Дарья Еремина - Суккуб

Выстраивать многоступенчатые программы я должна была начать учиться еще в школе, на крайний случай, в институте. Но имея способности прямого влияния мне это было просто не нужно. Теперь же я сидела и сдерживала себя, чтобы не выяснить данные всех участвующих в процессе лиц, таких как администрация конкурса, агент Ксюши, она сама, и не внушить им, что так и должно быть. Выстроить форс-мажор со звонком ей из Анапы так, чтобы не пришлось ни разу воспользоваться прямым влиянием. Ведь девочки только так и работали! А у меня это получается, как вязать крючком канатный носок. Все равно, что надевать на палец швейную иглу в качестве кольца. Необхватно до невозможности.

- Ты так и не рассказала о футболисте.

Мы поглощали пельмешки: он со сметаной, а я с майонезом. Сфокусировав взгляд на муже, я дожевала.

- Он выше меня на полголовы, – начала накидывать мелочи, чтобы не пожаловаться на главное. – То есть он твоего роста, довольно приятный, хоть и немного нагловатый. Но это отпечаток успеха, думаю. Нас сняла Лика из «Московских ночей» два раза. Думаю, получилось, как задумано. Сегодня я должна быть рядом во время вручения наград в юношеском футбольном матче, но начался дождь, я замерзла и поехала домой.

- Миша обрадуется, – улыбнулся Марк.

- Да, хрен с ним…

- И что дальше?

- Дальше? В среду мы должны вести конкурс песни в Анапе. Но я не хочу и пытаюсь подстроить какой-нибудь форс-мажор, чтобы они заменили меня.

- Не хочешь? – спросил он. - Почему же?

Потому что я хочу его. Я запустила в рот пельмешку. Потому что он такой же, как я. Пережевывая, я мешала содержимое тарелки. Потому что я не хочу его останавливать, даже понимая, на чем основано мое желание.

- Потому что не хочу, – я подняла взгляд.

В спальне зазвонил телефон. Сомнений в том, что это Миша не было. Выдохнув улыбку, я направилась в комнату.

- Какого хрена ты смылась с поля?..

Убедившись, что многоступенчатое планирование событий не моя стезя, я набрала номер Ксюши. Как-то так получилось, что других кандидаток на замену я не придумала. Она же сидела дома со сломанной вчера ногой. Пожелав ей скорейшего выздоровления и чертыхнувшись про себя, я набрала Мишу.

- Заказывай билеты… - сказать большего не давала душившая злость. Подставлять кого бы то ни было, и прежде всего – себя, я не привыкла.

- У тебя другой соведущий, – сказал Миша.

Я обежала глазами комнату и нажала отбой.

- Вот и ладненько, – вздохнула успокоено. Хорошо, что в данном вопросе мы солидарны.

10. Октябрь 2009

Подушка под щекой была влажной от слез. Я обнимала ее, лежа на животе. Теплые сухие пальцы гладили спину: скользили по лопаткам, обнимали шею, царапали позвоночник и спускались к пояснице, отодвигая одеяло. Кожа покрывалась мурашками от удовольствия и холода. Отопление еще не включили, и в серых коробках домов царила атмосфера склепа.

Just do it – зазвонил телефон.

Он поднялся, начал вытаскивать трубку из джинс. Сказал: «Алло» и вышел из комнаты. Я слышала спокойный голос. Он объяснял, где стоит машина, чтобы отогнали. И перед глазами проносились последние часы.

Сначала в зеркале появился желтый Nissan Skyline, прыгающий с полосы на полосу. Я всегда боялась таких, и теперь замерла на своей крайней левой, наблюдая за приближающейся машиной. Мгновение – третья полоса, три машины от меня, следующее – вторая, одна машина передо мной. Визг тормозов и тяжелый удар сердца. Я подумала о ремне безопасности, каким-то третьим или пятым зрением наблюдая, как машину на соседней полосе заносит влево.

Удар пришелся по филейной части моей аудюшки. Притормаживая, я пыталась выровняться. Не зацепить... Движение вокруг замирало. Медленно, без паники водители притормаживали, съезжали с ближайших полос.

- Вы как? – дверь открылась. Приплюснутая подушками безопасности, я скосила взгляд на мужчину. Руки тряслись крупной дрожью, лицо и грудь болели. Остального тела я не чувствовала.

Машина стояла поперек дороги, занимая вторую и третью полосу. Метрах в двухстах от меня, задом наперед у разделительного бордюра стояло что-то черное. Все опознавательные знаки были смяты. Машина затормозила о бетонное заграждение. Водителем в ней оказался Андрей.

Just do it – он вернулся в комнату, договорив, но телефон зазвонил снова.

- Да… В порядке... На свалку… Повезло? Наверно…

Я закрыла глаза. Мы не можем пострадать, если предусмотрели варианты…

Я подумала, почему мой телефон не звонит? И тут же поняла, что забыла его в машине, он был на зарядке. Сколько время?

- Сколько время? – я приподнялась, разворачиваясь и натягивая одеяло.

- Восьмой час.

Дернув головой, я уставилась в окно, потом на Андрея.

- Вечера.

Вздохнула. Он наблюдал от дверного проема, как я поднимаюсь и осматриваюсь по сторонам в поисках одежды.

Ему помогли выбраться чуть раньше, чем мне. Когда я, на ватных ногах, опираясь на руку подоспевшего первым мужчины, выбралась и посмотрела в ту сторону, Андрей замер. На нем, как и на мне, не было ни царапины. Хотя, встряска была та еще. Голова гудела, сердце продолжало бешено колотиться, а дрожь не унималась.

Мы дожидались ГАИ, уже зная наверняка, что будет дальше. Незаметно волнение и дрожь от пережитого превратилась в волнение и дрожь от его присутствия рядом. А потом, будто скачок… ничего… обморок, а в себя привел его полный недоумения, если не сказать ужаса, голос.

- Кто… это? – он смотрел на заживающие, еще красные шрамы от пуль.

- Ласкар, – ответила я. – Памятка о нашей встрече.

И до моего вопроса о времени мы не сказали друг другу ни слова.

Застегнув пальто, я остановила взгляд на Андрее. Этого не должно было произойти. И от понимания полного отсутствия вины становилось не по себе.

- Этого не должно было… - попыталась озвучить я свои мысли, но он повел головой и улыбнулся.

- Ты жалеешь?

Не ответив, я отвернулась к двери. Справилась с незнакомыми замками и вышла. У подъезда стояла моя помятая, вызывающая жалость машинка. В коммуникаторе ожидали пропущенные вызовы и сообщения. Включив навигатор, я ждала, пока он загрузится, и даст мне представление о месте нахождения. То, что я доехала сюда за рулем и самостоятельно, уверенности не было.

Золотая карточка настигла меня на записи Новогоднего шоу в телецентре. Петь я не умею, поэтому роль досталась исключительно говорливая. Женщина, что передала приглашение, была на удивление невзрачной. Этим она и обратила на себя внимание: кто-то спросил, кто она и что здесь делает.

Восемнадцатое октября.

Я набрала номер Миши.

- Да! – рявкнул он в трубку. – Подождите! – приказал в другую. – Да, Лида!

- На восемнадцатое у нас есть что-нибудь?

Я слышала, как он перелистывает страницы. Какая разница…