Дмитрий Баскаков - Маг и нимфа, или Неправильное фэнтези

Его речь была прервана щелчком зажигалки – то леди Луара начала новую сигарету. Обернувшись, вебезеккельский стражник встретился с нечитаемым взглядом из-под вуали. Добившись к себе внимания, дама в белом степенно кивнула.

– Ах, вот как?… – сэр Ларри поднялся. – Ну, если вы так настаиваете…

– Но послушайте… – лейтенант Зувр мялся, явно чувствуя себя не в своей тарелке.

Старший по званию офицер похлопал его по плечу.

– Всё в порядке, – сказал он с кислой усмешкой. – Раз ваши гости настаивают, я, так и быть, подожду в коридоре.

Сказав это, он первым направился к двери. Я перевёл взгляд на топтавшихся рядом со мной стражников:

– Охрана? Если боитесь, можете меня связать.

Теперь, когда Гнутт ушёл, Зувр чувствовал себя всё менее уверенно.

– Наручники, – хриплым голосом приказал он.

Один из тюремщиков защёлкнул кандалы у меня на запястьях.

– Хорошо, вы свободны.

Нервозность офицера передалась подчинённым – те вышли, бросая на меня косые неприятные взгляды. Зувр кашлянул, поставил локти на стол и опустил подбородок на сцепленные в замок пальцы:

– Итак?…

– Господин Зувр, леди Луара, – я поклонился обоим. – Я постараюсь быть по возможности краток.

– Сделайте одолжение… – пробормотал лейтенант. Вид у него был недовольный.

– Позавчера, когда мы вошли в город, мы почти не привлекли к себе внимания стражи, – начал я. – К вечеру, однако, Храм оказался весьма раздосадован нашими проповедями, а посему попросил стражу в лице её командира решить проблему. Реакция мистера Зувра на это была проста: бродячему цирку приказали убираться из города, причём в случае отказа дело явно не стало бы за насильственной депортацией. Я прав?

Зувр пожал плечами.

– Предположим, – сказал он.

– К утру – то есть к моменту истечения срока ультиматума – ситуация, однако, переменилась, – продолжал я. – Кое-кто сверху прислал вам письмо, в котором, с одной стороны, спрашивал, почему о появлении друидов в городе не было сообщено сразу, а с другой – велел поместить нас с Димеоной под наблюдение, запретив при этом какие бы то ни было активные действия. Этим объясняется та мягкотелость, которую вы проявили вчера во время нашего утреннего разговора: вместо того чтобы выгнать нас из города силой и покончить с этим, нас, можно сказать, поместили под охрану. Дело в том, что отношения с Храмом у стражи остаются довольно формальными, тогда как не подчиниться приказам непосредственного руководства было бы неразумно.

Я откашлялся и продолжил:

– К сожалению, после обеда ситуация выходит из-под контроля: храмовники, не дождавшись реакции стражи, решают действовать самостоятельно, а когда это выливается в неприятный спектакль, вы не находите ничего лучше, чем изолировать нас, чтобы, с одной стороны, обеспечить нашу защиту, а с другой – иметь возможность сосредоточиться на поиске оснований к тому, чтобы избавиться от нашего неудобного присутствия. Здесь вам везёт: в соседнем городе за нами числится дельце с весьма серьёзными обвинениями, и даже неравенство в звании с тамошним командиром играет вам на руку, давая формальное оправдание выдаче опасных преступников вопреки прямому приказу сверху. Однако же, как гром среди ясного неба, происходит ещё одна досадная вещь: на вашем пороге вдруг появляется леди Луара, и в её намерения вовсе не входит, чтобы события разворачивались так, как это удобно страже. Я прав?

Зувр сидел, как оплёванный, Луара кивала, но я по-прежнему не видел её лица за вуалью.

– У меня, в общем, всё, – сказал я, потупясь. – Просто я хотел вам сказать, что ситуация с самого начала складывается не в вашу пользу, и нет нужды пытаться показать мне, будто наша с Димеоной судьба зависит целиком от решения командиров кромвельской и вебезеккельской стражи: уверен, заниматься нами в конечном итоге будут совершенно другие люди. Я кончил.

Дама в белом цокнула языком.

– Какой проницательный молодой человек! – сказала она, и голос её, разумеется, прозвучал именно так, как я ожидал. – Может быть, вы заодно расскажете нам, что произойдёт дальше?

– Если вам так угодно, – кивнул я. – Держу пари, что сейчас вы сделаете нам с девушкой предложение, от которого в силу причин, неизвестных господину Зувру, мы не сможем отказаться, и мы вместе покинем этот оплот правосудия.

Офицер, до сих пор молчаливо внимавший, вдруг хлопнул ладонью по столу:

– Так! А теперь послушайте вы меня, – прогремел он. – Во-первых, без моего приказа ни вы, ни ваша сообщница не покинете этот оплот правосудия, как вы выразились. Во-вторых…

Командир набрал воздуху в грудь, чтобы высказать своё «во-вторых», но тут леди Луара сказала:

– Ах, да!..

И, щёлкнув замком своей сумочки, протянула стражнику свёрнутый трубочкой лист плотной бумаги, припечатанный сургучной печатью. Офицер принял свиток, внимательно изучил оттиск и, развернув документ, углубился в чтение. Мы ждали. Наконец, Зувр поднял на свою посетительницу непонимающий взгляд.

– Вы это серьёзно?

Луара выпрямилась.

– Офицер, я их забираю, – просто сказала она. – У вас есть возражения?

– Нет, – Зувр беспомощно поглядел в конец свитка. – Нет, нет, нет! Но я предпочёл бы, чтобы мне объяснили, что, в конце концов, происходит.

Дама в белом качнула полями шляпы.

– Всенепременно, – сказала она. – Но для этого вам придётся составить официальный запрос – уверена, Совет рассмотрит его в приоритетном порядке. Мистер Оулдсен, прошу за мной!

С этими словами она развернулась и первой направилась к двери. Я поднялся со стула, бросил на стол перед командиром раскрытые кандалы и вышел из комнаты вслед за Луарой. Через закрывающуюся дверь до меня долетело ругательство, сопровождавшееся ударом кулака по столешнице.

Мы прошли мимо стражников, почтительно вытянувшихся у входа в кабинет начальника, пересекли коридор, в глубине которого маячил силуэт Гнутта, и свернули на лестницу. Луара двигалась так уверенно, словно ей уже доводилось бывать здесь.

– Ты хорошо держишься, – не оборачиваясь, сказала она.

Я пожал плечами:

– С наручниками был уже перебор, не находишь?

В голосе моей спутницы зазвучали игривые нотки:

– Ну, не могла же я допустить, чтобы все роли пришлось отыгрывать тебе одному, правда?

Мы прошли первый пролёт и свернули на следующий.

– Не знал, что ты куришь, – заметил я.

– Обычно – нет, но сейчас не смогла удержаться, – всё с теми же интонациями ответила белая леди. – Ну, так ты мне покажешь, где здесь эта ваша тюрьма?

– Сюда, – я пересёк коридор первого этажа и взялся за кольцо в тяжёлой, обитой металлом двери.

Мы спустились по выщербленным каменным ступеням – лестница заворачивала, и вид на подвал открывался лишь ближе к её основанию. Наконец, когда мы уже входили в полутёмное помещение, я вдруг осознал, что в нём что-то было не так.