Делия Росси - Сиделка

Я взвешивала все за и против и никак не могла принять окончательное решение. Заноза, сидящая в душе, саднила и напоминала о себе. Горн. Если бы на месте Каллемана был он… Глупые мечты. Граф скоро женится на своей чистой и невинной невесте, которая сможет подарить ему сильных, магически одаренных детей. Рес! Во все века для аристократов было главным передать и приумножить магический дар, и Горн не исключение.

Я закрыла лицо руками и постаралась выкинуть из головы любимый образ. Хватит думать о том, что было. Нужно решаться.

Каллеман дал мне время до вечера. Каллеман…

Смогу ли я стать его женой — исполнять супружеский долг, быть рядом, разделять радости и горести его жизни?

Сердце кричало «нет», а разум холодно просчитывал преимущества этого брака. Моя жизнь обретет стабильность. Я получу имя и достойную профессию. Не буду больше нуждаться и смогу помочь друзьям.

«А как же Дерек? — отчаянно шептала душа. — Неужели ты сможешь от него отказаться?»

«Он никогда не был моим. Не от чего отказываться».

От этих мыслей стало так тоскливо, что я беззвучно выругалась. Рес! Не было никакого выбора. От таких предложений не отказываются, и я это прекрасно понимала.

Поздно вечером, когда Каллеман появился в лазарете, он услышал от меня «да».

— Леди Корф, мы хотим послушать о принципах лечения гнойных ран.

Седовласый тер Броке благожелательно посмотрел на меня и едва заметно улыбнулся. Он, как глава комиссии, больше всех задавал мне вопросы. Импозантный, представительный, с благообразным удлиненным лицом и внимательными черными глазами, профессор Броке был олицетворением успешного дельца и ученого в одном флаконе. Тер Гердин хорошо знал знаменитого тера. Последние двадцать лет тот был ректором Брегольской академии, а его гениальные очерки по гнойной хирургии изучались во всех университетах Дартштейна и сопредельных государств. Ну а я, благодаря знаниям гнома, помнила не только эти очерки, но и те сведения, что не вошли в основной курс.

— Для развития гнойного процесса в ране необходимы три фактора, — я посмотрела на сидящую передо мной комиссию. — Характер и степень повреждения тканей. Наличие в ране крови, инородных тел, нежизнеспособных тканей. Присутствие достаточного количества патогенных веществ. При нанесении любой раны начинается так называемый раневой процесс…

Я рассказывала, а почтенные доктора внимательно слушали и изредка довольно кивали. Вид сидящего за столом Каллемана заставлял их испытывать ко мне искреннюю симпатию. Правда, на времени экзамена это никак не отражалось. Гоняли меня долго и со вкусом. Я отвечала уже почти четыре часа, а конца защите не предвиделось.

— А расскажите-ка нам о способах лечения бертенской лихорадки, — дождавшись, пока я отвечу на вопрос тера Брокса, попросил тер Свернен, декан кафедры биологии.

— Бертенская лихорадка поражает в основном мужчин и очень тяжело поддается лечению. Одно из традиционных средств, способных победить недуг, — настойка из страстоцвета и толокнянки.

Я подробно рассказала о приготовлении этой настойки, о способах ее применения, о методе доктора Свора, успешно излечивающего лихорадку ледяными обертываниями с применением отвара страстоцвета. Ученые мужи слушали, кивали и задавали все новые вопросы. Время шло, небо за окном потемнело, день давно перевалил за середину, а экзамен все не заканчивался.

— Ну, и последнее, — услышала я от тера Кавира, преподавателя магических дисциплин. — Пусть леди Корф продемонстрирует свою магию. Мы знаем, баронесса, что ваш дар совсем невелик, но нам достаточно даже малой искры.

Он указал на канделябр со свечами.

— Прошу, миледи.

Рес! Этого-то я и боялась.

Бросив взгляд на Каллемана, я подошла к столу.

— Смелее, леди Корф, — подбодрил меня Кавир.

Что ж, надеюсь, Каллеману удастся меня подстраховать.

Подняв руку, я провела ладонью над канделябром, и в тот же миг над ним вспыхнули три язычка пламени. Рубин в помолвочном кольце блеснул кровавым отблеском.

— Итак, уважаемые коллеги, думаю, ни у кого нет сомнений, что леди Корф достойна диплома доктора, — довольно произнес тер Броке.

— Да, миледи выдержала испытание, — подтвердил Кавир.

Душу затопила радость. У меня получилось! Я прошла этот ресов экзамен! У меня будет диплом врача! Я, леди Кейт Корф, теперь настоящий дипломированный доктор!

— Поздравляем, леди Корф! — послышались голоса экзаменаторов.

Да, со вчерашнего дня я официально носила фамилию Корф. Каллеман провернул все поразительно быстро — за трое суток он выправил все документы и добился разрешения короля признать меня наследницей барона Корфа. И теперь я могла не опасаться обвинений в иномирном происхождении и не бояться признаваться в своей амнезии.

— Поздравляю, леди Корф, — поднялся со своего места декан медицинского факультета. — Ваши знания внушают уважение. А то, что они подтверждены практикой, и вовсе делает их бесценными.

— Благодарю, тер Бэнкс.

Я улыбнулась пожилому гному.

— Что ж, полагаю, вы будете хорошим доктором, леди Корф, — ставя свою подпись на дипломе и на лицензии, сказал тер Броке. — Желаю вам побольше интересных случаев и много благодарных пациентов.

— Спасибо, тер Броке, — кивнула я, забирая новенький, пахнущий типографской краской диплом.

— Что ж, господа, благодарю вас за то, что пошли навстречу Департаменту, — сдержанно поблагодарил Каллеман. Он поднялся со своего места и обвел присутствующих коронным пренебрежительным взглядом. — Всего доброго, теры.

Он взял меня под руку и вывел за дверь.

— Ну, вот ты и получила диплом, — натягивая перчатки, произнес маг.

— Да, милорд.

— Что ж, свое обещание я выполнил. Теперь дело за тобой.

— Вы хотите объявить о помолвке?

Я посмотрела в сумрачные черные глаза.

— Нет, — покачал головой Каллеман. — Я пока не буду давать объявление и подписывать бумаги. Пусть пройдет немного времени, и все привыкнут к твоей новой личности. Но это ничего не меняет. Ты должна помнить о своем обещании и вести себя так, как подобает моей невесте.

— И как же?

— Никаких старых знакомых, никакой самодеятельности, — Каллеман чуть прищурился. — И никаких самостоятельных контактов с Горном.

— Мне что, избегать общения с графом?

— Нет, но и встреч искать не стоит, — внушительно произнес Каллеман.

— Я поняла, милорд.

— Вот и отлично.

Он открыл портал и усмехнулся:

— Ну что, леди Корф? Идем обрадуем ваших коллег?

Я только кивнула, а Каллеман подхватил меня под руку и шагнул в зыбкую серебристую дымку.

В госпитале было тихо. Впрочем, меня это не удивило. Трое из моих пациентов уже поправились и покинули лазарет, больные из палат доктора Сортона тоже выздоровели, Шимон перебрался в палату Хельги, прельстившись ее ласковыми ухаживаниями, Лодвик уверенно шел на поправку и почти не доставлял мне хлопот, а Шарлотта, которую отдали под мою опеку, уже пришла в себя, но была еще очень слаба и пока не могла говорить.