Мари Ардмир - Отборная гадина, или Вы нужны нам, Лилли

Я поспешила следом. Завернула за угол, сделала несколько шагов, подняла свой «спасательный круг» и вдруг среди гор бутафорного скарба увидела ноги. Это было странное и неудобное место для пряток, особенно если близ мужских туфель на носочках стоит пара женских балеток. Любопытство не порок, я заглянула в просвет между старинным троном и прототипом гроба и застала страстную парочку за поцелуем. Это были они, брюнет и шатенка. Невероятно чуткие друг к другу, невероятно нежные, просто невероятные.

Хватило взгляда, чтобы вновь позавидовать им и порадоваться за них, правда, позавидовать больше. Пока в зале бушевали злобные страсти с грохотом и криками, здесь страсти были ласковые, волнующие и смущающие вместе с тем. Словно я застала слишком интимную форму чужого счастья, слишком ранимую и в то же время прекрасную.

Прижав свод к груди, я тихо отступила назад, потом еще немного, пока не дошла до угла, где и застыла с непонятным чувством тревоги. В прошлый раз моя интуиция била в колокола перед встречей с нагами, а в этот раз — здесь. Раздавшийся из темноты шорох шагов насторожил еще сильней. Интересно, с чего бы? Я знаю шатенку? Я знаю брюнета? Или я только что стала свидетелем той самой проверки?

Тихонько вернулась ко входу в коридор, заглянула за угол и чуть не уронила книгу. С поцелуями пара закончила, вышла из закутка, чтобы застыть друг напротив друга. Это длилось от силы секунды три, но я узнала стоящую вполоборота шатенку, ту самую леди Мирайю Левине, что разбила Оррану сердце, стала графиней Исабэ и влиятельной персоной во дворце. А ее мужчиной был… был… Пожри меня демоны!

Аффо?!

Неужели это он только что коротко и жадно поцеловал графиню, губами коснулся ее руки и направился в мою сторону? Я прищурилась и обомлела.

Это действительно был Аффо! Наш мглистый королевский советник и мрачный Палач, который сиял, как самый счастливый в мире мужчина. Он улыбался, насвистывал, более того, он сделал два танцевальных па и подпрыгнул, щелкнув каблуками. Он выглядел моложе, разил энергией наповал и был настолько красивым, что я засмотрелась на обсидиановые глаза и гордо развернутые плечи, но… вот еще один шаг, и еще, и советник стал гаснуть. Улыбка сошла с лица, губы поджались, в глазах застыл холодный блеск, плечи напряглись.

Он оглянулся. Я тоже посмотрела в пустую темноту. Исабэ сбежала, остался лишь что-то явно потерявший Аффо. Советник потер подбородок, рукой коснулся груди, в глубокой задумчивости сделал еще пару шагов и окончательно превратился из счастливого Палача в обыкновенного. Жесткого, стремительного, никого не замечающего, в том числе и меня.

Когда он скрылся в ближайшем ответвлении коридора, я еще долго смотрела ему вослед, не зная, что делать. Догнать — не догнать, спросить — не спросить, Аффо — не Аффо? Как-то у меня совсем не вязалась счастливая улыбка мужчины с мглистым, вечно одиноким Палачом.

— И куда вы уставились? — Противный голос леди N потревожил мои раздумья. — Каволлада?! — прошипела матрона и схватила меня за локоток. — Сейчас ваш выход!

— Что?! В смысле «ваш»? Моя очередь еще не подошла, нас ведь восемь.

— Вас пятеро. Трое выбыли.

Меня развернули в направлении сцены, потянули вперед.

— Ка-а-ак выбыли? За что?

— За ложь! — ответила матрона патетично. — Принц Орран никак не мог находиться одновременно в трех местах. Нет сомнений, двое из участниц спора лгут, а третья пыталась сжульничать порочащим ее имя средством.

— Логика в рассуждениях, конечно, есть, но… к выступлению я еще не готова.

— Как удачно! — позлорадствовала леди N и забрала свод законов, а следующей фразой уже представила меня: — Многоуважаемые жители королевства Грен, разрешите представить вам пятнадцатую герцогиню Лиллиан Каволладу.

Я не ошиблась, по ту сторону портьер действительно располагались зрители, вот только между нами в воздухе висели порталы, охранные круги и кристаллы для усиления голоса. Я видела министров, представителей гильдий, магов всех направлений, ведьм, отцов Сольови, знакомых королевских «псов» и двух «грифонов», которые доставили меня на слет в тот далекий первый раз на ящерах. Последние тоже были, они хоть и находились на приличном расстоянии, но даже оттуда умудрялись радостно скалиться мне.

Я тоже улыбнулась от напряжения и страха публичных выступлений, который после нагов усугубился вдвойне.

— Э-э-эм, они меня уже видят? — спросила тихо, и голос мой эхом разнесся по порталам. — И слышат, — поняла я опять-таки вслух, и лица зрителей расплылись в улыбках. Н-да, наверное, еще ни одна наследница не роняла честь рода К, за исключением той самой дочери лорда, из-за которой он не помнит ничего.

— Несомненно, и слышат, и видят, — прошипела из-за кулис леди N. — Говорите!

— О чем?

— Ваш законопроект, поправку или ряд улучшений для народов, проживающих в Грене.

— А-а-а-а, — протянула я и замолчала. Перед глазами все еще стояли счастливая улыбка Аффо и перечень составов, которые могли ее вызвать, а в душе набирало вес глубинное сожаление о том, как мало мне известно о формировании законов. Советник Волль сейчас бы очень пригодился.

— Каволлада! — поторопила матрона. — Скажите хоть что-нибудь!

— Лилли? — позвала Тайс Дандрэ. — Не бойся, мы рядом.

— Оставьте. Графиня лишь смущена, — заметил один из министров.

— Или просто забыла, — прохрипел кто-то басовитый, — забыла, что хотела сказать.

Улыбка сползла с моего лица.

Я не забыла, я, вообще, не знала, что сказать. А вот Аффо, он точно забыл, а не потерял, как показалось вначале. И сдается мне, с этим забыванием не все так просто. Неужели наш Измененный — леди Исабэ! Ненавистная личность для принцев и в то же время влиятельная особа при дворе. Но если так, то… Она могла услышать рассуждения королевы о позолоте на колоннах, она могла увлечь за собой министра иностранных дел Сольови и замуровать его в стене кабинета, она могла навестить нагов и оставить грибные споры. Она могла и сейчас что-то опасное для невест подготовить!

Нужно сообщить… Немедля. Но прежде нужно хоть что-то сказать. Знать бы что?

В другое время я с радостью ратовала бы за освобождение выпускников Военной Академии от пожизненной службы и за выявление экстраординатов с детских лет. Я бы настаивала на страже из Поднебесья для каждого из них, я бы предлагала снизить контроль деятельности ядоведов, травниц и аптекарей. Я бы поддержала формирование «ядовитой» гильдии и раскритиковала недоверие королевских «псов» к нам, таким хорошим. Ну и, конечно, настоятельно посоветовала бы отозвать у населения все запреты на изготовление составов, ибо один такой имелся у меня. Но, взглянув на борьбу с лазутчиками изнутри, оценив их кровожадность и опасность, узнав о Верховном, его возможностях, его страстном желании вернуться и всех под себя подмять, причем необязательно живыми, я поняла, что мне нечего сказать.