Оливия Штерн - Страж её сердца [litres]

Но пустить внутрь себя эту тварь? Помилуйте, это слишком.

Он, скрипя зубами и тихо подвывая, еще раз попытался обратиться к собственному резерву магии – и в который раз наткнулся на стену. Отдышался. Был еще один источник, который Мариус пока не трогал. Он был очень маленьким и слабеньким, но его бы вполне хватило, чтобы заставить свое тело умереть до того, как Магистр вернется. Это была привязка к медальону, который остался у Алечки, у его синей птички. Медальон он лично привязал к Пелене и к себе самому. Так что магии, которую можно выцедить из медальона, вполне хватит.

«И тогда она поймет, что тебя больше нет. Впрочем, это все равно неизбежно. Но лучше ты сам, чем Магистр».

И Мариус представил, как будет беситься тварь, когда зайдет снова в подвал и увидит, что тело, столь тщательно подготовленное, уже мертво и ни к чему не пригодно. Он даже улыбнулся. А потом осторожно потянул на себя ту тоненькую магическую нить, которая привязала к нему медальон.

И не успел. Ничего не успел, потому что Магистр вернулся неожиданно быстро. Или сила копилась слишком медленно. Но так или иначе, собранной магии оказалось пока недостаточно. А сколько часов провел в полуобмороке, вытягивая по крупинкам драгоценную магию, Мариус не знал.

Магистр пинком распахнул дверь, вошел сам, а за ним показался крагх. Черный, с вкраплением синего. Тот самый, пропавший брат Алечки.

Крагх не шел на своих двоих, его тащило по полу, тянуло несокрушимой магией Магистра, и судя по тому, как то и дело закатывались глаза крагха, Магистр был недоволен. Сильно чем-то недоволен, мягко говоря.

Он метнул на Мариуса сердитый взгляд и вздернул крагха под самым потолком, опутав его руки и ноги сотнями светящихся нитей.

– Ну что, Мариус, хочешь посмотреть, что бывает с теми, кто посмел покуситься на мою жизнь, но чье тело мне не нужно?

И улыбнулся той самой неживой улыбкой, от которой все внутри бралось коркой льда. Крагх пару раз дернулся в тускло мерцающем коконе, но он уже не владел собой. Крылья обвисли и на пол полетело несколько глянцевитых черных перьев.

– Почему ты не забрал меня раньше? – сипло спросил Мариус. – Ждал, когда я узнаю то, чего знать не нужно?

Он и сам не понимал, зачем пытается говорить. Неосознанно тянул время, отвлекая Магистра от его новой жертвы. Хотя должен быть равнодушным к тому, что там дальше будет с этим пернатым. Выхода нет.

– Я ждал, мой дорогой, когда достигну нужного состояния. Ты здесь совершенно ни при чем, – охотно ответил Магистр и тряхнул крагха.

Голова Авельрона перекатилась с плеча на плечо. Со своего места Мариус видел, как напряглись мышцы, как будто крагх пытался чему-то противостоять, но терпел поражение.

– Ну а то, что нужное мне время совпало с твоими детскими попытками со мной разделаться, – что ж, так тоже бывает.

Некоторое время Магистр забавлялся, ударяя телом крагха по каменным сводам. Не сильно ударяя, а так, скорее чтобы унизить. Наконец он наигрался, оставил крагха висеть высоко над полом. Вниз шлепнулись первые капли крови, пока что у Авельрона было просто разбито лицо.

– И что на тебя нашло, мой пернатый раб? Все эти годы ты был смирен, как овечка. А нынче словно взбесился. Что произошло, а?

«Алька! – При мысли о том, что все происходящее – не просто так, Мариус просто похолодел. – Алька, зачем? Что вы там задумали?»

Но, может быть, Алайна тут ни при чем?

Может быть, просто Авельрону надоела такая жизнь и он решил ее оборвать любым способом? А поскольку ошейник не давал ему наложить на себя руки, просто попытался напасть на Магистра.

– И вот теперь посмотри, Мариус, что бывает, когда кто-то пытается меня ослушаться. Тебе повезло. Твое тело неприкосновенно.

– Оно не так удобно, как тебе кажется, – пробормотал Мариус.

Он не хотел знать, не хотел даже думать о том, что сейчас сотворит человек, который был ему как отец. Внезапно Авельрон дернулся наверху, под потолок, и прорычал:

– Ты все равно сдохнешь, тварь!

– И что же меня убьет? – без тени улыбки поинтересовался Магистр. – Неужели ты? Или он? – ткнул пальцем в Мариуса. – Впрочем, мне неохота с тобой спорить. Время идет к утру. Тебе, Мариус, осталось совсем немного. Можешь помолиться. Хотя ты не часто это делал раньше.

Магистр уселся на стул, отодвинул его так, чтобы хорошо было видно висящего под потолком Авельрона, подмигнул Мариусу и слегка пошевелил пальцами.

Нити, которые опутывали крагха, потекли, смещаясь, растягивая руки и ноги Авельрона, распиная его под потолком. Лицо крагха было залито кровью, и вниз срывались редкие капли, звонко шлепаясь о камень.

Потом Магистр что-то сделал, отчего тело Авельрона дернулось, и Мариус услышал, как крагх захрипел. Невидимая обычному глазу сила раскрыла одно крыло и резко дернула его в сторону. Авельрон даже не закричал. Он просто повис в светящихся путах. А Мариус, слушая страшный хруст, с которым из плоти выламывается кость, снова вцепился в ускользающую ниточку магии.

Магистр его не получит. Никогда.

На пол плеснуло кровью, уже щедро. Неспешным движением Магистр отшвырнул в угол оторванное крыло.

– Э, нет, так дело не пойдет… Хочу, чтоб он все понимал.

И прищелкнул пальцами. Голова крагха дернулась, он открыл глаза, уставился мутным взглядом на Мариуса. На губах блуждала улыбка сумасшедшего. А еще через мгновение крагх завыл в голос, задергался, и Мариус с содроганием понял, что уже хрустит и второе крыло. Оно точно так же отлетело в сторону, и точно так же Авельрон совершенно безжизненно обвис в держащих его путах.

– Как муха, – пробормотал Магистр, – сперва крылья, потом руки, потом ноги.

– Да чтоб ты сдох! – сорвалось с губ.

И Мариус, не совсем сознавая, что и зачем делает, швырнул Магистру в голову тот маленький шарик магии, который удалось вытянуть из привязки к медальону.

Это было ошибкой.

И вреда не причинил, и лишил себя последней надежды убежать в небытие.

Магический комок, попав в висок Магистру, расплескался, рассыпался искрами, чтобы затем попросту впитаться в белую кожу чудовища.

– Недурственно, – заметил Магистр, тряхнув головой. – Только бесполезно. Маловато для меня.

Он махнул рукой, и тело Авельрона с глухим стуком упало на пол. Магистр повернулся к Мариусу.

– Где это ты привязку оставил, а? Ну-ка, посмотрим, посмотрим…

– Ну смотри, – прошептал Мариус, обрезая привязку. Вот это он сделать успел. И медальон на шее его любимой птички перестал пульсировать вместе с биением сердца.

Оставалось только придумать, как теперь умереть самому. Быстро, чтобы Магистр не успел вмешаться. Откусить себе язык и попытаться захлебнуться кровью? Соображай быстрее, Мариус Эльдор. Мгновение, еще одно…