Анна Бэнкс - Нептун

Гален отрывается от стены и тут же врезается в нее обратно, притянутый массивными цепями. Он не смог бы сдержать злость даже если бы захотел. Настоящая, нескрываемая ярость разрывает ему грудь.

— Если ты ее тронешь хоть…

— Ну вот, — протягивает мистер Кеннеди, — разве ты не дикарь, Гален? Уходишь, возвращаешься, потом снова сбегаешь… Кстати говоря, где ты был? Но не переживай. Старина Рид приглядывал за Эммой в твое отсутствие. Я бы сказал, он был куда внимательнее некоторых.

— Но видимо, не так внимателен, как ты, — рычит Гален. — Ты же не ботаник, верно? — он тянет цепи с агрессивностью пойманной в клетку акулы.

Мистер Кеннеди поворачивается, чтобы лучше видеть Галена.

— А ты умнее, чем кажешься, не так ли? — Он хихикает. — Не одни только мускулы, в конце концов. — Мужчина резко вздыхает. — Что ж, ты поймал меня, Гален. Я на самом деле не ботаник. Я могу только рассказать, как скучно притворяться ботаником. Но Нептун отправил бы меня восвояси, узнай они, что я был морским биологом.

Все внутри Галена скручивается будто крендельки, которые так любила Рейчел. Морской биолог. Совсем как доктор Миллиган — единственный человек, помимо Рейчел, которому Гален когда-либо доверял. Он искренне предан делу сохранения жизни Сирен, и у него выгодное для этого положение — будучи морским биологом, он держит Галена в курсе новостей человеческого мира об исследованиях океана. В обмен на это, Гален позволяет ему проводить с ним тесты, направленные на изучение его вида.

— Гален, просто подожди, когда заработает твоя память, и тогда ты будешь действительно удивлен, — ухмыляется Кеннеди.

Моя память? Дротик что-то сделал с моей памятью?

Но Рид не обращает на это внимания, быстро возвращая разговор в русло их плана.

— Что вы собираетесь с нами делать? — хнычет он, куда правдоподобнее, чем того хотелось бы Галену. Неужели он сломался? И собирается все бросить?

Он пытается установить с Ридом зрительный контакт, но тот не сводит испуганного взгляда с Кеннеди. Гален искренне впечатлен актерскими навыками полукровки. Если он, конечно, и правда играет.

— А теперь ш-ш-ш, малыш Рид. Я просто собираюсь провести несколько тестов. Но, боюсь, под несколькими я подразумеваю «много», — разглагольствует Кеннеди. — К сожалению, некоторые из них будут болезненными. Но не сомневайся, я постараюсь, чтобы ты чувствовал себя как можно комфортнее, и отвечу тебе той же благожелательностью, что ты проявил ко мне в городе. — Он засовывает руки в карманы и раскачивается взад-вперед на каблуках, ухмыляясь Риду. Гален уже видел такой взгляд прежде — обычно так ведет себя Рейна, когда собирается сделать Торафу какую-нибудь гадость.

От этого лицо Рида мрачнеет на какую-то секунду, так что Гален сомневается, не показалось ли ему, но затем полукровка прекрасно справляется с собой, изображая испуганного пленника.

— Я не хотел быть с вами грубым, мистер Кеннеди. Честное слово, — он прислоняется к стене. — Я просто был расстроен, вот и все.

Мистер Кеннеди отмахивается от него, затем поворачивается на каблуках к Галену. — Должен сказать, ты счастливчик, Гален. С тех пор, как ты со скандалом удрал, а Рид включил всю свою… конгениальность, я с радостью сообщаю тебе, что Рид будет первым в моих тестах. Как только мы заберем вас отсюда.

Заберем вас отсюда? Он собирается их перевезти? Гален пытается решить, насколько это меняет обстоятельства, и надеется, что Рид думает о том же. Гален знает, что Кеннеди не настолько глуп, чтобы перевозить их, сперва не усыпив. Или без помощи — скорее всего того, с кем он говорил по спутниковой рации.

Нет, они должны придерживаться плана. Поэтому Гален рад, что Рид похоже, думает так же.

— Нет! — кричит Рид. — Нет! Вы не хотите, чтобы я был первым.

Мистер Кеннеди поворачивается к нему.

— Это еще почему? Будь у меня сейчас необходимое оборудование, я бы взял у тебя все болезненные пробы, какие только возможно..

Рид мотает головой.

— Я не настолько интересен, клянусь. Я совершенно обычный, честное слово. Я могу только Смешиваться, но…

— Смешиваться? Что значит смешиваться?

Рид резко закрывает рот.

— Ничего.

Кеннеди кивает и спокойно подходит к столу, подбирая с него замок и пробуя его на вес в руке. Затем без предупреждения, он сжимает замок в кулак и бросается к Риду. Полукровка вжимается в стену и Гален понимает, что это настоящий, естественный страх, но как бы он ни старался укрыться, это ему не поможет. Кулак Кеннеди ударяет его в челюсть, отбрасывая в сторону. Цепи резко тянут его обратно, заставляя принять исходное положение, едва не вывихнув ему руку

. — Если ты не в курсе, — шипит Кеннеди, — это был не тест. Губа Рида опухла, а из уголка рта побежала кровь. — Теперь я повторю вопрос, — продолжает Кеннеди. — Что ты имеешь в виду под смешиванием?

— Пожалуйста, не бейте меня, — просит Рид. — Я не смогу показать наши Дары…

И Гален снова впечатлен.

Но Кеннеди — нет. Он подцепляет замок одним пальцем и с размаху бьет им Рида в нос. На этот раз брызги крови разлетаются по комнате от силы удара, и когда Рид открывает глаза, в них стоят уже настоящие слезы. Гален знает, что нос и область лица особенно чувствительные места у людей. Насколько сильно они чувствительны у полукровок? Он надеется, что не слишком. Если бы на месте Рида оказалась Эмма, Гален наверняка бы уже порвал цепи.

Кеннеди нависает на Ридом, пока тот оправляется от удара. С большими усилиями Рид садится снова, используя стену как опору. Гален сомневается, что дрожание его рук фальшивое.

Биолог легонько подкидывает замок перед Ридом, чтобы тот мог его видеть.

— Мне не должно все это нравится, но мне нравится. Похоже, я стал плохим человеком. Наверное, из-за многих лет пребывания посмешищем в своей профессии, как думаешь? Осуждающие взгляды коллег. Ни одного приглашения на вечеринку или церемонию награждения. Сплошные отказы на получение грантов для исследований. Никто не захочет иметь дел с сумасшедшим охотником на русалок, верно? — Он пинает Рида носком ботинка. — Но ты же мне не откажешь, правда, Рид?

Рид стонет.

— Пожалуйста, прекратите. Я покажу вам. Покажу. Только прекратите.

Но Кеннеди снова поднимает замок, прицеливаясь.

— Довольно! — рявкает Гален. — Он уже получил свое.

Кеннеди поворачивается к нему, всем своим видом излучая злобу.

— Ты переживаешь за него, Гален? За этого жалкого вора, который уводит чужих девушек? Я-то думал ты будешь первым, кто увидит его страдания. Наверное, ты просто не знаешь масштабов их отношений, хм? Насколько милой была Эмма?

Гален проглатывает ярость, что расплывается по его венам как горячая жидкая сталь, скрепляющая все разломы и трещины, что остались в нем от этого поцелуя. Рид поцеловал Эмму. Она не целовала его. И если Гален выберется отсюда, Кеннеди поплатится за свои слова.