Марина Дечко - Знахарка

- Тут десять брусков с краской для губ и столько же с целебной. За все - двадцать алтынов.

- Двадцать? - Мужик вытаращил глаза, как будто думал вот-вот задохнуться. Даже морда покраснела. - Двадцать? Ярка, пожалей!

- Жалею, - улыбнулась знахарка, - что не сама торгую своим товаром. Тогда бы и у меня живот не застегивался в кафтан.

Хвалимир и впрямь задохнулся, но тут же пришел в себя:

- Пятнадцать, Ярослава, и мы оба будем довольны.

Он тут же перестал хилеть, и перед знахаркой появился настоящий Хвалимир - расчетливый, жадный.

- Двадцать, - отрезала та. - Иначе - уйду.

- Куда?

- Да вот хотя бы к порогу. Сяду там и стану продавать свое. Глядишь, и купят как-нибудь.

Хвалимир только вошел в дело, чтобы уступать гроши сопливой девке. Но их спор уже стал привлекать внимание молодых баб, а те мгновенно раскупят товар у Яры за полцены. Выставец тут же опустил руку в карман, и, нащупав в нем нужные монеты, отдал знахарке.

- Ступай, девка. И подумай о том, что будет есть бедный Хвалимир.

- Не буду, - по-доброму усмехнулась Яра, - иначе захлебнусь по дороге. А уж больно хочется купить бус.

- Бусы, краски. Эх вы, девки! - И Хвалимир, сокрушенно качая головой, отошел от знахарки. Он нацепил на раскрасневшееся лицо лучшую из своих улыбок, в которой было заметно отсутствие только одного зуба, и подошел к девке в самом богатом тулупе. Эта купит многое, не пожалев для выставца пригоршни алтынов.

А Яра заспешила дальше. В лавку с воском.

- Здравствуй, Ярушка, - пожилая жена выставца встретила знахарку радостно, - ты сегодня поздно. - Аль случилось чего?

- Не случилось, тетка Стася. Все хорошо. Снега мокрого по колено - где ж этой хилой кобыле вытянуть целую повозку. И сани-то у нас не новые...

- И то правда, - согласилась баба, - сколько сегодня надобно?

- Десять слепков, коль по прежней цене, - Яра по пути отсчитала половину заработка и уже держала гроши наготове.

- Муж поднял цену, - Стася обернулась по сторонам. - Так его ж нет пока. Бери по старой. Вы с Крайей много нам помогли.

И она завернула в тряпку воск, аккуратно уложив его на дно яриного лукошка.

- Не нужно, тетка Стася, - запротестовала знахарка. - Как муж прознает, худо будет.

- Ничего-ничего, - та скоро вытолкала Ярославу из лавки. - Беги скорее, а то все сукно разберут. Сегодня лен пригожий!

И она махнула рукой, отпуская Яру с хорошим заработком. Десять алтынов! Этого должно хватить и на ткань, и на бусы. Знахарка улыбнулась. У нее так давно ничего нового не появлялось, что она не дошла - долетела до бабьей лавки.

И если у Хвалимира народу было много, то тут - тьма.

Бабы толкали друг друга, выкрикивая большую цену за понравившийся товар. Выставец, плотный седой мужик, то и дело вытирал широким платком влажный лоб. Но тот снова покрывался испариной. В лавке и вправду было жарко.

Яра расстегнула тулуп и подошла к прилавку:

- Мне бы льна. На платье. Сколько будет?

Выставец без обиняков раскрыл ярин тулуп и бегло оглядел фигурку знахарки:

- Десять алтынов. Почти даром.

- Десять? Но пол-луны тому было восемь, - Ярослава расстроилась. - Она рассчитывала, что хватит еще на бусы - алые, в крупную рябиновую ягоду. А так - только платье.

- За восемь нужно было брать тогда. Нынче - десять, хорошая, - выставец полуобернулся к другой девке: - Тебе чего?

Он явно дал понять: бери за десять. Или иди. Здесь не торгуются - вон, сколько сорок слетелись на яркое.

И Яра протянула алтыны, выбрав светло-зеленую ткань. Зеленый всегда ей шел. К темным, цвета спелых каштанов, волосам да зеленым глазам. Оттого такого льна и оставалось завсегда много - другие бабы, светловолосые и белолицые, не любили этот колер. А в ней - южная кровь неведомого батьки.

Яра положила небольшой сверток к воску и направилась было к Святу, как ощутила чью-то руку на своем локте. Знахарка обернулась. Зеленые глаза встретились с синими.

Зарина.

Единственная дочка знатного купца. Богатая да пригожая - едва в невестину пору вошла, а от женихов уж и отбоя нет.

Яра увидела на шее девки те самые бусы, что хотела, и снова подняла взгляд. Ну и что, что достались другой? Мало ли таких побрякушек? И она ласково улыбнулась сельчанке:

- Здравствуй, Зарина. Чего тебе? Краску всю раздала, но могу сварить еще...

- Я не за краской, - красивое лицо приветливо улыбалось, располагая к себе. И Яра поддалась чарам. - Мне бы поговорить.

- Народу тут тьма, - протянула знахарка, - приходи сегодня вечером к нам с Крайей, там и поговорим.

- Не могу, Яра. - Зарина мялась, не договаривая, и Ярослава согласилась. Людей и впрямь много. Все заняты, никто не станет слушать говор двух девок. - Надо сейчас.

- Говори, - кивнула знахарка. - Только быстро.

- Хорошо. - Зарина явно не знала, как начать, а потому получалось рвано: - Вчера батька с Литомиром пили брагу... в избе... сговорились. Что со Святом у тебя?

- Со Святом? - В сердце неприятно кольнуло. И Яра поняла, к чему этот разговор. - У тебя были сговорины ? Вы обещаны друг другу?

Зарина потупила глаза в пол, но кивнула:

- Я только не знаю, как он... ко мне, понимаешь? В селе говорят, что вы - полюбки с ним. А я не хочу такого. Не хочу ждать его с твоей лавки. Хочу, чтоб только мой был. Яра, ты любишь его?

Знахарка не могла двинуть и пальцем. Она знала, что такое должно когда-то случиться, но только не сегодня. Не тогда, когда она решила быть с ним!

И девка укорила себя. Он не подкидыш. Не нахлебник. И не грешное семя неведомого батьки.

Что до нее? Она переживет. Отпустит. Поможет Зарине родить его дитя. И будет радоваться за них. Издалека.

Только отчего сердце так ноет?

Перед глазами поплыли рябые круги:

- Ты не думай, Заринка. Ничего не думай. Не полюбки мы - друзья. С детства. Выходи за него, а я порадуюсь. Дитя ваше приму, облегчив тебе потуги.

И Яра, не прощаясь, вышла. Кое-как миновала надоедливых выставщиков, уверенно идя к воротам.

У телеги ждал Свят с новым луком. Завернутый в кожу, он лежал поверх других покупок. Знахарка знала, друг давно приглядел его...

Яра потрепала того за локоть, но тут же одернула себя: нет права. Он теперь другой обещан. И, нахмурившись, бросила:

- Поехали, дорога долгая впереди. А тут еще тучи.

Свят глянул на небо. Поначалу такое ясное, оно медленно затягивалось тяжелыми сизыми клубами. Солнце то и дело проглядывало из-под тяжких кружев, но тут же пряталось: ему холод ни к чему.

И Свят сел в повозку.

Ехали долго. Молчали. Свят не знал, отчего Яра снова обиделась на него. А молодая знахарка думала. О том, как станет жить. И о том, как отпустит друга. Как скажет ему обо всем. А потом решилась. Когда до дома оставалось всего - ничего.

- Ты не ходи ко мне больше, правда, - она заглянула ему в глаза. Пронзительно. - Ты больше не мой, Свят. Твой батька... вы с Заринкой сговорены. Я не стану мешать.