Мария Вельская - Змеиная Академия. Щит наследника [litres]

– Нет, но могу предположить по некоторой информации от старших курсов, что нам предстоит необычная встреча, – добавил и замолчал, словно провоцируя.

Вот только договорить они не успели. Гул голосов был словно взрыв – что девушки, что юноши выглядели лихорадочно оживленными, вновь прибывшие подходили к уже ожидающим, принимаясь что-то объяснять, жестикулируя. Похоже, Киоран уловил больше нее, как-то разом напрягшись.

– Он бросил ее, представляешь?

– Избавились, говорят, что убил…

– Чтобы не жениться только, в род не вводить!

– Быть такого не может! – Тихий вскрик Альены, прирожденного мага-целителя.

– Иршасы просто творят что хотят!

– Либо в постель, либо на кладбище.

– Властью своей поперхнутся! Недостойны…

Толпа гудела и гудела, словно здесь не несколько десятков существ, а несколько сотен.

– Что случилось, Кио? – Сердце сжалось в предчувствии чего-то страшного, близкого, словно саван капюшона вечной девы по имени Смерть уже был откинут в сторону.

– Глупость, провокация и сплетни, – хмуро ответили с другой стороны.

Лэи стояла, придерживая сумку на плече. Зеленые глаза фэйри горели недобрым огнем, выдавая душевный раздрай и беспокойство.

– Наследника скомпрометировали и подставили, – бросила хмуро. – Хуже того, уже вся столица в курсе. Отец связывался со мной, он обеспокоен и просил срочно о встрече, раз уж прошлая не состоялась.

– Так в чем все-таки дело? – По бесстрастному виду Кио было трудно понять, как он отреагировал на эту дикую новость.

Дикую, потому что репутация наследника Льяш-таэ уже давно стала казаться для Рин чем-то совершенно незыблемым и безупречным. Может, благодаря тому безмерному уважению и беззаветной верности, которую демонстрировал Илшиарден, когда говорил об ал-шаэ.

– Прошел весьма достоверный слух, что у наследника Нильяра была любовница, которая не только оказалась его истинной, но и забеременела от него. Когда об этом доложили принцу, говорят, он был в ярости и приказал провести генетическую экспертизу плода – с помощью магии это возможно сделать и до его рождения. И буквально спустя несколько часов эту женщину нашли убитой. Все выглядит так, словно ее растерзал зверь, а ребенка… – Голос фэйри на мгновение дрогнул, и она опустила глаза, нервно прикусывая губу. Хаос побери, да что же там произошло такого, что фэйри так пробрало? – А ребенка, – наконец, проговорила она шепотом, нервно облизывая губы, – не нашли. Нет, следы указывают на то, что плод был, но его буквально выдрали из нее.

– Не продолжай! – Главное, успеть зажать себе рот и представить что-то прекрасное. И разумное, и доброе, и желательно вечное. Нет, не могилу. – Это бред, бред же? – Собственный голос звучал глухо, неестественно. Такое ощущение, словно обухом огрели. Нет, как ни странно, ни на миг она не поверила в то, что ал-шаэ может быть виновен. Благодаря отцу или своему дару?

– Любопытная картинка вырисовывается!

Голос Киорана был настолько ледяным, что даже Рин немного пробрало. Друг был белым как мел, и только глаза лихорадочно блестели. Губы чуть приподнялись, обнажая появившиеся длинные острые клыки, а зрачок резко сузился в щель, выдавая крайнюю степень ярости.

Пока на них не обратили внимания, пришлось срочно хватать его за руку и, успокаивая, поглаживать по запястью. Этот жест змеище расслаблял, было уже проверено. На мгновение показалось, что Лэи готова зашипеть, но фэйри лишь блеснула зелеными глазами, цепко ухватив иршаса за другую руку.

Тот, кажется, рвался поговорить со сплетниками, вот только разговора бы не вышло – они бы просто вылетели из академии.

– Я вижу, у вас нашлась весьма интересная тема для беседы. – Голос прозвучал негромко, но было в нем что-то столь же опасное, как хлопок выстрела.

У двери в аудиторию стоял высокий мужчина в форменном серебристо-черном кителе, с нашивкой императорской гвардии на плече. Он коснулся ключевой пластиной двери, которая тут же отъехала, и подозрительно радушно махнул рукой.

– Заходите, таи, – кивнул их временный наставник, и только дождавшись, когда все пройдут, зашел последним, закрывая за собой дверь.

– Вольно!

Ни тени чувств на лице, но обострившаяся благодаря дару эмпатия шептала о том, что их внимательно изучают, взвешивают, измеряют.

Даже самые большие спорщики притихли, умолкнув. В первых рядах отчетливо виднелась пламенная макушка Эрильза – еще одного сына Высокого дома. Умный, начитанный, прекрасно образованный, великолепно владеющий собой. Одна только беда – все это доставалось равным. Аристократам, иршасам, сильнейшим. А на долю остальных оставалось лишь холодное презрение. С ним у Рин отношения не сложились сразу – как же, девка без роду-племени, а сын первого советника отчего-то общается с ней… Но харизматичный, гад, этого не отнять. И не трус.

– Вы можете называть меня Эргрэ, мой ранг как личного вассала его императорского величества – Полночь. – Представление мужчины вызвало тихое брожение в рядах. Юноши возбужденно зашептались, а у немногочисленных девушек вспыхнули глаза. Если взять армейские чины – он полный генерал-ши, фактически обладающий ничем не ограниченной властью над любым военным подразделением и гражданскими службами. Выше только Тьма теней – но их очень мало, и все они входят в круг Мастеров, управляя страной. Да и представился он прозвищем. «Великий паук»… Трау, дитя тьмы. – Это будет не обычное занятие, как вы уже поняли. А поскольку вы уже затронули одну непростую тему, сначала я все же расскажу то, что собирался. А потом мы поговорим о происшедшей в самом сердце империи диверсии.

Золотые глаза с лиловыми искрами вспыхнули так ярко и злорадно, что первые ряды невольно попытались вжаться в кресла.

– Итак, начнем! – довольный оскал.

На стене вспыхнула карта империи – огромная, объемная.

Сердце забилось от волнения, от желания узнать что-то новое, неизведанное.

Трау умел рассказывать. Он говорил о возникновении Льяш-Таэ, о богах и жрецах, о том, как появился личный вассалитет и откуда пошла традиция императору и его семье на людях показываться только в маске. Маска – проклятие, давняя боль и страх, последствие ужаса, когда императорская семья чуть не была уничтожена полностью, еще до их прихода в этот мир. Больше никто не знает, как они выглядят на самом деле, они могут быть рядом – приказывать, направлять и управлять, но никто не поймет, что это именно они, а следовательно, и куда нанести удар.

– Разве это не значит, что любой может провозгласить себя императором? – Спросивший это ингно, из народа повелевающих ветрами, сжался, втянув голову в плечи. Как только попал сюда с таким темпераментом! Впрочем, не ей осуждать. Наверное, и он чем-то ценен.