Анна Мичи - Академия Трех Сил

Подруга неожиданно заявила:

— Знаешь, мне иногда кажется, он не из Вендая. — Она тут же улыбнулась, будто извиняясь за странную мысль. — Даже не знаю почему: он ведет себя как вендаец, говорит как вендаец, выглядит как вендаец… Может, все дело в словах, которые иногда у него проскальзывают? Они какие-то… слишком старые. Так давно не говорят.

— Ну и что? — насупилась я, слова сокурсницы почему-то показались обидными. Конечно, Хен — вендаец, по нему издалека видно. — Не обязательно все должны говорить одинаково.

Лидайя тут же пошла на попятную:

— Глупость сболтнула, не бери в голову. Причина, наверное, в том, что он несколько лет жил в другой земле.

Сейчас, по дороге домой, я вспомнила о том разговоре. Мы с Хеном обсуждали только то, что он поедет к моим: во-первых, мать звала, во-вторых, то самое хагосово вено…

Но что будет потом? После того, как с родителями дела уладятся? Повезет ли он меня в Вендай? Представит ли своим родственникам? Почему-то стало тревожно от мысли, что Хен никогда не упоминал о такой возможности. Ерунда, чушь… я просто слишком многого хочу. Надо учиться довольствоваться тем, что уже есть.

Прильнула к плечу Хена, задремавшего от мерного движения, и почувствовала, как он пошевелился, протянул руку, обнимая и прижимая меня к себе, и на душе стало спокойнее.

Все будет хорошо. Мы вместе, значит, все будет хорошо.

Родным Хен понравился, больше того — обаял всех от старого до малого. Даже бабушка, сначала с подозрением отнесшаяся к взявшемуся из ниоткуда вендайцу, увидев, как он управляется с посохом, крякнула и сказала: «Из этого парня будет толк».

Хен подружился и с братьями, и с моим отцом, и уже на третий день они впятером отправились в дикие земли, оставив меня дома. Я бы устроила скандал, но за приготовлениями к церемонии выкупа времени на прогулки не оставалось. Приходилось помогать, украшать дом, готовить запоздалое приданое, закупать продукты и часами торчать на кухне.

Сама церемония состоялась на четвертый день, предпоследний — уже завтра нас ждал караван для возвращения в академию.

Торжество проводили в святилище — перед Хранителем, оберегающим спокойствие и благополучие клана Сантерн из поколения в поколение.

Хен, одетый в шелковую багряную рубашку, вытканную золотом, подпоясанный кожаным поясом, в черных штанах и босой, по традиции подошел к отцу и матери, сидящим на возвышении. Представился по обычаю полным именем, сказал положенные слова и опустился на колени, ожидая вердикта.

Лас, выполнявший роль дружки, держался сзади. Он тоже был в своем лучшем наряде, но, чтобы не затмевать жениха (точнее, уже супруга), старался казаться незаметным и смотреть в землю.

Другие братья — Вейс, Мане, Аттер с женой, а также бабушка с дедушкой, тетки-дядьки и прочая родня — сгрудились у стены слева.

Я стояла с другой стороны от родителей, за ширмой, за спинами Хена и Ласа. Считалось, что меня в комнате якобы нет.

Когда-то невесту и впрямь на церемонию выкупа не пускали, все происходило между родителями и женихом, а то и вовсе без жениха, просто договаривались главы двух родов, но потом традиции стали мягче. Так что я, в платье нежного закатного оттенка, с высокой прической, увенчанной диадемой, — невеста невестой — подглядывала за происходящим в щелку. Жаль, Хена с Ласом видела только со спины, зато лица родителей различала ясно.

Мама выглядела не очень довольной. Еще в первый день Хен договорился с отцом, что деньги достанутся мне и нашим будущим детям. Впрочем, мать старалась не подавать виду, и только я замечала пренебрежительную складку у рта, явно похолодевшие интонации и обиду во взгляде.

Ничего. Ей только на пользу пойдет.

За спинами родителей ровным золотистым пламенем горел Хранитель, бросал отблески на лица, на праздничную одежду. Для него сегодняшнее событие было не в новинку: еще со времен основания рода Хранитель встречал и провожал поколения Сантерн, видел, как растет и крепнет наш клан, как парни приводят невест, как на свет появляются новые представители семейства.

Родители поднялись. Негромко заговорил отец. Попросил Хена как следует заботиться обо мне, не обижать, любить, обеспечивать. Это тоже были ритуальные слова, но на глаза у меня навернулись слезы. Церемония взноса вено словно стала для нас обрядом самого бракосочетания — взамен того, в маленьком храме Эдеса, — спешного, тайного, будто постыдного.

Обычно выкуп проводится раньше свадьбы, жених приходит в дом невесты, просит благословения ее родителей, обещает заботиться о будущей жене всю жизнь и в знак хороших намерений передает вено. В нашем случае все получилось наоборот, но мне это даже нравилось, ведь тогда, в Эдесе, я еще не любила Хена и представить себе не могла, что полюблю.

После церемонии взноса началась праздничная трапеза, и мы с Хеном сидели бок о бок во главе стола.

Чем ближе надвигалась ночь, тем сильнее я волновалась. Жала диадема, тонкий обруч казался веревкой, которую все туже затягивают. От убранных в непривычную прическу волос начала болеть голова. Хен тоже то ли устал, то ли что, и чем больше темнело, тем мрачнее становился. Он почти не пил — пригубил пару раз, когда старшие настаивали.

Я коснулась его руки, расслабленно лежавшей на столе. Поймала взгляд и чуть не отшатнулась: Хен смотрел с какой-то темной, бурлящей яростью, будто я нож вонзила ему в руку, а не легонько притронулась. Радовало, что этот взгляд предназначался не мне, Хен явно о чем-то задумался. Сообразив, что это я рядом, он смягчился.

— Пойдем? — шепнул на ухо. Потянулся обнять, мимолетно коснулся губами виска, рождая во мне тысячи мурашек.

Кивнула, почти не поднимая головы.

Нас сопровождали шуточки, свист, хлопки — похоже, все семейство тоже восприняло церемонию вено как бракосочетание и теперь провожало нас на первую брачную ночь. Я шла, чувствуя, как алеет на щеках румянец и как рука Хена бережно сжимает мою.

С самого приезда мы с Хеном спали по отдельности: я у себя, в старой спальне, а Хен в гостевой комнате. Но сегодня нам выделили целый домик на отшибе, хотя Хен и пытался уговорить моих родителей, что не нужно лишних хлопот, всего одна ночь осталась до возвращения в академию. Но его никто не послушал, положено — получайте.

Оказавшись наедине с Хеном в глухой тишине пустого дома я занервничала. Пытаясь отогнать ненужные мысли, села к зеркалу.

Спокойно, Сатьяна, никто не сказал, что все состоится сегодня. А если состоится… я еще не успела провести ритуал предохранения, до начала цикла целых две недели.

Но ведь один раз не обязательно означает, что сразу появятся дети?

За спиной, прервав мысли, появился Хен. Молча встал сзади, через зеркало наблюдая за моим лицом. Я замерла, не отводя взгляда.