Елизавета Соболянская - Купите мужа для леди

Рассматривая картины, мозаичные панно, гравюры и акварели, Полин совершенно забыла о придворных и просителях, наполняющих зал. И только увидев два кресла, стоящих на небольшом возвышении в центре зала, она опомнилась и придала лицу отстраненно-сдержанное выражение.

Вид с возвышения открывался удивительный. Должно быть, так влияла магия этого зала, что Полин без напряжения видела людей находящихся за двадцать-тридцать саженей от нее. И не просто видела, а словно ощущала эмоции окружающие просителей. Вот заплаканная женщина в потертой юбке переминается рядом с высоким худым мужчиной в грубой одежде. Женщина излучает надежду, а мужчина – обреченную усталость. Вот ярко одетый молодой человек нервно кусает губы и расхаживает перед мозаичным полотном, рассказывающем о последней битве короля Рахентура. Его фигура излучает неуверенность и боль.

Полин не успела разобраться с новыми впечатлениями, как ее руку накрыла ладонь короля, а над залом разнесся зычный голос глашатая:

– Его Величество готов выслушать просителей!

Тотчас толпа прихлынула к возвышению, выплеснув на мраморный островок перед ним полного, одышливого человека:

– Ваше Величество, – склонился он в поклоне, – я прошу у вас милости для своего сына. Я больной человек и нуждаюсь в его опеке.

– Так в чем дело? – Бенедикт Четвертый спокойно смотрел на толстяка, утирающего багровое лицо.

– Его забирают в армию! – воскликнул горожанин. – А я болен, мне нельзя оставаться одному!

Полин прониклась сочувствием к просителю, было видно, что он не врет, но король пожелал увидеть молодого человека лично. Через пару минут к возвышению подошел молодой фатоватый юноша в военном мундире. Его лихо закрученные усы, слишком широкие штаны и едва не чиркающая пол шпага соответствовали последней моде среди бретеров. Король задал юноше несколько вопросов, а потом объявил свое решение:

– Молодой человек отправляется к месту распределения, но треть его жалования будет передаваться в монастырь добрых сестер, дабы одна из милосердных служительниц ежедневно навещала престарелого родителя.

Обратившийся с просьбой отец застонал, а вот юноша явно был доволен. Полин предвидела, что, несмотря на все стенания, отец быстро смирится с отсутствием сына, а юный щеголь превратится в недурного воина.

Следующие просители небогатые горожане в основном ждали справедливых судебных решений. Их просьбы король разобрал быстро, изредка обращаясь за советом к придворному в мантии законоучителя.

Потом горожан оттеснили в сторону, а к возвышению потянулись дворяне. Почти каждого просителя сопровождали свидетели, юристы и родственники. К исходу третьего часа Полин уже тонула в подробностях очередного дела, нудно излагаемого писцом. Бенедикту Четвертому тоже надоела эта тягомотина: он коротко глянул на двух петушащихся юнцов, еле стоящих на ногах от потери крови. Вокруг скакали маменьки, а отцы бросали друг на друга суровые взгляды.

От королевского взора волосы молодых лордов встали дыбом, потом та же участь постигла вычурные прически матерей. Последними встали дыбом по-военному короткие стрижки отцов. Усталым, даже каким-то бесцветным голосом король заговорил:

– Лорд Узиер нанес рану в бедро лорду Баймаю в тоже самое время, когда клинок Баймая пронзил его руку. Схватка была обговорена заранее, претензий друг к другу лорды не имеют.

Карие глаза короля смотрелись настоящими провалами, когда он перевел взор на матерей:

– Леди Узиер и леди Баймай сами убедили сыновей бросить вызов, считая себя оскорбленными. – Обе дамы тотчас закатили глаза, пытаясь изобразить дурноту, а король уставился на лордов: – Причиной стали высказывания лордов в семейном кругу.

Мужчины мрачно посмотрели друг на друга, потом на жен и сыновей, а Его Величество завершил магическое обследование:

– Несколько лет назад лорды поссорились. – (Хмурые взгляды отцов семейств скрестились в поединке тяжеловесов.) – В этом причина всех трений, возникших между этими семействами! – еле договорил Бенедикт Четвертый.

Все присутствующие в зале зашушукались, а король жестом подозвал к себе секретаря и законоучителя. Пока мужчины совещались, Полин с нарастающей паникой смотрела на заострившиеся черты лица его величества. В конечном итоге, решившись, она подозвала лакея и коротко распорядилась подать горячего вина. Она бы, пожалуй, не удивилась, если бы ее просьбу проигнорировали, но слуга не стал спорить – поклонился и поспешно вышел.

Пока завершались бумажные дела: секретарь объявлял королевский указ о примирении, лорды подписывали отказ от претензий друг к другу, а публика довольно громко обсуждала применение Его Величеством родовой магии – лакей вернулся с вином. Телохранитель коснулся кубка амулетом, одобрительно кивнул и слуга почтительно вручил заказ мисс Уиткроф. Немного стесняясь того, что привлекает к себе всеобщее внимание, Полин протянула теплое золото королю:

– Выпейте за мое здоровье, Ваше Величество, – попросила она.

Казалось, все невольные зрители замерли от такого неожиданного действия женщины.

– Только если вы разделите этот кубок со мной, – моментально нашелся Бенедикт, целуя руку Полин и ясно давая понять окружающим, что это вино – символ разделенной страсти.

Слегка пожав плечами, – телохранитель ведь уже проверил кубок! – женщина отхлебнула вкусное сладко-пряное вино и вновь протянула кубок его величеству.

Бенедикт выпил все до дна, удерживая своей рукой ее пальцы:

– Благодарю вас, леди, – проговорил он, и Полин с радостью отметила, что вокруг черного провала зрачка вновь появился ободок цвета некрепкого чая.

– Стоило ли так напрягаться, Ваше Величество? – спросила она, кивая в сторону уже примирившихся семейств Узиер и Баймай.

– Слишком много народу они втянули в свой конфликт, – ответил Бенедикт Четвертый. – Уже пострадали горожане, да и этим оболтусам повезло, что он слишком молоды и не знают, что отцы не поделили женщину.

– Женщину? – Полин изумленно посмотрела на немолодых и не слишком привлекательных лордов.

– Женщину, – подтвердил король. – Точнее, первую супругу лорда Баймая. Ее любили оба лорда, но она сделала свой выбор, а потом умерла от родильной горячки. Узиер не простил соперника, пару раз побил, а потом и вовсе обвинил в смерти жены.

– Но неужели они теперь примирятся? – удивлению мисс Уиткроф не было предела.

– Конечно, – король уже вернул себе нормальный цвет лица и даже сумел улыбнуться. – Мой дар показывает истинные причины и намерения. Если я считаю, что конфликт исчерпан – значит, это так и есть, просто лорды вызвали своим гневом волну, которую не могли остановить самостоятельно.