Ника Вереск - Жизнь вторая. С чистого листа

— Приятно стать свидетелем вашего воссоединения, — с издевкой проговорила она. — Но давай же, Джеймс, перейдем к делу.

Мужчина перевел на нее спокойный взгляд:

— Я тебя слушаю.

— Думаю, ты знаешь, что мне нужно. И я хочу получить это незамедлительно. Все твои полномочия по управлению компанией, банковскими счетами, подконтрольными структурами, советом директоров — все это должно принадлежать мне.

Джеймс изобразил на лице некоторое удивление.

— Не прикидывайся! — отреагировала женщина. — Ты давно подозревал, что нечто подобное может произойти. Только не знал, когда и кто отважится использовать возможности бессмертных в полную силу.

— От тебя я этого точно не ожидал, — тихо ответил тот.

— Значит, я хорошо все спланировала, — с удовлетворением подчеркнула Элизабет. — Но сейчас не об этом. Тебе решать, Джеймс.

— Что ты делаешь с Лидией? — в его голосе послышалось напряжение. — К чему этот металлолом времен инквизиции?

— Согласна, выглядит не очень современно и далеко не гуманно. Но очень эффективно. Поясню. Помнишь тех двух ученых, что погибли в Антарктиде полгода назад? Это их препарат сейчас находится в пистолете для инъекций.

— Ты забралась в лабораторию?! — в голосе Джеймса прозвучал гнев. — Ты погубила двух людей?

— Они сами виноваты, — капризно ответила Элизабет. — Рассказали о том, что промежуточный продукт их разработки настолько токсичен, что влияет даже на бессмертный организм. Пришлось проверить насколько сильно, чтобы знать наверняка. Не на мышках же было делать тест моим людям?

— Они впали в кому только потому, что при длительном контакте с препаратом у них выработался своего рода иммунитет. Любой другой бессмертный не выживет после введения даже небольшой дозы или просто длительного контакта… — попытался объяснить Джеймс.

— Тем весомее становится мой аргумент, — равнодушно констатировала шантажистка.

— Полу очень плохо! — почти закричала Лидия. — Он не знает, что симптомы не исчезнут!

— Он свое дело сделал, — отмахнулась Элизабет. — Ты же не хочешь, чтобы подобное повторилось с твоей ненаглядной помощницей?

— Конечно, нет. Но я рассчитываю, что смогу переубедить тебя…

— Это вряд ли. Но я готова выслушать тебя. Только напомню, что чем дольше ты тянешь время, тем хуже становится Лидии, — она повернулась к пленнице и изобразила на лице притворное сочувствие.

— Думаю, бессмысленно просить тебя убрать препарат подальше и обговорить все в спокойной обстановке? — спросил Джеймс.

— Совершенно. Любое движение в радиусе трех метров — и инъекция будет сделана автоматически. Это гарантия, которая в данный момент мне совершенно необходима. Так что поторопись.

— Объясни мне, зачем тебе эта власть? — Джеймс провел рукой по волосам, будто смахивая усталость, которая читалась в каждом его жесте. — Ты и сейчас делаешь очень много для окружающего мира…

— Но я могу сделать больше, могу сделать то, на что ты никогда не отважишься! — уверенно заявила Элизабет. — Мне надоело, что мы вкладываем в эту цивилизацию столько всего, способного созидать и делать мир лучше, а эти глупые, жадные и приземленные людишки все обращают в орудия разрушения!

— Мы не можем здесь ничего поделать, — покачал головой мужчина. — Смертные люди обладают ровно теми же правами, что и мы.

— И это неправильно, — возразила женщина. — Мы могли бы все изменить к лучшему, но что бы мы ни делали, эти нефтяные магнаты, промышленники, политики, они все портят. Единственный выход — встать у руля, а не подхватывать штурвал в последний момент. Ты не сможешь этого сделать сам, а мои знания — залог успеха.

— Понимание ошибок прошлого не гарантирует их отсутствия в будущем. Мы не можем решать за всех.

— Поэтому я решила за себя. Времена, когда мы играли роль страховочного пояса для человечества, прошли.

— Я просто не верю своим ушам, — Джеймс непонимающе качал головой. — Когда ты успела так измениться?

— Сорок с лишним лет — немалый срок, — пожала плечами та.

— Элизабет…

— Хватит разговоров! Или тебе совсем наплевать на эту девчонку?

Джеймс нахмурился. Лидия видела, как напряглись его скулы. Несмотря на то, что все это время он говорил очень спокойно, ярость в его глазах становилась все более очевидной.

— Соглашайся. Если перечислять по пунктам, то мне нужны от тебя все коды на кристалле-носителе, идентификационная подпись, которую мы перепишем на мою ДНК, несколько подписей, чтобы уладить юридические формальности, и видеозаявление для совета директоров.

— И что потом? — уже с нескрываемым гневом спросил Джеймс, он то и дело поглядывал на Лидию, стараясь оценить ее состояние.

— Успокойся, никто не пострадает. Я не собираюсь устраивать Третью мировую, чтобы заполучить власть. Все пройдет тихо. Люди и сами не поймут, как однажды утром проснутся в едином государстве на планете. Пока же я буду только дергать за ниточки, плавно подводя к нужным мне решениям тех, кто сам не способен править.

— Ты сошла с ума, — произнес Джеймс.

— Думай, как хочешь, но я не отступлю. Что для тебя эти люди? — парировала Элизабет. — Или ты больше печешься о своих принципах? Триста лет ты потратил на спасение этого мира. Триста лет, и никакой благодарности! Они даже не знают, что ты существуешь, совершенно уверенные в том, что могут все контролировать собственными силами! Я дам тебе шанс переложить на меня эту ответственность. Уйти от этого ставшего обременительным чувства долга.

— Ты ничего не знаешь ни о моей ответственности, ни о чувстве долга, ни о мотивах, двигающих мной! — неожиданно рявкнул Джеймс, так что Элизабет отшатнулась. — Хочешь править миром?!

— Да! Хочу! — в ее голос появились истеричные нотки. — А ты хочешь получить эту женщину живой и невредимой?

— Хочу, — уже тише ответил он. — Но я не могу позволить тебе сделать то, что ты замыслила. Мое изобретение не должно положить начало такому миру.

— По сути, у тебя нет выбора, — вздернула подбородок Элизабет, демонстрируя сохранявшееся превосходство.

Все это время Лидия молча наблюдала за происходящим. Она видела, как тяжело Джеймсу контролировать себя, как нелегко продолжать этот разговор, зная, что с каждой минутой ей становится все хуже. Но разве он сможет отступить, предав дело всей своей жизни?

— Она умрет, Джеймс, и ты снова останешься один. Кто знает, повезет ли тебе второй раз встретить свою любовь, или ты проведешь вечность в одиночестве?

Девушка заметила, как сжались кулаки Сказочника, когда Элизабет коснулась вопроса их отношений. Плененная в этом кресле, она сходила с ума от собственного бессилия. Ее сердце билось все быстрее по мере того, как интонации говорящих становились выше.