Дарья Кузнецова - Шешель и шельма

Но в итоге получилось, что жили они в двух квартирах одновременно, и те потихоньку диффундировали отдельными вещами. Слово это подобрала Чара, и ей очень нравилось, как оно отражало ситуацию, которая вполне могла бы считаться забавной, если бы не приходилось регулярно разыскивать эти самые блудные вещи.

Впрочем, несмотря на все эти особенности, общий режим дня сложился у пары быстро и к взаимному удовольствию.

Завтракали они у Чары, независимо от того, где засыпали: она предпочитала готовить на своей кухне, а ждать от Шешеля регулярной готовки не приходилось. Чарген, в общем-то, тоже было лень, и она бы предпочла утром ограничиваться кофе, с тем, чтобы перехватить что-нибудь в столовой Зоринки, но… Это она перехватит, а вечно голодного мужчину было жаль, так что приходилось хотя бы завтраком его кормить плотно. Благо в еде господин Сыщик был неприхотлив и ел, что давали. Даже против нелюбимых каш и творога не возражал.

После они разбегались по своим делам — или пешком, или, если Стеван вечером приезжал на казенном автомобиле, он подвозил ее в Зоринку. А вечером Чара, как правило, ждала его в его же квартире, оценив отличную библиотеку.

Нет, один раз Шешель честно попытался устроить свидание и пригласил возлюбленную в ресторан, но опоздал почти на полтора часа и появился настолько взмыленным и замученным, что у Чарген язык не повернулся укорить его за ожидание. Но выводы она сделала.

Потом — то ли в порядке извинений, то ли просто так — было изумительной красоты и изящества тонкое колье, и Чарген снова с искренним восторгом убедилась, что вкус у Стевана отличный: серебро и горный хрусталь подарка выглядели настолько чарующе, как не снилось иным бриллиантам.

Однако через несколько дней Чара задалась вопросом: а какая, собственно, разница между тем, как они живут сейчас, и тем, как жили бы, согласись она на замужество сразу? Ответа до сих пор не нашла, хотя с ее освобождения прошло уже одиннадцать дней.

Нет, одно свидание у них все-таки вышло. Стеван честно старался перестроиться на новый ритм жизни, учесть наличие в ней требующей внимания женщины и, как нормальный человек, устроил себе в конце недели выходной. Так что Чара с удовольствием проспала почти до полудня, после чего была приятнейшим образом разбужена, накормлена яичницей, успевшей за время затянувшейся побудки остыть, но все равно вкусной, напоена кофе и получила в подарок красивый яркий цветок в горшке.

Разведением домашних растений Чарген никогда не увлекалась и цветы предпочитала в срезанном виде, но не расстроилась. В конце концов, он действительно был очень красивым. И даже если красота эта погибнет из-за неправильного ухода, все равно сколько-то простоит, так что Чара отнесла его к себе и поставила на видное место в гостиной.

После они с большим удовольствием погуляли по городу, как самая настоящая влюбленная парочка, с поцелуями на скамейке в парке и посиделками в кафе. Чарген искренне наслаждалась чудесным днем, да и Стеван неожиданно для себя обнаружил, что вот так болтаться без определенной цели, оказывается, иногда очень приятно.

Все было прекрасно ровно до театра, а потом пошло наперекосяк. Чара никогда не была заядлой театралкой, но после этого вечера знала точно: она предпочитает исключительно классические постановки. Потому что «экспериментальную пьесу» не получалось описать цензурными словами, а от попыток понять, что вообще происходит на сцене, быстро заболела голова. Так что Чарген запросила пощады в антракте, твердо заявив, что еще двух действий не выдержит, и всю дорогу домой очень ругалась на тех, кто подобное придумал. На вопрос, как Шешеля вообще угораздило взять такие билеты в такое странное место, тот ответил, что много слышал об этой постановке и решил взглянуть лично. И совершенно искренне заверил, что больше спутницу в такие места водить не станет.

А вот о том, что в театре этом он хотел осмотреться из-за случившегося там на неделе убийства актера, Стеван благоразумно умолчал, справедливо полагая эту информацию лишней. Он сделал выводы из предыдущего опыта, старался работать над собой и учитывать эмоциональную реакцию любимой на его поступки.

Но самое интересное ждало их дома. Стеван открыл дверь квартиры, вежливо пропуская возлюбленную вперед, и та через мгновение пулей выскочила обратно, зажимая рот и нос. А следом выкатилась волна очень характерной вони.

За долгие годы службы Шешелю на какие только трупы ни доводилось выезжать, поэтому столь бурной реакции, как у спутницы, запах у него не вызвал. Зато вызвал много ассоциаций, воспоминаний и грубых слов.

Отправив Чару отдышаться в соседнюю квартиру, следователь шагнул через порог, на всякий случай с пистолетом наготове. Обычно если какой-то труп так пах, то ждать от него агрессии не приходилось, но кто-то же притащил его домой к госпоже Янич!

Однако ни следов постороннего присутствия, ни каких-либо покойников в квартире не нашлось, только жужжала над цветком одинокая муха, невесть как просочившаяся через отпугивающие чары на окнах. Убрав пистолет, Стеван открыл все окна, убил муху и с подозрением осмотрел цветок, почему-то заинтересовавший насекомое.

Хорошим нюхом господин Сыщик обладал разве что в переносном смысле, но это не помешало сделать логичный, но неожиданный вывод: «благоухало» именно растение.

Уж лучше бы труп.

Правда, Чарген с этим утверждением не согласилась, но ругаться и ссориться из-за такой мелочи милостиво не стала, простив любимому невольный промах. Кто ж мог знать, что безобидный с виду цветок подложит такую гадость! В итоге отрезанная красота отправилась в канализацию, а квартире оставили сквозняк и ушли в соседнюю, искренне радуясь такой возможности.

На следующий день Чара нашла экзотическое растение в энциклопедии в Зоринке, на что потратила часа три, потому что Шешель понятия не имел, как оно называется и где произрастает. Цветок, помимо сложного научного, имел несколько говорящих названий, в числе которых были «роза мертвых» и «ночной покойник». Он оказался неприхотливым, но требовал постоянного освещения, потому что ночью, то есть в темноте, начинал источать вот этот «дивный» аромат, приманивая каких-то эндемичных ночных насекомых-падальщиков. А днем он для опыления «пользовался услугами» обыкновенных бабочек, которые покупались на нектар и яркие цветы.

Запах растения, без цветка стоящего на подоконнике и прикидывающегося безобидным, кажется, не выветрился из дома до сих пор, поэтому появление обыкновенной и понятной розы Чарген встретила с облегчением. Нежные лепестки пахли изумительно и ласкали взгляд, и Чара поспешила поставить эту красоту в подходящую вазу.