Мария Вельская - Змеиная Академия. Щит наследника [litres]

– Да, в расписании стоят «Основы манипулирования нитями мироздания». Немного заумно, но, наверное, имеются в виду те нити, что пронизывают нашу магическую суть, так?

Рин зевнула не менее заразительно, пытаясь нашарить с закрытыми глазами расческу, которая упорно ускользала. А ведь надо еще выкроить время и обязательно навестить в пансионе их найденыша Арнэша. Они уже были там несколько раз, убедились, что ко всем детям – коих было там совсем немного – воспитатели находят индивидуальный подход. Они воспитывают их хоть и в строгости, но с заботой, искренне привязываясь к одаренным малышам, пусть и не все из них были иршасами.

– Думаю, да, хотя нам мир представляется немного по-другому. Пока не попадем на пару, не узнаем. Одно ясно: на нашем факультете не бывает бесполезных предметов, – усмехнулась подруга, поправляя форму и вплетая новую ленту в золотую косу.

Свежа и прекрасна. Рин покачала головой, смотря на собственное осунувшееся лицо. То ли видения, то ли ее собственные страхи и желания, то ли происходящие вокруг события выматывали каждодневным ощущением приближающейся беды.

С того злополучного суда прошло уже больше двух змейцев – так называли здесь месяцы. И к счастью, никто так и не узнал, кто был тем вторым Судьей, что вынес приговор Киорану. Как ни странно, даже мнения по поводу того, был ли то мужчина или женщина, разнились. Официально родственников, подходящих под подобную должность, у карриарша Илшиардена Найритина не было…

Зимние экзамены она сдала на отлично – все, включая боевые специализации, как будто после того суда что-то перегорело – страх или, быть может, желание отличиться. Киорану было позволено перенести экзамены до того момента, когда он полностью выздоровеет, но хитрый змей все равно умудрился каким-то чудесным образом убедить преподавателей и сдать большую часть теоретических предметов после того, как он смог вставать и ходить по палате. Ему официально были принесены извинения императорского дома за халатность тех, кто проводил дознание, но пересуды уже не прекратишь. К счастью, обывателям было что обсудить, а в академии после зимней сессии студентам было совсем не до того, лишь трепались отдельные языки, только за клевету теперь наказание было куда строже. С каждым днем столица все больше переходила на военное положение.

Пустые мысли… все пустое. Все, чтобы только заполнить ту пустоту, что с каждым днем все сильнее ширилась в сердце, настолько большую, что Рин теперь почти постоянно носила ментальный щит – пусть все еще хрупкий, но не позволяющий теперь просто так, без подготовки, ощутить ее настроение и понять мысли. Все лишь потому, что в сердце свил свое гнездо иршас с ледяными серебряными глазами. Почему и как это случилось? Она и сама не могла бы точно сказать. С той последней встречи они виделись всего пару раз, да и то мельком; видно, что наследник был слишком озабочен всем происходящим, ей и с отцом-то удалось повидаться всего пару раз.

Сегодня, впрочем, был слишком серьезный день, чтобы отвлекаться по пустякам. Первая новая пара после коротких дней празднеств в честь Зимнего перелома, а потом… потом ей придется провести посвящение справедливости для Киорана и Лэйри.

Рин тряхнула косой, старательно взбадривая себя, поскольку под подозрительным взглядом сестры стало уже неуютно, и махнула рукой, призывая отправиться на занятия. Снега в здешних краях благодаря погодным магам, как и холода, почти не было, на улицу можно было выйти в теплом плаще. При легком морозце никого не удивит излишне яркий румянец на щеках, который не удалось удержать – слишком уж ярко вставали перед глазами сны последних ночей.

Хотелось бы верить, что это видения, посланные миром, а не разыгравшиеся девичьи желания… Огромная тахта посреди комнаты возвышается на помосте, раскиданные во все стороны узорчатые подушки, скомканные простыни, на которых сплетаются, на этот раз в человеческих ипостасях, два тела. Пепел волос мужчины мешается с багряно-алой волной его женщины. Когти стискивают сильно, но бережно, жесткие губы дарят поцелуи, и похожие и не похожие на тот, единственный, – такие, от которых плавится от возбуждения тело, а с губ срываются стоны. Раздвоенный язык ласкает грудь, колено раздвигает ноги, заставляя инстинктивно вздрогнуть, затаить дыхание, слыша тихий смешок над ухом. Его волосы щекочут кожу, только усиливая возбуждение, этих прикосновений становится слишком мало… Она приподнимает голову, протягивая дрожащую руку к его лицу, поддевает пальцами края легко поддающейся теперь маски. Сейчас, сейчас она наконец увидит его лицо… Шелковые завязки падают, ткань ползет вниз… и она просыпается. С гулко стучащим сердцем, горящими от такого непотребства щеками, абсолютно шальными глазами и горечью на душе.

В жизни он на нее и не посмотрит, нужно быть реалисткой. Слишком они разные, между ними пропасть – его знаний, опыта, интересов, властной натуры, общественного мнения, проклятого дара. Он может вывернуть ее память наизнанку, узнать самые сокровенные желания, но пугает не это. Что он в ней может найти? Она лишь его будущий вассал и Судья… Пока всего лишь инар академии. Только что делать с тем, что сердце уже сделало свой выбор? Иршасы не сдаются!

Самое главное теперь узнать, какой у них может быть вектор совпадения, но как это сделать, как рассчитать без ведома второй половины? Слишком амбициозные планы, в которые обязательно придется посвятить друзей.

«Умница, змейка… Моей жрице должно доставаться все самое лучшее. Сегодня будет сложный день, но если ты проживешь его достойно, тебе понравится награда», – шелестнуло и исчезло.

Тан Ши действовал в своем духе. Судя по тому, что за это время он стал появляться гораздо чаще, просвещая свою маленькую жрицу по поводу обрядов, обязанностей и прав жрецов, древних верований, особенностей своих храмов и прочих весьма полезных вещей, – он действительно окреп, хотя немного. Впрочем, окреп – не значит еще выиграл войну. Две попытки отравления в столовой забываться не хотели. Счастье, что ее охраняла еще и сила фэйри, а то неизвестно, чем бы все это закончилось. Явных следов так и не нашли, а о большем ей дознаватели и декан дан Шасс так и не сказали. За исключением таких вот неприятностей, слишком мирные змейцы, слишком спокойные. Будто затишье перед ураганом.

Впрочем, неожиданная поддержка придала сил и уверенности. Сможет, справится, выстоит. И, возможно, станет достойной… По крайней мере, утешало то, что после последнего скандала с нерожденным ребенком у наследника пассий больше замечено не было. Если он как-то и расслаблялся, то постоянной дамы не имел, что не могло не радовать. Совсем она помешалась. Работа, Рин! Учеба зовет, инар!