Элли Блейк - Придуманный жених [litres]

– Ничего себе разброс.

– Когда твоя семья владеет несколькими аукционными домами…

– Ты из тех Дебюсси? Я далека от искусства так же, как ты от антивирусной защиты, но слышала о них. Почему ты не с ними в Париже?

Собственно, этим он занимался последний год и чуть не умер от тоски.

– Долгая история.

– Догадываюсь. – Взяв лэптоп, она уселась на диван, скрестив ноги.

Арманд поднялся и с хрустом потянулся. Он явно ощущал прилив сил. Быстро навел порядок на столе и собрался уходить.

– Эви?

– Хм. – Она не отрывала взгляда от монитора на коленях.

– Рабочий день закончен. Пора домой.

– Не могу, – отмахнулась она торопливо.

– Что-то нашла?

– Еще не знаю. Вроде есть зацепка. Не успокоюсь и не уйду, пока не разберусь. Это разрешено?

– Поощряется. Но ты работаешь без перерыва.

– Это нормально. – Эви кинула на него быстрый взгляд. – Ты не должен сидеть со мной, если у тебя дела.

– У меня нет дел.

– Уверен? Никто не ждет дома – мужчина или женщина? – небрежно кинула она, но замерла в ожидании ответа.

– Никто не ждет, – откликнулся Арманд и неожиданно для себя спросил: – Ты должна позвонить кому-то?

– Нет-нет!

– Зои будет волноваться?

– Не будет. Она висит на телефоне, болтая с Лансом. Это ее парень. Он возвращается к ней из армии. В квартире Зои очень тонкие стены.

– Так ты решила еще поработать или не хочешь им мешать?

– И то и другое.

Арманд ничего не сказал. Не его дело вмешиваться в чужую жизнь. Тем не менее он набрал номер ресторана внизу. Шеф-повар оказался французом. Арманд поймал изумленный взгляд Эви, слушающей их переговоры на французском.

– Обед доставят через пятнадцать минут. Извини, что не спросил, что ты предпочитаешь.

– Я ем все из того, что ты перечислил.

– Говоришь по-французски?

– Нет, но я сразу улавливаю алгоритм.

– Алгоритм?

– В основе всего лежит некая схема – в звуках, текстуре, числах, кодах. Не могу этого объяснить. Из-за этого я обожаю вязать на спицах. – Она кивнула на шапочку, висящую на крючке. – Так устроены мои мозги. А ты?

– Спрашиваешь, вижу ли я схему, или как работает мой мозг?

– Сам реши. У нас в запасе пятнадцать минут.

– Что ты хочешь узнать?

Эви не отводила взгляда от его лица.

– Мне казалось, ты такой сильный молчаливый тип. Неужели так легко готов ответить? – удивилась она. – Ладно, вот вопрос. Почему Джонатан позвал тебя на помощь, если ты обладаешь знаниями во многих областях, но ничего не смыслишь в технологиях, которыми он занимается?

Не в бровь, а в глаз! Ответить будет нелегко: слишком много темных пятен и лабиринтов судьбы, понять которые может только старый друг.

– Мы знакомы очень давно.

– С университета.

– Откуда ты?..

– Из его автобиографии. Прочитала вчера, что он изучал экономику во Франции. Нетрудно догадаться.

– Читала этот трэш? – поморщился Арманд.

– Как и ты. В поезде. Пару недель назад. Это, кстати, навело на мысль попробовать устроиться к нему на фирму, когда я потеряла работу.

Значит, она наблюдала за ним в поезде, как и он за ней. Интересный поворот судьбы.

– Значит, я заманил тебя?

– Именно ты, – весело подтвердила Эви. – Тем не менее Джонатан обратился за помощью к тебе. Почему он тебе доверяет?

– Ты всегда такая настырная?

– Ты всегда такой скрытный?

Ну что за женщина! Арманд вздохнул и опустился на диван.

– Моя семья…

– Дебюсси, знаю, – взмахнула рукой Эви.

«Она бы понравилась матери», – неожиданно подумал Арманд, испугавшись этой мысли.

– Они самые. Несмотря на то что из поколения в поколение мы были связаны с искусством: галереи, аукционы, коллекционирование, патронаж, – я не пошел в семейный бизнес, а вступил в Иностранный легион.

– Ты был во французском Иностранном легионе? Вот уж действительно, в тихом омуте… – Она окинула взглядом дорогой костюм, ботинки ручной работы. – С какой-то целью?

На сей раз он не сдержал улыбки. Взгляд синих глаз смягчился.

– Сейчас объясню.

– Постой, я могу ошибаться, но, мне казалось, туда идут воры и убийцы, скрывающиеся от закона. Их бросают в горячие точки, когда требуется срочное вмешательство. Они носят береты.

– Ты недалека от истины. Любой мужчина может записаться, даже если он не в ладах с законом. Не берут тех, на ком кровь или наркотики.

– Извини, ошибалась. – Эви подняла вверх ладони. – Славные ребята. Ты сказал, любой мужчина…

– Женщин там нет.

– Почему-то я не удивлена, – закатила глаза Эви.

Арманд начал объяснять:

– Для этого есть много причин: традиция, физиология, выносливость. Мужчины должны сосредоточиться на миссии, а не беспокоиться о женщинах…

– Избавь меня, – остановила его Эви. – Посмотри вокруг, когда выйдешь из этой комнаты. Скажи, сколько женщин среди сотрудников компании и как это связано с физиологической выносливостью и опасностью. – И продолжала после многозначительной паузы: – А теперь объясни мне, Арманд Дебюсси из династии искусствоведов, как ты попал в компанию плохих парней.

До сих пор разговор тек легко и непринужденно. Сумерки располагали к откровенности, голоса звучали тихо. В такое время солдаты особенно бдительны: тень может оказаться человеком, а человек – тенью.

– Оставим скучную тему.

Эви повернула голову, и в свете лампы блеснули темные локоны, тень от ресниц упала на высокие скулы.

– Мне интересно, – хрипло откликнулась она.

Арманд чувствовал, как воспоминания холодной дрожью поползли по коже. Люсия – его бывшая жена – испытывала то же самое: она видела в нем героя. Она не понимала, что, возвращаясь домой, он не испытывал желания вновь переживать острые моменты, ворошить грязные подробности. Для Арманда дом был местом комфорта, чистоты, покоя. Когда наконец Люсия осознала это, она почувствовала себя обманутой. Отчасти ее можно понять: в те годы его карьера стремительно шла вверх. В Европе его компания считалась лучшей в области частного сыска и борьбы с корпоративным шпионажем. Арманд имел дело с самыми низкими проявлениями человеческой души.

– Если «скучная тема» означает, что ты не хочешь говорить об этом, я пойму. Мой прадед сражался в Корее, но очень редко рассказывал о войне. – Карие глаза Эви сияли тихой улыбкой.

Она вдруг предстала перед Армандом в новом свете: добрая, трудолюбивая, естественная и совершенно не похожая на Люсию. Никаких скрытых мотивов и оценок.

Неожиданно для себя Арманд начал говорить:

– Мужчины приходят в легион по разным причинам: любовь к путешествиям, жестокость, желание творить добро, получить второй шанс – исследователи, преступники, романтики. Только один из четырех проходит интервью, экзамен, тест на выносливость, физическое и психическое здоровье. Те, кого берут, должны забыть свое имя и национальность.