Анна Замосковная - Волчица лунного князя

— И ты такое позволяешь?

— Когда как. С третей стороны, дочерям вождя тоже не сладко, их за кого угодно отдать могут, и за старика, и далеко от дома. Вот они и развлекаются, пока могут. Только младшенькая решила, что статусный лунный воин лучше того, что ей отец готовит, она одна мясо как настоящее предложение поднесла, а не мимолётную связь предложила. Поэтому-то Амат и отослал её подальше, а остальных просто отругал за плохо расставленную ловушку.

Отослал, и хорошо.

— Ну и с четвёртой стороны, Амату, конечно, не хочется своих девиц даже на статусного лунного воина разменивать, но как отцу и вождю ему неприятно такое небрежение его кровиночками.

Оказывается, я была права в предположениях.

— А у нас неприятностей из-за его обид не будет? — Поворачиваюсь набок и, подперев щёку ладонью, пристально смотрю на Ариана.

— От обстоятельств зависит. — Он тоже смотрит на меня: пристально, жадно, ласково. И вдруг обращается серым волком, резво сбрасывает халат. — Пойдём завтракать. Может, успеем одни перекусить.

Одним насладиться завтраком не получается: едва мы усаживаемся, в малую трапезную вваливается сонный и помятый Улай. За ним подтягивается по-змеиному улыбающийся Ярейн со своей молчаливой спутницей в золотом платье. Искоса поглядывая на наряд драконихи, острее чувствую суровую строгость моего платья.

Надо у Ариана что-нибудь посимпатичнее просить. Ловле убийцы мой привлекательный вид не повредит, а остальному… остальному тоже не повредит.

К середине трапезы является Амат. Он весел и бодр, накидывается на мясо так, словно неделю не ел. Он-то и зазывает нас после завтрака в сад.

Сначала я удивлена предложением: те несколько кустов, что я видела по пути на стадион, не тянут на сад, в котором можно прогуливаться такой большой компанией.

Только вот оказывается, что сад — не эти пару кустов. Настоящий сад спрятан в соседнем холме.

Стоит миновать массивные двери, нас обнимает жаркий влажный воздух. Лианы опутывают перекладины со светильниками, свисают с потолка. Вдоль дорожек — пальмы и кусты с яркими ягодами. Шипит на другом конце громадного помещения водопад, верещат попугаи. Стайка обезьянок, потревожив ленивца, по веткам и широким листьям припрыгивает к входу. Они тоже верещат, тянутся малюсенькими лапками. На дорожке впереди мелькает павлиний хвост.

В общем, на сад в моём понимании это не похоже ни разу.

— Крокодилы, львы, гориллы и прочая хищная живность здесь водится? — ледяным тоном уточняю я.

Посмеиваясь, Амат начинает разрезать захваченное с собой яблоко на дольки.

— Крокодил в клетке, пантера на поводке. — Он бросает дольку в стайку обезьянок, они резво подхватывают, мечутся, оберегая и отнимая угощенье. — Здесь ты в полной безопасности. Наслаждайся прогулкой, наслаждайся светом, растениями и животными. Тут все ручные. В гроте цветная подсветка и можно перекрыть вход для создания романтической обстановки. Возле водопада лестница на подземный этаж, там водный зоопарк. Рыбки, кораллы…

В водном зоопарке никогда не была, но хотела. Киваю и направляюсь к рычащему водопаду. Только прямого пути туда нет, лишь по петляющим между деревьев тропкам.

— Змеи здесь водятся? — оглядываюсь на неторопливо идущего следом Амата.

— Нет. Ничего ядовитого или опасного. — Он улыбается. — Я себе не враг.

Судя по тому, что на его фоне лохматый Улай, обратившись волком, укладывается под кустом, здесь и впрямь безопасно.

Я продолжаю путь вместе с Арианом. Амат о чём-то тихо беседует с драконами. Всё громче урчит водопад, всё уже и запутаннее дорожка. Обезьянки перепрыгивают её над нашими головами. Вскрикивают. Попугаи тоже волнуются. И вроде этот «сад» не сильно большой, но кажется, будто я блуждаю в бескрайних джунглях.

— Расслабься. — Ариан трётся о ногу мохнатым боком. — Животные дрессированы. Все входы и выходы, как и территория вокруг, надёжно охраняются. Сюда даже через Сумеречный мир не пройти из-за особенностей ландшафта.

— Шумно. — Зябко повожу плечами, хотя здесь очень даже тепло. — Кажется, что сейчас выползет какая-нибудь чёрная мамба и покусает.

Ариан усмехается.

— Ничего смешного. — Складываю руки на груди. — В отличие от некоторых, я не могу похвастаться звериными рефлексами.

— Чешуйчатых тут только двое, они идут следом за нами и в буквальном смысле не ядовиты.

— А не в буквальном? — оглядываюсь, но пальмы с кустами на повороте закрывают Амата с драконами.

— Ядом слов владеет каждое способное говорить или писать существо. Ярейн и Лимери — связные, они умеют пудрить мозги и завуалировано бить в самое больное место. И эти самые больные места определять они умеют очень даже неплохо.

— Ты с ними уже сталкивался?

Оглянувшись, Ариан чуть отступает от меня.

— Секретничаете? — Ярейн догоняет нас, поблескивая чешуйками на лице.

Сидящая на его плече обезьянка эти чешуйки с любопытством оглядывает, даже пытается отколупнуть, но дракон лишь смешливо щурит глаза.

— А драконы могут принять полностью человеческий вид? — Не удержавшись, я дотрагиваюсь до хвостика обезьянки, пробегаюсь пальцами по нежной шерсти.

— Можем, — таким тоном отзывается Ярейн, словно я глажу его, а не обезьяну. — Но это имеет смысл только в Сумеречном мире.

— Или когда хочешь притвориться другим существом в Лунном мире.

Ярейн расплывается в клыкастой улыбке, и мимолётное тепло глаз сменяется холодом:

— Я слишком горжусь принадлежностью к драконам, чтобы притворяться кем-то другим.

Усмешка Ариана слышна даже сквозь рокот водопада. Ярейн поджимает губы, но не возражает.

Ариан навостряет уши, разворачивается. Мы с Ярейном тоже: к Амату подбегает молодой парень, что-то говорит.

— Младшая жена рожает, — бросает нам Амат и уходит, оставив дракониху стоять напротив взволнованного посланца.

Тот тоже резво ретируется. И мы все переглядываемся.

— Ну что, посмотрим на подводный зоопарк? — предлагаю я.

— А мне больше нравится сад камней, — полушёпотом заявляет Ярейн. — Хотя и это тоже наталкивает на достойные философские размышления.

Мы давно сидим на дуге дивана в просторном зале-коридоре, стены и потолок которого — толстые стёкла аквариума. Голубоватую толщу воды прорезает свет. Разноцветное полотно кораллов и губок тянется от стёкол в неясную даль, и кажется, что мы на дне океана — так искусно незаметно оформлен переход между водным пространством и дальними стенками. Пёстрые рыбки снуют над движущимся полотном полипов, носятся друг за другом, выедают крупицы планктона.

— А мне больше нравится живое. — Рассеянно поглаживаю кончик хвоста Ариана.