Дж. Андрижески - Шулер

— Я знаю, кто вы, — выпалил мужчина.

Я почувствовала, как напрягся Мэйгар.

Сделав вдох, я сказала:

— Не думаю, что мы знакомы, мистер…?

— Эддард, — он грациозно отступил от дверного проёма. — Прошу, следуйте за мной, — когда я засомневалась, Эддард повторил более настойчиво. — Прошу, мэм. Идёмте со мной.

Я взглянула на Мэйгара, который медленно качал головой с непреклонным видом.

Когда я кивком головы показала, что мы должны последовать, он снова помотал головой. Однако когда я шагнула вперёд, Мэйгар сделал то же самое, помедлив лишь для того, чтобы вскинуть руки, словно говоря «Ладно, но это ужасная идея».

Я знала, что Мэйгар прав. Следовать за незнакомым мужчиной в правительственное здание, которое ранее занимал якобы террорист-видящий — это весьма беспечно. Никто из нас не мог рисковать и использовать экстрасенсорные способности. Квартира, скорее всего, находилась под наблюдением вне зависимости от того, кем был этот парень. Но я решила, что мы могли рискнуть войти сейчас или спасаться бегством и надеяться, что нам позволят унести ноги.

При первом варианте у меня хотя бы имелся шанс получить то, за чем мы пришли.

Когда человек ушёл на несколько шагов вперёд, Мэйгар подошёл ближе и опустил губы к моему уху.

— Мы в здании, которое принадлежит британской армии, — пробормотал он. — Идём за мужчиной, который говорит, что знает, кто ты.

— Все будет хорошо, — сказала я ему.

— Правда, что ли? Как обнадеживающе.

— Просто доверься мне. Пожалуйста, Мэйгар.

Он посмотрел на меня так, словно у меня диагностировали травму мозга, но когда я не дрогнула, лишь пожал плечами и пошёл за мной.

Я так напряжённо сосредоточилась на мужчине перед нами, что едва замечала сам дом. Однако как только мы добрались до первой лестницы, я осознала, что отвела взгляд от спины человека и внезапно увидела высокие стены, обитые деревянными панелями, потолки, бронзовые скульптуры, картины и каменные полы. Гобелены размером с пол всей моей квартиры покрывали одну из стен в главном коридоре. Они выцвели с возрастом и выглядели так, словно им место в музее.

Даже стены недавно отполировали.

Когда мы проходили слева от гигантской мраморной лестницы, тханка того Будды с множеством голов привлекла мой взгляд. Уставившись на тханку размером с одеяло, затем на лестничный пролёт ниже второго этажа, где я заметила массивную вазу, похожую на китайскую, я поймала себя на мысли, что может быть, это все же вещи Ревика, ждущие аукциона. Я позволила взгляду подняться выше, замечая сводчатый купол над лестницами. Овальное окно с меньшими, но такими же узорными ионическими колоннами окаймляло его как колокольня кафедрального собора.

Эддард провёл нас в комнату с встроенными книжными шкафами из орехового дерева, занимавшими пространство от пола до самого потолка, и поношенной, но дорогой с виду кожаной мебелью, расположенной перед мраморным камином. Стены здесь тоже были обшиты панелями, но я увидела в углу ещё один азиатский стеллаж, вручную расписанный китайский шкафчик и несколько японских ваз. На высоких створчатых окнах висели оливково-зелёные шторы, которые казались такими же старыми и дорогими с виду, как и остальное убранство комнаты.

Я заметила, что в комнате не было ни одной фотографии.

Подумав об этом, я помедлила, остановившись перед каминной полкой. Ну, только одна. Небольшая, стандартного размера фотография стояла на мраморной полке в деревянной рамке.

Направившись к ней, я почувствовала, как что-то в моей груди сжалось.

— Подождите здесь, пожалуйста, — сказал Эддард.

— Эй, — начал Мэйгар. — Погоди-ка…

Но Эддард уже закрывал двойные двери, отрезая нас от главного коридора. Скрестив руки на груди, Мэйгар повернулся ко мне.

— Супер. Потрясающе просто, Мост. Наверное, он звонит своим приятелям в Зачистке.

Мои глаза не отрывались от фотографии, прослеживая линии изображения, которое я знала так хорошо, что на него сложно было смотреть. На фотографии мой отец держал меня на руках, улыбаясь. Он уже потерял вес из-за рассеянного склероза, но он выглядел счастливым и сильным.

Лицо моей матери сияло с другой стороны рамки, такое молодое, что оно меня поразило. Маленькая я между ними прислонялась к груди папы, широко улыбаясь, обхватывая одной рукой его шею и играя с мамиными волосами. Этот образ врезал по мне как удар по лицу.

Мэйгар, кажется, наконец-то заметил.

— Что? — спросил он. — В чем дело? — он посмотрел на полку над камином, где стояла фотография. — Что, Мост?

— Я хочу уйти, — сказала я.

— Ты что-то почувствовала? — от насторожённости его голос зазвучал резче.

— Нет, — я покачала головой, отворачиваясь от фотографии.

Двери распахнулись.

Я повернулась, но ничего не видела через завесу перед моими глазами, не могла различить фигуру, несущуюся на меня по персидскому ковру. Наконец, добравшись до меня, она кинулась в мои объятия, едва не сбив с ног, а потом сжала так крепко, что я не смогла дышать.

Но боги, она была такой худой… как призрак. Даже в состоянии шока я боялась, что могу сломать её.

— Элли! — завизжала она. — Элли! Элли! Элли! Элли! Элли!

Я стояла там, чувствуя себя так, словно меня раз за разом бьют по лицу. Касс стащила солнцезащитные очки с моих глаз, скинула капюшон толстовки и парик с моей головы, затем нахмурилась и принялась отдирать лицевые протезы с носа и щёк. Когда я увидела её без помех, моё сердце сжалось.

Я видела, как Мэйгар дёрнулся в нашу сторону, доставая оружие из кобуры.

— Стоять! — сказал он.

Его тон шокировал меня, заставил отвести взгляд от Касс, которая сдирала последний кусочек модифицированного латекса с моего подбородка.

— Убери от неё руки сейчас же! — сказал он. — Немедленно!

— Нет! — я вскинула руку. — Нет! Все хорошо!

Затем я увидела в дверном проёме своего брата и утратила дар речи.

Я едва узнала его. Его крашеные черные, рыжие и светлые волосы отросли спутанной массой ниже плеч. Его лицо было таким бледным, каким я никогда его не видела, глаза казались слишком огромными, скулы слишком выступали. На одной его руке виднелась свежеокрасившаяся повязка, но он не выглядел как Касс, которая… я повернулась, уставившись на шрам, который рассекал её лицо, ощущая тошноту из-за своего пристального взгляда, но будучи не в состоянии остановиться. Я хотела коснуться шрама, убедиться, что он настоящий, но тут Касс широко улыбнулась и встряхнула меня, привлекая мой взгляд обратно к её глазам.

— Уродина, да? — она широко улыбнулась, но я видела в её глазах облако печали. Нет, не печали — своего рода надломленности, которая исчезла, как только я её заметила. — Забудь об этом! Ты здесь! Ты здесь! — она снова стиснула меня, подпрыгивая на одном месте. — Я так рада, что ты здесь!