился красивый мужчина. Внешне красивый, но с уродливой душой. Во сне она точно знала его, только не могла вспомнить имени, и кем он ей приходится. Он приближался к ней издалека, настойчиво чего-то требуя. А потом он ударил ее. Губу прожгла боль. Лея вскрикнула и проснулась. Потрогала губу и ощутила под пальцами теплую кровь. Это было уже с ней, и сейчас сон вырвался наружу, восстанавливая в памяти кусочек прошлого. Малюсенький, не самый приятный, но настоящий. Лея улыбнулась, невзирая на боль, и снова провалилась в сон, на это раз глубокий и без видений.

Пробудилась она, когда забрезжил рассвет. Его Лея научилась узнавать по запаху — особенному, присущему только этому времени суток. Только запах раннего утра был насыщен особой свежестью — бодрящей и дарящей надежду. Надежду на что, Лея не знала, она вообще не понимала значения этого слова, но интуитивно догадывалась, что это что-то приятное.

Она встала с кровати и прошлась по комнатке, разминая мышцы, с удовольствием впитывая босыми подошвами прохладу пола, вдыхая свежий воздух. Еще совсем рано, скорее всего, на улице еще темно, как ночью, лишь небо светлеет в утренней дымке. Лея отчетливо представила себе эту картину и впервые пожалела, что не может увидеть. На утренние процедуры ее пригласят не скоро, здесь не торопятся начинать новый день. А значит, ей снова предстоит бороться с приступами хандры и дефицита подпитки извне.

Додумать мысль Лея не успела — какой-то шум привлек ее внимание. Она напряглась и прислушалась. Кто находился за дверью ее комнаты. Едва уловимый скрип нарушил тишину сонного утра.

— Кто тут? — едва слышно спросила Лея.

Страха не было, а любопытство все возрастало. Кто бы это ни был, помыслы его чисты, уловила Лея эмоциональное состояние.

— Друг, — раздался приятный женский голос. — Я пришла забрать тебя отсюда. И нужно поторапливаться, пока все спят и не взошло солнце.

Женщина принесла с собой одежду и помогла Лее быстро облачиться в нее. Затем она взяла Лею за руку и повела по коридорам, вниз по лестнице, попросив ничего не говорить, пока она не разрешит.

Лее и не до разговоров было — она прислушивалась к мыслям женщины. Та явно торопилась и чего-то опасалась. Не нервничала, но боялась не успеть. Периодически она произносила какие-то заклинания на непонятном Лее языке, и тогда позади них словно вырастали стены, препятствующие возвращению.

Как же приятно было оказаться на морозном воздухе, вдохнуть его полной грудью. Лея хотела было остановиться и немного подышать, но женщина торопливо заговорила:

— Не здесь. Потерпи, дорогая. Скоро ты сможешь сделать этого вволю. Нам нужно торопиться…

Всю дорогу она держала Лею за руку. Ее прикосновения были приятны Лее, как и эмоции женщины. По мере удаления от больницы, беспокойство той росло. Она все ускоряла шаг, пока они не перешли на почти бег. Лея уже едва поспевала за незнакомкой, когда та, наконец-то, остановилась и сказала кому-то:

— К сожалению, на прощание у нас почти не осталось времени. Им нужно как можно быстрее оказаться в ледниках. Солнце вот-вот встанет.

— Сестренка, — услышала Лея знакомый голос. В следующее мгновение Бранд обнял ее и прижал к себе. — Прости меня, если сможешь, когда вспомнишь… Я очень люблю тебя и хочу, чтобы ты была счастлива.

— Кто та женщина, что спасла меня? — спросила Лея, уловив прочную связь мыслей между этими двумя.

— Моя жена Лейла. Жаль, что нет времени познакомиться вам поближе. Вы смогли бы подружиться, — в голосе брата Лея уловила улыбку и неуютную теплоту. — Надеюсь, мы еще встретимся.

— Заканчивай, дорогой. Пора отправляться, — раздался голос Лейлы.

— Сестренка, передай отцу, что я не вернусь, что тут я счастлив. А Трюд поцелуй от меня и скажи спасибо за все, что делала все эти годы.

Бранд поцеловал Лею и выпустил из своих объятий.

— Вот. Наденьте амулеты. Они не подпустят к вам проклятые души ледников. Я наложила на них очень мощные чары.

Что-то скользнуло по волосам Леи, а потом уютно угнездилось на груди, под одеждой. Небольшая тяжесть сперва холодила кожу, но моментально начала согреваться, внушая спокойствие.

— Лея, — обратилась к ней женщина. — Не снимай этот амулет никогда. Он будет защищать тебя от самой себя, — тише добавила она. — Если ты захочешь, если найдешь в себе силы, то сможешь переродиться обратно. И береги себя, пожалуйста, не ради себя.

Она поцеловала Лею. Теплые губы коснулись прохладной щеки, и по телу Леи пробежала священная дрожь, словно перед ней стояла вовсе не земная женщина, а одна из богинь, сошедшая с небес.

— А теперь торопитесь, — подтолкнула Лею жена брата.

Тут же ее пальцы утонули в большой и горячей ладони.

— Асмунд? — подняла она глаза к мужчине, которого знала лучше, чем всех остальных, собравшихся здесь.

— Да, малышка, — раздался его низкий голос. — Мы идем домой. Доверься мне. Прощайте, — обратился он к остальным и повел ее навстречу пронизывающему ветру.

Двое, как могли торопливо, пересекали широкое поле, чтобы поскорее скрыться в ледниках, где им будут не страшны преследования властей северных земель. И опасность проклятия ледников им не угрожала — перерожденные и непогребенные прятались днем. Их стихией была ночь и вечная мерзлота.

Ветер сбивал с ног. Даже исполинского роста и веса Асмунда не хватало, чтобы сопротивляться ему. Их уводило в сторону от ориентира, что указала Лейла — двух отвесных скал с тропинкой между ними. Именно там начинался самый короткий путь через ледники. Именно туда им и нужно было, поэтому приходилось тратить время, чтобы выровнять направление. Только следуя этой тропинкой, ледники можно было пересечь за день и к вечу выйти по ту сторону, куда проклятым путь был закрыт. Лейла сказала, что амулеты дают защиту, но ночью даже они бессильны против наплыва злой сущности. Больше пользы от них будет по ту сторону ледников, когда Асмунду с Леей придется пробираться по лесу, который тоже хранит в себе много опасности.

К тому моменту, как они достигли входа в ледники, Лея уже практически задыхалась. Им пришлось задержаться ненадолго. Асмунд спрятал Лею с подветренной стороны и ждал, пока она отдышится. Он с тревогой разглядывал ее болезненно-бледное лицо и в который раз проклинал себя, что разрушил ее жизнь. Как мог он быть таким озлобленным слепцом, что подверг этого еще по сути ребенка таким испытаниям? Подумать только, еще какую-то неделю назад он мечтал сбыть ее с рук, продав в рабство! Боль и тоска разрывали душу. Ничего, ничего нельзя повернуть вспять и исправить. И даже боги ей не в силах помочь, как сказала Лейла.