Дарья Кузнецова - Шешель и шельма

— Как-то все это совсем не похоже на компромисс, — проворчала Чара.

— Поверь мне, это он и есть. Я бы предпочел уговорить тебя сразу.

— Это как? — искренне озадачилась она.

— У меня есть несколько часов времени до конца рабочего дня, когда сюда придут убираться, диван и замечательный стол. Но, думаю, где-то через час ты согласишься на все, — многозначительно ухмыльнулся Стеван.

— Подлец и сволочь! — проворчала Чарген, ткнув его кулаком в грудь.

И поспешила задвинуть подальше любопытство и возбуждение, всколыхнувшиеся внутри при этих словах. Она не сомневалась, что процесс подобных уговоров ей понравится.

— Ну нет, это было бы как раз честно, — со смешком возразил Шешель. — А грязные приемы я предпочту оставить на совсем уж крайний случай.

— Например? — даже растерялась она.

— Например… Чара, я ведь знаю, что ты тоже меня любишь, иначе вела бы себя по-другому — и раньше, и теперь. И мы оба знаем, что ты очень хочешь согласиться и обязательно согласишься, получив некую моральную компенсацию за причиненную обиду. Не знаю, дело принципа это, месть или что-то другое, но я согласен извиниться таким образом. — Пользуясь тем, что Чарген ошарашенно слушала все эти откровения и вовсе уже не пыталась вырваться, Стеван невозмутимо взялся за ее косу. Двумя руками дело пошло гораздо быстрее, узел тесемки быстро сдался, а дальше пряди словно сами стремились освободиться. — В конце концов, я действительно виноват. Я не ставил себе целью сделать тебе больно, просто не учел этот момент, не подумал об эмоциональной стороне вопроса. Вот только… Если ты всерьез решишь лишить меня удовольствия, я ведь могу ответить тем же.

Ладони его зарылись в густые черные волосы, сжались в кулаки, натянув пряди — почти больно. Но ощущение это, а главное, тихий блаженный вздох Шешеля вызвали у Чары новую волну жара, прокатившуюся по телу и собравшуюся внизу живота.

— Что ты имеешь в виду? — Чарген с трудом отвлеклась от волнующих ощущений и в который уже раз волевым усилием заставила себя сосредоточиться на разговоре.

— Тоже не давать того, чего ты хочешь. Дразнить. Манипулировать чувствами.

— И кто тебе сказал, что я на это поддамся? — возмутилась она.

— Ну, сейчас, может, и нет, потому что я тебя предупредил, — усмехнулся Стеван. Пальцы его начали аккуратно, мягко массировать ей голову. — Заметь, я стараюсь быть честным, обсуждаю проблему и ищу варианты — все, как советуют мозгоправы.

— Шешель, ты… все-таки ты сволочь! — выдохнула Чара устало и на несколько мгновений прикрыла глаза, наслаждаясь лаской.

— Ну уж какой есть, другого не будет, — насмешливо фыркнул он в ответ. Помолчал пару секунд. Одной рукой провел по ее волосам, протягивая пряди между пальцами, опять набрал в горсть, прижал к губам и глубоко, шумно вдохнул запах. — Как же хорошо, что я не дал тебе их отрезать…

— Еще и псих с нездоровыми пристрастиями, — проворчала Чара. — Откуда у тебя эта болезненная привязанность к длинным волосам? Потому что свои не растут?

— Болезненной она была бы, если бы я их отрезал и коллекционировал, — легко рассмеялся Шешель. — А так… Просто нравится. Очень приятные ощущения. Ну так что, мы договорились?

— Договорились до чего? — все-таки спросила Чарген, хотя прекрасно понимала, о чем речь.

— До того, что я буду… заглаживать свою вину и стараться вести себя хорошо. Как… нормальный человек, — со смешком ответил Стеван. Ладони его легли на голые коленки Чарген и медленно-медленно двинулись вверх по ногам — осторожно, ненавязчиво, давая возможность оттолкнуть. Но Чара, к стыду своему, даже не попыталась ею воспользоваться. — Но, как психу, мне еще полагается лекарство, помогающее держать себя в руках и думать хоть о чем-то еще, кроме моей навязчивой идеи. Тебя.

— Боги! Как я вообще умудрилась вляпаться в эту историю? — тяжело вздохнула Чара. Ладони ее огладили твердые плечи, прошлись по рукам до локтей…

— Я уже который день задаюсь этим вопросом, — усмехнулся Стеван и наконец сделал то, чего давно хотелось: поцеловал.

И Чарген, мгновение поколебавшись, окончательно сдалась, ответила на поцелуй, прижалась к мужчине крепче.

Наверное, можно было продолжить упорствовать, разругаться. Потому что — да, сделал очень больно, и прошедшие дни дались ей тяжело. Вот только вряд ли от этого станет легче и вряд ли это возымеет какое-то действие, кроме описанного Стеваном.

Да и большой вопрос, кого она этим протестом будет мучить сильнее, потому что… Она ведь тоже тосковала и хотела его поцелуев, его прикосновений. И сейчас, вот именно в эту минуту, на протяжении этого разговора, хотела их как никогда остро. Хотела убедить себя, что все это — на самом деле. Что — да, случилось чудо, и та мечта, которую она боялась даже оформить в слова, совершенно неожиданно сбылась.

Правда, как это часто бывает с мечтами, счастье несло в себе подвох. Но за это стоило винить, наверное, только саму себя, потому что никто не заставлял ее влюбляться именно в этого человека со всеми его многочисленными недостатками. Да, он расчетливый циник, он хладнокровен и слишком логичен, с ним сложно, он порой жутко злит этой своей невозмутимостью. Только если бы всего этого не было или вдруг не стало сейчас, это был бы уже не он…

А еще, и это отчасти примиряло Чару с нынешней капитуляцией, ему прошедшие дни тоже, похоже, дались не так-то просто. И ей — именно ей, и это определенно тешило ее самолюбие, — удалось все же пробить броню его самоконтроля. И он явно нервничал, переживал, скучал и отчаянно боролся с собой, в итоге проиграв этим чувствам. Так что еще большой вопрос, кто первым сдался!

Поцелуй получился долгим, страстным, он легко вымел из головы все рассуждения и здравые мысли и заставил Чарген забыть, где она находится. Слегка очнулась только тогда, когда Стеван отвлекся от ее губ, чтобы проложить дорожку поцелуев по шее на оголившееся плечо. Запоздало сообразила, что крупные пуговицы платья-халата расстегнуты уже до самого низа, ладони Шешеля оглаживают обнаженную кожу и неспешно, словно смакуя момент, подбираются к застежке белья.

— Стей, ты уверен, что это подходящее место и время? — пробормотала Чара, но сама взялась за его рубашку.

— Скорее наоборот, — усмехнулся он, все-таки стащил с нее платье и стряхнул со своих плеч кобуру. Но бросать не стал, дотянулся и повесил на спинку стула. — Больше того, у меня куча работы, и за отключенный телефон мне наверняка влетит, потому что меня точно потеряют.

— Но?

— Но мне плевать. И это удивительно приятное ощущение.

Чарген нервно и радостно рассмеялась в ответ, с огромным удовольствием снимая его рубашку. Крепко обняла за талию и с наслаждением прильнула к сильному телу, чувствуя звенящую легкость в голове и сладкое томление в теле. Поцеловала в плечо, провела языком вдоль ключицы, добралась до шеи и, целуя ее, спустилась ладонями на бедра мужчины, прижала к себе крепче. Получила в ответ новый жадный поцелуй…