Алана Русс - Укротитель Хаоса на полставки 2

– Подслушивал? – разъярилась я. – Бранов, да ты совсем уже…?

– Это Джахо, – не дал Ян до конца моему потоку возмущений излиться. – Передавать мне каждое слово вашего голубиного воркования я не просил. То еще удовольствие, знаешь ли.

– Ага, не просил, как же, – с недовольством помахала я перед носом рукой, разгоняя новую порцию дыма. – Слушай, какая муха тебя…

– Почему ты счел мое предложение об охране Создательницы самонадеянным? – на сей раз перебил меня Айтер, уставившись на Яна.

– Потому что защитить ее от Черного Пса ты не сможешь.

– Откуда такая уверенность? – сложил руки на груди император.

– Оттуда, – снова затянулся Ян, и его плечи дрогнули, а из груди вырвался кашель. – Не по тебе… кхе… задачка. Кхе!

Я едва руками не всплеснула. Давится ведь! Стоит и давится! Ну что за показуха детсадовская?

– Постой, – чуть развернул голову Айтер, улыбнувшись, но каждый мускул его тела напрягся, словно мужчина к атаке приготовился, – а уж не ты ли взял на себя славную ответственность ограждать… Мику, – с видимым трудом выдавил он, – ото всех невзгод?

Император, мягко засмеявшись, протянул руку, чтобы похлопать все еще кашляющего Яна по спине. И столько в этом легком движении было превосходства, что Бранов, вмиг ощетинившись, выставил ладонь перед собой.

– Может, и взял такую ответственность. Тебе-то какая забота?

– Никакой, – протянул император, с жалостью качая головой. – Но ты говоришь, что защитить Создателя от Хаоса мне не под силу. Спорить не стану, но чем ты можешь быть полезен? Уж прости, но я не вижу у тебя ни армии, ни магитворцев. Укротитель, что по праву должен возобладать над темной силой в тебе, слаб и немощен. Возможно, – выставил перед собой палец Айтер, заметив, что аспирант приоткрыл рот, – крылатая старуха сумеет помочь, как и обещала. Но пока… Что ты можешь предложить, кроме громких слов?

Ян замер, нахохлился. Я и сама замерла в ожидании, не сводя с него глаз. Хотелось выкрикнуть, перечислить все его заслуги и многочисленные достоинства, но я молчала. Понимала, что это не моя битва. И не мне за аспиранта ответ держать.

Бранов кашлянул еще раз напоследок. Даже не потрудившись затушить окурок, швырнул его через плечо в темноту окна и, глянув на Айтера исподлобья, с болезненной хрипотцой выдал:

– Все. Я отдам все, чтобы уберечь Мику.

Вот так просто. Отдам все. В голосе Яна и ноты сомнения не было. Сердце же у меня будто с ума сошло. Или ему попросту биться надоело? За две с половиной секунды весь выданный на жизнь лимит отстучать решило?

– Ты… что… – губы ссохлись, а в горле целая пустыня образовалась.

Я совершенно некстати закашлялась.

– Идемте, Создательница. Здесь невыносимо холодно и дурно пахнет, – с заботливой миной на лице попытался взять меня под локоть Айтер, но я не далась.

Взбрыкнула, аки кобылица молодая. Да и в ушах шумело так, словно у меня по артериям не кровь, а целый табун несется.

– Ты же сказал, что не знаешь, чего хочешь, – не отрывала я взгляда от Яна. – Ты же утром сказал, что я тебе как собаке пятая нога!

– Любишь ты фантазировать, Маша, – в ответ почему-то тоже разозлился Бранов. – Не говорил я такого! Просто сказал… – он сделал неровный вдох, будто его озноб забил. – Я от своих слов не отказываюсь. Быть вместе нам нельзя. Но это не мешает мне… – и смолк, вновь поежившись.

Нервно переступив с ноги на ногу, я сглотнула ком в горле. Тоже молчала, хотя внутренний голос то вопил благим матом, то срывался на шепот и стенания.

«Не мешает… что? – так и хотелось бросить слова аспиранту в лицо. – Не мешает издеваться надо мной? Метод кнута и пряника, Ян Викторович? Это вас возбуждает?»

Утвердительно отвечая на свои же безмолвные вопросы, я все больше вязла в болоте, задыхаясь от отчаяния и боли.

Если Яну и впрямь доставляет удовольствие то приспускать поводок, то вновь тянуть меня за собой на буксире, вынуждена буду его разочаровать. Подобные «выгулы», с успехом заменяющие шоковую терапию, не для меня. Даже если и захочу, даже если и начну получать удовольствие от извращенной игры, долго все равно не протяну. Сердечко не сдюжит. Лопнет, как банка стеклянная на морозе, после очередного «люблю-не люблю», и поминай, как звали.

Но подтверждать или опровергать мои домыслы было некому. Ян упорно молчал и лишь таращился на меня. Ветер трепал его одежду, взлохмачивал и без того торчащие патлы, заставлял ежиться, но ни звука выбить не мог.

Черт побери, глупый ты аспирант, почему ты молчишь?!

– Твое стремление отдать все, похвально, Ян, – заговорил Айтер, заставив меня вздрогнуть. – Но ты, верно, забыл… Ты порождение Хаоса. Чем ты отличаешься от Черного Пса и ему подобных?

– Я не иссушаю, – вмиг выйдя из оцепенения, сухо ответил Бранов. – Не захватываю. Еще примеры привести?

– Не нужно. Все сказано верно. Но это ведь лишь пока, – вздохнул император. – Ты хороший человек, Ян. Я вижу это. Но то, что внутри, все равно рано или поздно тебя захватит. Поработит и изменит навсегда. Хотелось бы верить, что, будучи в здравом уме, ты сделаешь верный выбор. А главное, позволишь сделать выбор... Мике. Если уж действительно она настолько тебе дорога.

Ян спешно сунул руки в карманы.

– Я же сказал, что никому не позволю причинить ей вред, – и глянул на меня. Я даже в полутьме его взгляд почуяла.

– Тогда попытайся меня простить, за то, что я сделаю с тобой, если вред ей причинишь ты. Вернее, – совсем посуровело узкое загорелое лицо императора, – когда причинишь. Увы, это неизбежно.

Ян издал короткий смешок и встряхнулся.

– Неизбежно, говоришь? – сделал он шаг к императору, вынув руки из карманов. – А тебе-то откуда знать? Ты ведь выдумка. Как бы тебе ни хотелось, ты всего лишь фантазия. Персонаж. Ты знаешь, на что способны люди? Настоящие, живые…

– Довольно, – тихо проговорила я под бешеный стук крови в висках. Не хватало еще, чтобы Бранище с императором в рукопашном бою схлестнулись. – Успокойтесь оба. Никто ни с кем ничего не сделает. Мут поможет Яну справиться с Хаосом, и Ян переправит всех в материю. Это решено. И это не обсуждается, – я толкнула ладонью дверь и обернулась напоследок. – И ваше предложение, Айтер… Извините, но принять я его не могу. Вам придется вернуться в свой мир без меня, – и вышла. Точнее, сбежала.

Джахо, завидев меня, тут же вскочил с пола. Поднялась на лапки и Шани, свернувшаяся в кресле клубком.

Кошка что-то спрашивала, поглядывая на балконное окно, но я не понимала ни слова. Надеясь, что не путаю буквы и слова, пробормотала лишь, что очень устала и хочу немного отдохнуть.

Продрогшие до костей ноги совсем не слушались, но я каким-то чудом, самостоятельно доковыляла до Брановской спальни и, не включая свет, уселась на разложенный диван.