Array Demaсawr - Три Солнца Аэд. Восход Серебряного Солнца

Ассеатэ прошлась по приемной и присела на краешек стула напротив Тамлина. Тамлин не отреагировал, продолжая изучать документ.

"Ковырялки и шилья разного размера на деревянных ручках: острые (это штихели), с дырочкой (наверняка корневертки), и тупорылые (давчики, что ли? Или автор себя имеет в виду?). Всего безобразия 142 шт в наборе.

Механизм прокатный, угрюмый и коварный, защемил мне пальцы (нечего руки в вальцы совать) – 1 шт.

Фонарики лобковые (нужно бы заглянуть в новые издания анатомических атласов) – 10 шт.

Пунзеля и анки (здесь автор записки явно прибегнул к помощи ювелира светлой линии 'лин) – 4 набора.

Ригели – 5 комплектов (отлично).

Шкрябкукиш с зажимом – 2 шт."

Тамлин призадумался. Видимо, элле-ювелир, что пришел на помощь бедолаге, заглянул-таки в опись, оценил авторский стиль и решил сохранить его в первозданном виде. Потому что шкрябкукиш уже был похож на сознательно составленный ребус.

Король в задумчивости поглядел в потолок, усмехнулся, опустил голову и уверенно вывел над строкой: "Шрабкугель".

Ассея тем временем продолжила речь. И Тамлин, и Дея помимо воли успокаивались под действием ее голоса, пронизанного исцеляющими вибрациями.

– В это же время хранители научились модифицировать геном элле на стадии зародыша. Технология включения, удаления и перемещения фрагментов ДНК дала нам сумасшедший скачок в развитии и позволила получать направленные мутации. Избранные части генома каждой твари, которую Бездна посылала в Аэд через аномалии, хранители по кусочкам встраивали в детей, культивируя толерантность к ядам, формируя иммунитет к паразитам и вирусам, расширяя ассортимент съедобной пищи, обучая органы и ткани ускоренной регенерации. И тем самым лучше приспосабливая их к выживанию в агрессивной окружающей среде.

– Какое отношение твоя общеизвестная лекция, Ассея, имеет ко мне? – оборвал ее король.

Опись ювелирных инструментов подошла к концу; следующие взятые им документы составлял Эмриат лично, поэтому нелепиц и недоразумений в них быть не могло, и можно было смело ставить подпись в конце свитка, даже его не читая. А значит, от разговора короля больше ничто не отвлекало.

– Хотела напомнить тебе, сколько труда хранителей вложено в каждого из ныне живущих, – ответила та. – Не меньше, чем воинского. Игнорирование ими биологического долга сравнимо разве что с игнорированием правил безопасности, написанных чужой кровью. Каждый раз, когда кто-то сознательно их нарушает и получает травмы, ты справедливо негодуешь, но я тоже имею право на такое негодование. Дея права, Таэм. Королевству нужны наследники, а роду Наэндир – продолжатели светлой линии 'лин.

– Мы бы с радостью воспользовались образцами ДНК лучшего воина в Мирисгаэ, не спрашивая у него разрешения, – подала голос Деаэлру, – но к сожалению практика воспитания детей показала, что постнатальное развитие оказывает на формирование личности влияние не меньшее, чем гены. Если короче – детям нужны любящие родители, ваше величество. Поэтому мои предки, гораздо более терпеливые, чем я, обязали элле заключать союзы сроком не менее, чем на двадцать пять лет. За это время их дитя достигало совершеннолетия, становилось полноправным обитателем королевства и начинало обучение ремеслу соответственно его принадлежности к роду и светлой линии.

Тамлин поднял голову, посмотрел хранительнице в глаза.

– Нет, – тихо, почти шепотом произнес он, и Ассея не осмелилась продолжать.

Продолжила Деаэлру, резко отвернувшись от балкона.

– Иффиндея была бы тебе прекрасной партией, но она умерла. И больше никогда не вернется, наберись мужества взглянуть на это трезво. Во всех смыслах этого слова.

Элле ударил по столу раскрытой ладонью с такой силой, что стопка бумаг вздрогнула и съехала на пол. Деаэлру благоразумно умолкла.

В приемной в который раз за вечер воцарилась тяжелая тишина.

– Влиять на то, кому суждено жить, а кому умереть, не в силах даже ты, – тщательно подбирая слова, сказала Ассеатэ. – Смерть представляет собой статистическую непреднамеренность, не разбирающую ни талантов, ни заслуг…

– Смерть, – оборвал ее Тамлин тем же тихим голосом, – приходит к тем, кто полагается на меня больше, чем я того заслуживаю, Ассея. И если некто думает, что меня можно заставить размножаться, шантажируя напророченным апокалипсисом, то он чудовищно ошибается.

– Таэм, не сходи с ума! – Ассея в возмущении вскочила со стула. – Мы тебя не шантажируем, но настаиваем на выполнении биологического долга, потому что, бездна побери, имеем на это право!

– Превосходно, – глаза воина полыхнули ледяным пламенем. – Можешь официально объявить меня безумным и тем самым освободить от этого долга. И от любых других долгов. Скорее Бездна явится в обличье эльне и предложит мне сделку, Ассея, чем я добровольно заключу союз с какой-либо женщиной.

– Боюсь, ты не можешь давать такие клятвы. Твоя одаренность, как и твоя жизнь, принадлежат не только тебе, – Деаэлру с вызовом посмотрела на короля.

Тамлин ответил ей взглядом, который был способен проникнуть сквозь ткани организма и выжечь внутри все подчистую.

– Отпущенные триста лет траура вышли, – не глядя на короля, добавила Ассеатэ. – Мне очень не хочется говорить такое, Таэм, но если ты не выберешь пару до следующего Саммайна, мы сделаем это за тебя. Пророчество не сулит ничего хорошего, это верно, но искусные воины нам нужны вне зависимости от того, какие новости сообщают говорящие с Бездной.

Тамлин прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Ладони сжались на подлокотниках так, что те заскрипели. В приемную сквозь балконную занавесь ворвался порыв ветра и с тихим шорохом бросил на стол, заваленный пергаментом, горсть первых снежинок. Несколько упали на скулу короля, тут же растаяли, пугливыми капельками сбежали вниз по подбородку и спрятались за воротником мантии.

– Пусть так, – ответил элле не открывая глаз. – Но вы сами назначили мне срок. И до его истечения, хаос, я убью любого элле, который поднимет в диалоге со мной эту тему. Придушу невзирая на статус, пол и цвет одежд. Доброй ночи, хранительницы. Аудиенция окончена.

Ассея, судя по шуршанию платья, встала со стула и покинула комнату. Деаэлру задержалась – видимо, присела в поклоне, пряча за ним улыбку.

– Дея, – окликнул ее Тамлин, открывая глаза.

– Я здесь, ваше величество, – хранительница выпрямилась.

– Ты очень кстати возникла перед моим троном на балу и предоставила веский повод не принимать участия в безразличных мне увеселениях, – произнес воин самым сердечным образом, но взгляд у него был такой, что любой элле предпочел бы заколоть себя кинжалом, чем продолжить диалог.