Елизавета Соболянская - Купите мужа для леди

Совместный смех его величества и новой фаворитки донесся до камеристки и камердинера, поджидающих хозяев в гардеробной. Они переглянулись:

– Ставлю на три месяца, – шепнула камеристка, показывая мужчине золотой.

– Ставлю на полгода, – покачал головой более опытный слуга, доставая свою монету. – Наш добрый король еще ни с кем так не смеялся с утра!

Сквозь сон я чувствовала, что меня куда-то несут. Это было не очень удобно, зато приятно укачивало. Потом ощущения сменились – подо мной пружинил матрас, а чьи-то неловкие руки освобождали тело от надоевших туфель, чулок и платья.

Проснулась я от восхитительных ощущений и даже не сразу открыла глаза, прислушиваясь. Хотелось потягиваться и мурлыкать, как кошка, а еще выпустить когти и царапать мужскую спину… Мужскую спину? Я в панике распахнула глаза и обнаружила, что Базилиус нависает надо мной, а моя нижняя сорочка сползла уже до талии.

– А-а-а… – закричать не получилось.

Лорд Кармель моментально запечатал мне рот широкой ладонью и, глядя в глаза, прошептал:

– Тс-с-с, Владира! Не бойся! Я знаю, что напугал тебя… – (Тут я дернулась, вспомнив созданный мной в первую брачную ночь натюрморт.) – …И хочу показать тебе, что это может быть иначе, – с этими словами Базилиус опустил лицо к моей груди, уколов нежную кожу щетиной.

Я вздрогнула и, сообразив, что руки-то свободны, принялась его отталкивать. Причем не применила ни одного приема, выученного с детства! Просто трепыхалась, как прихваченная солдатом селянка! Так что муж легко прижал мои руки своими, потом, еще раз попросив успокоиться, начал меня… облизывать!

– Ох! – Это было так странно!

Сначала меня передернуло от ощущения влажности на коже. Потом захотелось втянуть голову в плечи, спрятаться от настойчивых рук и губ. Но Базилиус был везде – гладил, прижимал, обжигал дыханием самые нежные и потаенные места.

Волей – неволей я сравнивала происходящее со своим первым опытом. Общего было мало: лорда Вервиля мне самой хотелось соблазнить. Длинными зимними ночами я мечтала, как прижмусь к его телу, поцелую красиво изогнутые губы, запущу пальцы в длинные черные волосы. Иногда я даже представляла себе, как мы уединяемся в саду после бала, и он шепчет нежные признанья, целует под луной, распуская шнуровку на платье. В общем, в голове крутилась красивая сцена, почерпнутая в любовных романах.

На деле все получилось иначе. Заманив мужчину своей мечты в гостиничный номер, я была напряжена, волновалась, а лорд Вервиль явно ожидал подвоха. Убедившись, что я не прячу кинжал под подушкой, он немного расслабился и быстро перехватил инициативу, а темнота не позволяла мне удовлетворить свое любопытство. Кроме того, Жорж охотно гладил меня, но не спешил целовать и не давал целовать его. Разговора тоже не получилось: я слишком боялась, что он узнает меня и прогонит – уверена, он бы так и поступил! Так что первую встречу с плотской любовью трудно было назвать романтичной.

Сейчас же я прекрасно видела и своего мужа. Прежде чем сделать что-то, он говорил и ждал моей реакции. Все, что он вытворял с моим телом, было ново, но, благодаря его заботливости, не пугало.

Целуя и покусывая пальчики, Базилиус поднял мою руку вверх, давая солнечному свету возможность превратить ее в подобие редкого розового мрамора, а потом проследил языком каждую жилку, вызвав дрожь во всем теле. Зарылся лицом в растрепавшиеся волосы, вдохнул их аромат, а потом провел языком влажную дорожку за ухом, вырвав неожиданный стон.

Когда его губы прижались к моей груди, я уже мотала головой, пропадая в мареве чувственного наслаждения. А когда на миг пришла в себя, то с удивлением заметила, что у супруга широкие плечи, крепкая шея и удивительно мягкая белая кожа. Закусив губу, муж всмотрелся в мои глаза и вновь завладел моими губами, одновременно прижимая к постели. Застонав, я запустила пальцы в его волосы, убеждая себя, что пытаюсь оттолкнуть супруга, но в ответ он подхватил меня под спину, крепче сжимая в объятьях, завершая наш брак по всем правилам.

Завтрак мы съели в постели. Когда слуги пришли забрать посуду, Базилиус вылизывал патоку с ягодами, щедро размазанную по моей спине.

Услышав стук, я испуганно пискнула, прячась за ним, но слуги во дворце были отлично вышколены. Горничная сделала вид, что ничего не видит, быстро собрала тарелки на поднос и вышла. А лакей, согнувшись в поклоне, сообщил, что Его Величество приглашает нас провести во дворце несколько дней, дабы поддержать вдовствующую леди Владир.

– Сегодня после обеда леди будет представлена чиновникам в Королевской галерее. Его Величество приглашает вас присоединиться к свите миледи.

Приглашение короля равно приказу. Официальный прием. Свита. Ужас! Я тут же вспомнила, что сейчас у меня нет ничего, кроме простого дневного платья, даже гребень и шпильки придется везти из дома! Но слуга тотчас сообщил, что готов доставить записку в наше городское жилище и привезти оттуда все необходимое и даже наших личных слуг. Облегченно вздохнув, я завозилась, выпутываясь из простыней, пока Базилиус с каменным лицом приказывал лакею явиться за письмом через полчаса. Потом муж сдернул меня с кровати и потянул в купальню.

– Вдвоем будет быстрее, – уверял он, но вышли мы оттуда только через час, расплескав воду не только на пол.

Галерея предков представляла собой самую древнюю часть королевского дворца. Огромный круглый зал, разделенный арками, напоминал белоснежный трехъярусный торт. Гладкий молочный камень не пачкался даже копотью древних факелов, а поцарапать его не удавалось и стальным инструментом.

Все арки первого яруса были дверями, ведущими в другие помещения дворца. На втором ярусе двери чередовались с окнами такого же размера. Третий ярус напоминал ажурный каменный колпак, накинутый на зал. Он состоял из одних окон, затянутых тончайшими пластинами горного хрусталя.

Когда мисс Уиткроф под руку с королем вошла в галерею, в воздухе раздался легкий звон, похожий на эхо гонга. Гул множества голосов, ожидающих аудиенции горожан и придворных немедля стих, зато через секунду свежим ветром пронесся изумленный вздох. Нервничая, Полин посмотрела на Бенедикта, он успокоительно сжал ее руку:

– Ничего не бойтесь, Полин, сейчас я представлю вас предкам и можно будет заняться делами.

Король неторопливо провел свою визави вдоль висящих на стенах разнообразных портретов древних королей, изредка комментируя:

– Прижизненный портрет Айрсана Второго. Судя по летописям тех времен, был жутким собственником. Скопил самую большую сокровищницу, собрал половину нынешних земель королевства, пережил трех жен. А этот портрет написан по воспоминаниям современников, король Лонгвин Первый правил всего четыре месяца, но успел оставить о себе добрую память.