Делия Росси - Служанка

Вниз спустилась без приключений. Плащ, пятна на котором я вчера застирала, был влажным и тяжело оседал на плечах, но я не рискнула нести его в руках. Мало ли кого по дороге встречу? Лучше личиком не светить без надобности, чтобы не запомнили.

Я уже завернула за стойку, когда дверь открылась и в комнату вместе с предрассветной сыростью вошел закутанный в темные одежды мужчина. Он откинул капюшон, и я мысленно застонала. Этому-то что здесь нужно?

— Буди всех, Неждан, — тихо сказал пришлый, обернувшись к вошедшему вслед за ним здоровяку.

— Будет сделано, дан Зданич, — кивнул тот и направился к лестнице, а я нырнула под стойку и затаилась.

Мать-Создательница, только Зданича не хватало! Если он меня увидит, точно задержит. И тогда уж мне никто не поможет.

Я стиснула руки, лихорадочно размышляя, как выбраться из западни, и вдруг увидела два блестящих глаза, глядящих на меня из темноты.

— Прячетесь? — послышался едва уловимый шепот.

У меня от сердца отлегло. Ратка. Девчонка свернулась в самом углу, под какой-то рваной дерюжкой и смотрела на меня с недетской серьезностью.

Я кивнула и приложила палец к губам. Служанка мотнула головой, показывая, что поняла, и прикусила губу. На лице девчонки застыло задумчивое выражение.

— Вывести вас отсюда? — спросила она спустя пару минут все тем же, едва уловимым шепотом.

Я уставилась на нее вопросительным взглядом.

— Тут черный ход есть. Дадите полньера — покажу, — ответила Ратка.

Я торопливо кивнула.

Девчонка осторожно вывернулась из тряпья и прислушалась. Наверху раздались громкие голоса, топот обутых в тяжелые сапоги ног, смешки и ругань.

Ратка удовлетворенно кивнула, потянула меня за руку и поползла к тонущему в темноте столу. Я осторожно двинулась следом, молясь Создательнице, чтобы Зданич нас не заметил.

Негромкий кашель, долетевший от двери, заставил меня замереть на месте и зажмуриться. Время застыло, секунды растянулись в часы, а я стояла на четвереньках и боялась пошевелиться. Ратка тоже приникла к полу.

— Дан Зданич! — послышался громкий возглас здоровяка. — Тут Збержику помощь ваша требуется, у него с головой что-то, видать, память отшиб! Не помнит, кто он и как его зовут.

— Сварновы дети, — послышался в темноте недовольный голос. — Нельзя и на день без присмотра оставить. Скажи этому дурню, что имя ему ни к чему помнить, главное, чтобы не забывал, кому служит!

Зданич дошел до лестницы и поднялся наверх, а мы с Раткой быстро доползли до кухонной двери, ввалились в пустое, пропахшее луком помещение, и оттуда девчонка вывела меня на задний двор.

— Вот по этой тропке ежели пойдете, — указала Ратка, — прямо к городским воротам выйдете. Давайте монету, — тут же ухватила она меня за руку. — Вы обещали.

Я порылась в кармане и протянула ей последние полньера из тех, что на дорогу отложила. Остальные у меня припрятаны под платьем были, но если так и дальше пойдет, то до побережья от них мало что останется.

— Дознаватели сегодня в Старкон поедут, так что вы по тракту не идите, лучше лесочком пробирайтесь, — деловито спрятав монету за пазуху, посоветовала девчонка.

Я кивнула и пошла по указанной тропинке, а Ратка, понаблюдав за мной немного, пробормотала что-то еле слышно и скрылась в доме.

Три дня пути пролетели незаметно. Днем я шла по тракту, ведущему к Мардису, а ночи коротала в крестьянских ригах, благо дожди прекратились. Пару раз мне удалось пристроиться к купеческим обозам, половину пути проехала на попутной бричке, и к срединнику добралась до границы Алмазного края.

Брод — город-крепость, служащий перевалочной базой между двумя провинциями, встретил меня неярким солнцем и теплом. После привычной уже сырости Стобарда несмелые солнечные лучи показались нестерпимо яркими, и я невольно щурилась, разглядывая пушистые белые облака, высокие серые башни городской стены и распахнутые настежь ворота.

Я миновала их, незаметно проскользнула мимо играющих в кости стражников и остановилась рядом с постоялым двором. Он был самым последним в ряду невысоких гостиниц, прилепившихся вдоль пыльной дороги. Узкая, местами вымощенная камнем улочка петляла и поднималась вверх, к центральной площади, но там мне нечего было делать. Я и в город-то вошла только в надежде найти попутчиков до Мардиса. Из Брода на побережье часто отправлялись обозы, везущие выделанные кожи и пиво. Все они проезжали через городские ворота, и мне только и нужно было, что дождаться подходящего возницу. Молодых я старалась избегать, предпочитая пожилых и степенных, чтобы в переплет не попасть.

— Ух, погодка-то какая! — послышался напевный мардисский говор. — Благодать! А завтра, не иначе, дождь будет. Ишь, как тарики низко летают!

Я обернулась.

У расположенного чуть поодаль постоялого двора сидела дородная черноволосая баба в расшитом яркими узорами наряде и лузгала семечки. Рядом с ней стоял невысокий плюгавенький мужичок, на лице которого застыло тупое безразличие.

— Слышь, красавица, а ты, случаем, не комнату ищешь? — спросила баба, полоснув по мне быстрым взглядом.

Я отрицательно покачала головой.

— А то смотри, недорого возьму, — напевно произнесла она. — Вот и Блажко подтвердит, что у нас лучший постоялый двор во всем Броде. За два ньера — и кров, и еда. Где еще такое найдешь?

Мужик что-то неохотно буркнул и снова застыл, тупо глядя на копошащихся у забора кур.

— Так что? Останешься? — спросила баба, стряхивая с цветастого подола шелуху.

Я снова мотнула головой и поторопилась отойти от словоохотливой хозяйки гостиницы. Как ни хотелось мне отдохнуть с дороги, но деньги нужно было экономить. Кто знает, что меня в родном городе ждет?

— Посторонись! — раздался громкий окрик.

Я отпрыгнула в сторону и оглянулась. По пыльной дороге медленно ехала бричка, в которой сидел краснощекий толстяк в нелепой приплюснутой шляпе.

— Доброго здоровьичка, дан Костич, — помахала ему рукой хозяйка постоялого двора. — Куда это вы собрались?

— В Мардис, — утирая потное лицо, пропыхтел мужик.

— Хозяйка послала али сами надумали? — в голосе бабы звучало жадное любопытство.

— Да вместе с хозяйкой и надумали, — ответил толстяк и натянул вожжи, останавливая лошадь. — Говорят, в Мардисе завтра корабль из Дракена ждут, вот хотим вин заморских закупить.

— Хорошее дело, дан Костич, — расплылась в улыбке баба, но в черных глазах ее мелькнула зависть.

— Я так хозяйке и сказал, — не замечая этого, довольно кивнул мужик. — Чем наша корчма хуже других? Будем новые порядки заводить. Тем более что хозяин Стобарда вернулся, а за ним и воины его подтянутся, а те к заморским винам привычные. Нет, нашу ратицу они тоже уважают, но мы ж не без понятия, разбаловались они там, по заграницам, затребуют какое-нибудь «Моз-де-Ларе», а мы им: «Вот, пожалуйте, милостивые даны!» Все честь по чести.